Но, надо сказать, что на её фоне, Николай Иванович выглядел достаточно тускло. Как ни старался молодиться, возраст решительно брал его за грудки. И на близком расстоянии, посмотрев ему в лицо, я могла с точностью сказать, что пятьдесят ему исполнилось не вчера. Завидовать Полине расхотелось, не смотря на то, что на ней было обалденное платье цвета топлёного молока, и украшения, сверкавшие чересчур ярко и дорого для простой бижутерии.
Следом за ними вошли трое мужчин, одетые в куда более приличные костюмы, чем Николай Иванович. Видимо, большую часть средств он тратил на развитие бизнеса и на молодую любовницу. Или наоборот, сначала на Полину, а потом уже на бизнес. Теперь становилось понятно, почему они так остро нуждались в том, чтобы поразить воображение потенциальных столичных партнёров.
Я решила не переходить черту, и улыбнулась гостям хоть и радушно, но профессионально. За излишнюю теплоту и искренность Петрович меня ругал, говорил, что это не то, чего от меня ждут, и что от меня требуется.
- Добрый вечер. Я провожу вас за столик.
Эта зараза, что зовётся моей сводной сестрой, даже бровью не повела. Ни поздоровалась, ни посмотрела на меня, проплыла мимо под руку с Николашей, оставив меня позади, разбираться с их же гостями. Старалась вести себя так, словно, ужинает в этом ресторане, по меньшей мере, раз в неделю. С превосходством посматривала по сторонам, улыбалась пленительно, а я переживала, что вздумает кому-нибудь рукой помахать. С неё станется.
- Девушка, можно воды без газа? – обратился ко мне один из мужчин, присаживаясь, и окидывая зал ресторана придирчивым взглядом.
Я продолжала улыбаться.
- Я немедленно пришлю к вам официанта. Надеюсь, вам понравится у нас. Хорошего вечера.
Я кинула на Полину колкий взгляд, но она была настолько занята собой и только собой, что не обращала ни на кого другого внимания. Правда, я заметила, что нашла взглядом Аньку за стойкой бара, и в её глазах мелькнуло злорадство. Я тихонько выдохнула, мысленно отругала себя за доброту, которая, без сомнения, меня погубит когда-нибудь, пообещала себе исправиться, и направилась на своё рабочее место. И про себя ругнулась, заприметив Петровича, явно поджидавшего меня. Он стоял и барабанил коротенькими пальцами по столу. А как только я приблизилась, спросил:
- Кто это?
Я сделала удивлённые глаза.
- Кто?
- За столом Кравец. Ты заказы читала?
- Конечно. – Я протиснулась мимо него, присела на высокий табурет, специально открыла книгу записей. Набрала полную грудь воздуха, посмотрела на начальника честными глазами и выпалила: - Давид Маркович звонил днём, и просил предоставить столик его знакомым. У них деловые переговоры. Его самого в городе нет.
Петрович сверлил меня едким взглядом.
- Почему мне не сказала?
Я аккуратно пожала плечиком.
- Не посчитала это важным. На стол всё равно стояла бронь, какая разница, кто именно приедет ужинать. Извините, Николай Петрович.
Озёрский взял и погрозил мне пальцем, как маленькой.
- Темнишь ты, Лидия. Вкручиваешь мне. А я не люблю, когда мне вкручивают.
- Я даже слова такого не знаю, Николай Петрович, - заверила я.
Он недовольно качнул головой и направился прочь, а я, наконец, смогла выдохнуть. Осталось дождаться того момента, когда Полина проплывёт мимо меня в своём дорогущем платье в обратном направлении.
- Смотрит на меня, - зло прошипела Анька, когда я к ней подошла позже. Она смешивала коктейль в шейкере и трясла тот со всей злостью и яростью.
Я присела на высокий табурет, отпила воды из бокала, а сама посмотрела на Полину. Та сладко улыбалась, и, кажется, даже что-то мужчинам говорила, участвовала в дискуссии. С ума сойти.
- Я тебе этого никогда не прощу, - проговорила Анька.
Я в ответ лишь посмотрела умоляюще.
- Перестань. Пусть девочка поиграется. Она никогда не была в подобных ресторанах.
Эти слова Аньку немного успокоили, я расслышала, как она многозначительно хмыкнула. Разлила коктейль по бокалам, а официант их тут же унёс.
- А можно мне тоже воды?
Полина подошла к бару, мило улыбнулась. Особенно мило она улыбнулась Аньке, от чего ту снова перекосило. Пришлось мне попросить:
- Налей ей воды.
- Да пожалуйста, - с сарказмом протянула та, доставая чистый бокал.
- Милый у вас ресторан, - проговорила тем временем Полина, сверкая глазами и драгоценностями. Анька тоже на драгоценности внимание обратила. Нахмурилась.
- Откуда брюллики? Бывшую жену разорила?
- Не твоё дело. Ты шейкером трясёшь, вот и тряси.
- Полина, - встала я на Анькину защиту, - не забывай, благодаря кому ты здесь. Будь добрее.
- Я помню. А при чём здесь она? Ты ещё ладно, а она? – Сводная сестра допила воду с таким видом, словно это было дорогое шампанское. На меня посмотрела и широко улыбнулась. – А вот Давиду передавай огромное «спасибо». Можешь его заверить, что я умею быть благодарной хорошим людям. Хотя, ты вряд ли позволишь мне его отблагодарить, да? – Она рассмеялась, и направилась обратно к столу.
А я застыла под Анькиным изумлённым взглядом.
8
- У меня больше нет сестры.
Я на секунду зажмурилась, сил больше не было наблюдать Анькино возмущение. Мы стояли на каменном крыльце, у задней двери ресторана, Анька курила, а я маялась рядом, испепеляемая её трагическим взглядом.
- Давай не будем обсуждать это здесь, - попросила я, причём шёпотом, не смотря на то, что рядом никого не было. Но мне повсюду мерещились шпионы. Ощущение было, словно я охраняла государственную тайну. С кем я сплю.
- Ты нигде не хочешь это обсуждать.
- Если честно, то да, - созналась я. – Поэтому и не говорила.
- Даже со мной не хочешь? – Анька глянула обиженно. – С Полинкой обсуждаешь, а со мной нет?
- Да ничего я с ней не обсуждаю, не выдумывай. Просто она не вовремя явилась, у неё талант к этому, ты же знаешь. Ань, она даже не знает, кто такой Давид. Увидела его, и получила свою выгоду. Как всегда.
- И где это она его увидела, интересно?
Я начала злиться.
- Думаю, ты и сама догадалась. Ты же умная. И очень проницательная.
Анька глубоко затянулась, после чего вздохнула. Испустила тот самый огорчённый, печальный вздох, который я и ждала в её исполнении. От которого мне стало неприятно и тоскливо на душе. Вздох неодобрения. И взгляд такой же. Мне захотелось от всего этого сбежать, и я даже позволила себе это сделать, без всякого чувства вины. Кинула многозначительный взгляд на наручные часы, намекая тем самым, что перекур пора бы закончить, во избежание неприятностей, и распахнула перед сестрой дверь.
