- Это бейдж с моим именем, - пояснила я. – Я работаю в этом ресторане администратором. Вы сегодня прошли мимо меня.
- Работаете?
- Представь, Яна, - проговорил Давид нараспев, - некоторым людям приходиться работать. Даже если это красивая, молодая девушка.
- Я так понимаю, - с лёгкой насмешкой проговорил Марк Борисович, - подружились вы здесь же? В ресторане?
- Считаешь, что я часто здесь бываю?
- По всей видимости, да.
- Что поделать, - пожал Давид плечами. – Кручусь, как белка в колесе. – Он вытащил из-под скатерти наши сцепленные руки и положил их на стол. Правда, быстренько разжал пальцы на моём запястье и сдавил ладонь. Я тоже смотрела на наши руки. Просто потому, что встречаться взглядом с его отцом или мачехой, мне больше не хотелось. В одном взгляде насмешка, в другом непонимание, и всё это относится к моей персоне, моему статусу и месту рядом с Давидом Кравецом.
Я осторожно пошевелила пальцами.
- Мне нужно возвращаться к работе, - негромко, но настойчиво проговорила я. Голову повернула и посмотрела на Давида. – Отпусти мою руку.
Он сверлил меня взглядом, потом скрипнул зубами, я даже услышала этот звук. Но пальцы, наконец, разжал. А я поспешила подняться. Вежливо улыбнулась напоследок его отцу.
- Приятно было познакомиться, - сказала я, и решительным шагом направилась через зал.
10
К концу вечера на меня красноречиво поглядывал весь персонал ресторана. И Николай Петрович поглядывал, весьма выразительно, но при этом ничего не говорил. Хотя, сказать ему было что, я по глазам видела. Обсуждал со мной рабочие вопросы, завтрашний день, изучал книгу заказов, и только время от времени надувал щёки, как индюк. И лишь когда мимо нас прошла Алина Потапова с подругами, и, не скрываясь, кинула на меня холодный взгляд, я услышала негромкий, но чёткий приказ:
- Улыбайся.
Я улыбнулась. А что, большего унижения, чем в этот вечер, представить трудно. Одна улыбка меня не убьёт, и не спасёт.
Давид исчез из ресторана как-то незаметно, к выходу Марк Борисович прошёл лишь с Яной под руку, та смешно помахала мне рукой, а отец Давида даже головы не повернул. Желания проститься с «подругой» сына у него не возникло.
- Давид через кухню ушёл, - сообщила мне Анька, когда мы, наконец, оказались в раздевалке. Жуткий вечер всё же заканчивался.
Я, в ответ на её слова, лишь кивнула. А сестра вдруг выдала невесёлый смешок.
- Но он, конечно, сегодня дал жару. Я за ним такого и не припомню.
- Говорят, что дурь с возрастом не у всех проходит, - сказала я. – К некоторым даже возвращается.
- Ты злишься на него?
В раздевалке больше никого не было, и можно было говорить свободно. Правда, голос повышать всё же не стоило. А мне хотелось, очень хотелось взять и заорать, чтобы внутреннее напряжение отпустило.
- Аня, какой смысл на него злиться? Или ты считаешь, что его сильно заботит, злюсь я или нет?
Сестра ко мне присматривалась, затем, видимо, решила приободрить.
- Лида, он же пьяный, что с него взять?
- Вот и я о том же, - расстроилась я. – Взять с него нечего.
Я не ждала увидеть Давида на улице, хотя он сам несколько часов назад пообещал меня встретить после работы. Но, если честно, видеть его я желанием не горела. До этого дня не могла подумать, что он способен на столь нелогичные, даже скандальные поступки. Просто от злости или расстройства. Но принцев, как известно, не бывает, не смотря на то, что временами мы старательно наделяем кого-нибудь этими качествами. Идеальностью, смелостью, порядочностью и бескорыстностью. Пытаемся разглядеть в человеке несуществующее, и закрываем глаза на недостатки. Но приходит момент, когда розовые очки перестают работать, и становится горько и обидно.
Конечно, я всегда понимала, что Давид не принц, что у него куча секретов, возможно, для меня неприятных, но они никогда не касались меня напрямую, ни его тайны, ни его дела. Я была где-то с краю, и он лишь в нужный для него момент поворачивался ко мне лицом, и мы отлично проводили вместе время, минуя проблемы и взаимные претензии. И, наверное, мне стоило порадоваться тому, что наши отношения перешли на новую стадию, даже если она опасная, и каждый шаг нужно делать очень осторожно. Он начал открываться передо мной, вот только открытия сплошь неприятные. Но меня нисколько не беспокоит его неидеальность, я готова помогать, решать проблемы, вникать в его дела. Вот только я теперь ещё больше уверилась в том, что моя помощь ему не нужна, у него другой образ и в мыслях, и на сердце. И я понятия не имею, что произошло с его браком, но Давид явно ещё не пережил развод, как пытается всех в этом убедить, и меня в том числе. А ведь прошёл год.
Всё время нашего с ним общения, я хотела верить в любовь, во взаимность, в сказку, которая, как говорят, порой случается. Встречаются два человека и живут всю жизнь вместе. Как две половинки одного целого. Как это прекрасно встретить человека и понять, что это именно твой человек, что с ним легко, понятно и тепло. Со мной такое случилось, ведь, правда, случилось! Вот только моя сказка взаимности не нашла.
- Пообещай мне, что не будешь плакать, - потребовала от меня Анька, когда мы подошли к стоянке такси.
- Не буду, - сказала я.
- Не будешь обещать или не будешь плакать?
Я растянула губы в улыбке, в порыве чувств сестру обняла.
- Не буду плакать, - пообещала я. – Потому что толка от этого никакого.
- Правильный вывод. – Анька ободряюще ущипнула меня за щёку. – Ну их, этих мужиков. Всё у нас будет хорошо.
На часах два часа ночи. Новый день начался.
Я села в такси и захлопнула дверь. Закрыла глаза, как только поняла, что сестра меня не видит.
- Тяжёлый день? – участливо спросил таксист.
- Жуткий, - созналась я.
По дороге домой я что только себе не придумала и не представила. Давид уехал нетрезвый, один, в неизвестном направлении. Я даже вообразила, как он караулит Алину у ресторана, в желании с ней поговорить. А потом они уезжают вместе. И я, додумавшаяся до такого, едва не задохнулась. То ли от ревности, то ли от разочарования. Но уж чего я точно не ожидала, так это обнаружить Давида Кравеца в своём подъезде, сидящим на ступеньках у моей двери, с бутылкой виски в руках.
В первый момент я остановилась, глядя на него и не зная, что предпринять и как реагировать. Потом посоветовала себе сохранять спокойствие. Не радоваться заранее его приходу, и не переживать из-за слов, что он мне скажет. Ведь неизвестно, зачем он пришёл.
- Перешёл на виски? – спросила я, доставая ключи от квартиры из сумки.
Давид побултыхал напиток в бутылке. В ней было не больше половины.
