«Крестьяне, пораженные словами короля, успокоились: „Ты прав, отец наш! — восклицали они. — Не нам судить виновных, а Творцу небесному и его избранникам!“ Молча разошлись они по домам, и Фридрих благодарил Бога, что мог спасти католиков от возмездия за их Варфоломеевскую ночь». В Гогенфридбергской битве отличились и два брата короля, принц Август Вильгельм и принц Генрих, которому минуло только восемнадцать лет. Первый со своей бригадой атаковал неприятеля под сильнейшим огнем, а второй служил при короле адъютантом. Французский генерал, маркиз Валори, который был очевидным свидетелем геройской неустрашимости принца Августа, говорил о ней после битвы с удивлением. «Поверьте, — отвечал ему принц, — нигде нельзя быть безопаснее, как между такими товарищами, по надо уметь доказать, что предводитель их достоин».
И действительно, прусские солдаты показали в этом замечательном деле неимоверные подвиги. Все планы Фридриха были ими исполнены с изумительной точностью: изобретенные им фланговые атаки, погубившие врага, совершались с баснословной быстротой и ловкостью. Сам Фридрих, удивленный своим войском, говорит в «Истории своего времени»: «Земной шар не крепче покоится на плечах Атласа, как Пруссия на такой армии».
Король последовал за неприятельской армией в Богемию, чтоб лишить богемские пограничные земли всех съестных припасов и через это заставить австрийцев выбрать себе зимние квартиры подальше от Силезии.
Карл Лотарингский занял укрепленный лагерь близ Кенигингреца, Фридрих разбил свой рядом с ним при Хлумеце. Три месяца обе враждующие армии жили бок о бок спокойно. Иногда только австрийский партизан барон Тренк нападал на прусские провиантные подвозы, и это было причиной легких схваток, не имевших, впрочем, никаких важных последствий. Пруссаки тешились этой малой войной, как забавой для развлечения. Лихой австрийский партизан Франчини выезжал ежедневно в разъезды, как странствующий рыцарь, отыскивая геройских похождений.
Прусские партизаны, со своей стороны, также искали встречи с ним: их стычки походили более на рыцарский турнир, чем на серьезное дело. При одной из таких схваток австрийские офицеры сказали прусским с особенной вежливостью: «Господа, с вами чрезвычайно приятно драться: всегда чему-нибудь научишься!» Пруссаки отвечали им столь же галантно: «Это от того, господа, что вы были нашими наставниками, и если мы выучились хорошо защищаться, так это потому, что нас всегда мастерски атаковали». И вслед за тем началась резня, от которой несколько десятков человек легли на месте с обеих сторон.
Отвлекаясь от канонического текста Кони, я хотел бы упомянуть о том, что кампания 1745 года стала «лебединой песней» великолепной австрийской регулярной кавалерии. Решительно реорганизованная Фридрихом после неудач при Мольвице и Хотузице, прусская конница стала настолько грозной силой, что все попытки австрийцев противопоставить лобовому удару пруссаков свою тяжелую кавалерию впредь оказывались заранее обреченными на провал.
Между тем, тотчас по удалении прусских войск, венгры и кроаты проникли в Верхнюю Силезию, рассеялись по ней врассыпную, начали грабить и захватили крепость Козель. Король послал туда 12-тысячный отряд под начальством генерала Нассау с приказанием очистить страну от венгров и непременно занять Козель. Нассау разогнал кроатов и так быстро и неожиданно обложил крепость, что гарнизон ее очнулся только при взрывах бомб и гранат, которые посыпались на город и укрепления. Видя, что защищаться невозможно, гарнизон стал просить о свободном выпуске из крепости. «Господа, — сказал Нассау парламентерам, — хотя вы защищались очень храбро, но я уже отвел вам квартиры в Бреслау; итак, решайтесь скорее, и оставьте здесь оружие, чтобы оно вас не беспокоило в дороге». Три тысячи кроатов сдались и были отведены как военнопленные в Бреслау, а Нассау преследовал венгров до самой Моравии.
Другой сильный отряд под начальством князя Дессауского и генерала Геслера Фридрих отправил к Галле, чтобы сдерживать саксонцев, которые угрожали вторгнуться в сердце Пруссии — Бранденбург.
Пока Фридрих с половиной своей армии продолжал преследование австро-саксонских войск, Карл приступил к сбору подкреплений и приведения своих потрепанных частей в порядок. Австрийский командующий не рисковал дать пруссакам еще одно сражение, хотя знал, что у Фридриха нет достаточных для этого сил.
Приняв все меры к защите, король начал думать о путях к примирению. Через посольство Англии он надеялся склонить Австрию и Саксонию к миру, даже соглашался признать супруга Марии Терезии императором.
Он вступил в переписку с Георгом II и успел составить с ним в Ганновере трактат, по которому Англия бралась склонить Марию Терезию на подтверждение Бреслауского мира и заставить остальные державы признать Силезию собственностью прусского короля.
Но Георг II слишком понадеялся на себя при заключении этого трактата: Мария Терезия и слышать не хотела о мире. «Скорее откажусь от короны, чем от Силезии», — говорила она английскому министру в ответ на предложение Георга. А при избрании ее супруга в императоры голос Фридриха стал бесполезен, потому что большинство курфюрстов было и так на его стороне.
И действительно, несмотря на протесты прусского и курфальцского послов, 13 сентября Великий герцог Франц Стефан Лотарингский был во Франкфурте провозглашен императором. Эта удача возбудила еще более гордость Марии Терезии. Она объявила решительно, что до тех пор не успокоится, пока не принудит к покорности возмутившегося подданного — так называла она Фридриха.
Саксония тоже упорно противилась миру. Августу III хотелось утвердить польский престол за своим потомством. Для этого ему нужна была опора Австрии. Притом по договору с Марией Терезией ему были обещаны княжества Саганское и Глогауское, которые могли служить связью между Саксонией и Польшей.
Итак, Фридриху осталось одно средство: вынудить мир силою оружия.
При нем находилось только 18 человек, этого было недостаточно, чтобы удержаться в Богемии. После трех месяцев продолжительных маневров в верхнем течении Эльбы (северо-восток Богемии) Фридрих решил уйти в Силезию. Для этого он переместил свой лагерь в Штауденц.
Карл Лотарингский между тем получил новые подкрепления из Австрии; войско его состояло из 39 тысяч человек. Почти ежедневно являлись курьеры от Марии Терезии с предписаниями действовать как можно решительнее против пруссаков. Узнав, что Фридрих намерен ретироваться, принц решил атаковать его арьергард и затем, окружив главную прусскую армию в горных ущельях, нанести ей окончательный удар. Враждебные армии находились друг от друга на расстоянии двенадцатичасового перехода, в районе местечка Зоор.
Рано утром 30 сентября, когда Фридрих снимался с лагеря и часть его войска двинулась уже в поход, ему вдруг донесли, что австрийцы подходят к ним со всех сторон в боевом порядке. Только теперь он понял, что Карл перехитрил его, заняв ночью высоты перед правым флангом австрийцев и отрезав таким образом пути к дальнейшему отходу. Король не задумался ни на минуту: он наскоро построил всю свою армию в одну линию и сам объезжал фронт под градом картечи, которой австрийцы осыпали пруссаков с двух батарей в двадцать восемь орудий. В ту самую минуту, когда лошадь короля, испуганная чем-то, взвилась под ним на дыбы, пуля попала ей прямо в голову и положила на месте. Сама судьба, видимо, хранила монарха, и этот случай придал еще более бодрости его солдатам.
