Каракалла был знаменит также тем, что он уничтожил различие между своими подданными, которое восходило к тому времени, когда Рим был небольшим государством, окруженным соседями. Эдиктом 212 г. Каракалла распространил права римского гражданства почти на все свободное население империи.
Но наибольшую известность в веках Каракалла получил благодаря термам, имевшим официальное название Антониановы термы. Историк Спартиан, не только видевший, но и пользовавшийся ими, писал: «Он оставил необыкновенные термы, носящие его имя, в которых солнечную залу архитекторы считают неподражаемой, так как говорят, что в ней были вверху устроены решетки из бронзы или меди, которым был доверен весь свод. Зала была так обширна, что ученые механики отрицают возможность такого устройства. Размеры терм таковы, что на их территории может разместиться целый город».
Термы, использовавшие марциевы и антониановы воды, были сооружены при Каракалле между 212 и 216гг. и дополнены различными постройками при других императорах династии Северов — Элагобале и Александре Севере, реставрированы при императорах Аврелиане, Диоклетиане и Теодорихе. Они функционировали до 537 г., но посещались позднее, отнюдь не с гигиеническими целями. В XVI в. из них были вынесены огромные статуи, которыми ныне гордятся музеи Рима и Неаполя. В 1924 г. из терм Каракаллы в Ватикан перекочевала мозаика с изображением гимнастических игр.
Регулярные раскопки терм Каракаллы были осуществлены между 1901 и 1912 гг. В ходе их были вскрыты подземелья терм с водопроводом и отопительной системой, с подсобными помещениями, используемыми не только для обслуживающего персонала, но и как храм бога Митры, в III—IV вв. главного противника и соперника Христа. Это был самый крупный митреум в Риме и Италии.
К счастью, изучение терм началось до того, как они подверглись систематическому уничтожению. Первым исследователем терм был замечательный итальянский инженер, архитектор и мыслитель Андреа Палладио (1508—1580). Он поставил своей целью измерить и зарисовать их остатки, считая, что они представляют наибольший интерес из памятников античности. Палладио не успел издать подготовленную им книгу об архитектуре. Но рисунки, оставшиеся после его смерти, были частично изданы.
Рим. Руины терм Каракаллы
Обмерами и рисунками Палладио воспользовался Чарльз Камерон (1740—1812), один из крупнейших архитекторов России конца XVIII в. [54] Находясь в юные годы в Риме как беглец и изгнанник из Шотландии, он решил продолжить труд Палладио, которого считал глубоким и ревностным исследователем античности. Главное внимание Камерон уделил самим архитектурным памятникам, а не толкованию неясных текстов древних авторов. Он отдавал себе отчет в том, что шедевры римской архитектуры разрушаются с огромной быстротой, чему способствует не столько природа, сколько невежество властей и частных лиц, отсутствие понимания прекрасного у законодателей искусства. Поэтому задачей своей Камерон ставил изучение того, что еще сохранилось от веков варварства.
Получив от папы Клемента XIII (1758—1769) разрешение не только осмотреть термы Тита, засыпанные землей, но и их раскопать, Камерон приступил к работе с отвагой своей мятежной юности и во всеоружии научной эрудиции. «Я был вынужден, — пишет Камерон, — сделать отверстие в стене и спуститься по веревке, а затем проползти через отверстие в другой стене». С риском для жизни Камерон установил план терм и подробно описал росписи стен и потолка одного из залов.
В 1772 г. Камерон издает в Лондоне свой труд «Термы римлян». К описанию всех известных римских терм с их планами и гравюрами он прилагает очерк состояния искусств в Риме со времени их рождения до падения империи. Во введении к этому труду Камерон касается состояния памятников римской старины: «Разве не печально, что даже в XVI столетии, когда Рим снова стал центром учености, а его властители — покровителями искусства, многие старинные здания, в особенности термы, были обезображены; суеверие первых христиан отвергло украшения их как мирскую суетность, невежество последующих веков сочло их бесполезными, теперь же они были взяты либо для поддержания роскоши частных лиц, либо для увековечения памяти властителей, не стыдившихся разрушать творения императоров, сравняться с которыми они не имели никакой надежды».
Тщеславная Екатерина II любила окружать себя европейскими знаменитостями. В 1780 г. она сообщает одному из своих корреспондентов: «Кроме Кваренги и Тромбары у меня есть англичанин по имени Камерон». В другом письме тому же адресату она уточняет, что Камерон до приезда в Россию учился в Риме на античных образцах, долгие годы жил там и известен своим трудом о римских банях.
Став благодаря археологическому и искусствоведческому изучению терм знатоком архитектуры, Камерон блестяще применил свои знания в России. Он создал в Екатерининском парке прекраснейшее сооружение — «Термы» с висячими садами, гротами, галереями. На болотистой почве северной России была им возрождена античная красота [55].
В 1846 г. в Рим вместе с другими выпускниками Петербургской академии художеств был направлен двадцатичетырехлетний Сергей Андреевич Иванов. Подобно своему брату, знаменитому художнику, он обладал не только выдающимися способностями рисовальщика, но и исключительным трудолюбием. Заинтересовавшись руинами терм Каракаллы, он отдал им все свое время и силы. Целью С.А. Иванова было восстановление облика грандиозного сооружения. Работа подходила к концу, когда в Париже вспыхнула революция, захватившая вскоре другие страны Европы. Напуганное царское правительство отозвало своих стипендиатов из Рима. Но С.А. Иванов не захотел оставить труд незаконченным и отказался вернуться в Россию.
В 1849 г. на итальянском языке было опубликовано сочинение С.А. Иванова, посвященное термам Каракаллы. В 43 рисунках и эскизах русский художник дал план центральной части здания, ряд разрезов как всего здания, так и его частей и, наконец, воспроизвел в красках детали украшения помещений.
В реконструкции С.А. Иванова термы распадаются на две главные части: центральное здание и внешние его помещения. В центральном здании оба крыла занимают два больших зала для гимнастических упражнений. Между ними с одной стороны большой бассейн для холодной воды — фригидарий и помещение для теплой воды — тепидарий, разделенные монументальным центральным залом. Рядом с тепидарием огромная ротонда кальдария, увенчанная центральным куполом.
Термы Каракаллы занимали площадь в 11 гектаров. Посетитель, вступавший в термы через главный северный вход, мог воспользоваться не только спогматорием (раздевалкой), кальдарием, тепидарием, лакоником (помещением типа современной турецкой бани), но и огромными палестрами (диаметр 54 м, где в его распоряжении было все необходимое для физических упражнений. Он мог отдохнуть в огромной базилике, обрамленной гранитными пилястрами и поделиться там с друзьями. Он мог посетить стадион и понаблюдать за состязаниями атлетов, а также побывать в библиотеке. При необходимости он мог воспользоваться одной из писцин (туалетов), блестевших чистотой и мрамором.
