Уборка спальни от следов крови и борьбы, бальзамирование, гримирование, а также облачение тела длились около 30 часов. Только 13 марта тело Павла показали императрице и её детям. На государе были парадный мундир, высокие сапоги со шпорами, надвинутая на голову шляпа, скрывавшая повреждённую левую височную область. Ю.А. Молин замечает, что наличие головного убора было нарушением обычного порядка облачения.
Реставрацией лица императора и бальзамированием тела руководил баронет Яков Васильевич Виллие. Бригада врачей и живописцев под его руководством (в её составе были лейб-медики Грив и Роджерсон, а также Н.М. Сутгоф, врач Елизаветы Алексеевны, супруги Александра I) в течение многих часов пыталась устранить следы травмы головы: в орбите было закреплено выпавшее левое глазное яблоко, моделировались запавшие и деформированные кости черепа, заполнялись воском раны, закрашивались «телесными» красками ссадины и кровоподтёки.
Чрезмерная белизна загримированного лица бросалась в глаза, делая его похожим на изваянное из мрамора. Детали применённой техники бальзамирования не сохранились, но известно, что соответствующие растворы вводились во вскрытые сосуды (D’Allonville, 1887).
Что же касается версии о причине смерти, то лейб-медикам ничего не пришлось выдумывать — граф Пален категорически заявил им: «Император в Бозе почил от апоплексического удара». Единственное, что от них требовалось, — это держать язык за зубами. Что они и делали.
Глава 5
Таинственная болезнь
Император Александр I умер 19 ноября 1825 г. на 48-м году жизни. Внезапная смерть императора вдалеке от столицы, в заштатном городке Таганроге, буквально потрясла всю страну и вызвала большое число слухов, тем более что император до этого никогда ничем серьёзно не болел и отличался отменным здоровьем. Его отъезд в Таганрог также был неожиданным и странным, к тому же он происходил в таинственной обстановке, а болезнь, настигшая его, была скоротечной и уничтожающей.
Говорили, например, что император убит «своими верноподданными извергами», «господами», близкими к нему людьми, что, напротив, он избежал уготованной ему гибели, а вместо него был убит другой человек, который и положен в гроб. Называли и имя человека, который сознательно, спасая своего государя, пошёл на подмену, — некоего адъютанта, простого солдата Семёновского полка. Среди тех, кто будто бы был похоронен вместо императора, упоминался и фельдъегерь Масков, доставивший императору депеши из Петербурга и погибший буквально на глазах императора 3 ноября, когда коляска, в которой ехал фельдъегерь, на полном ходу наскочила на какое-то препятствие, и вылетевший из коляски Масков, получив перелом позвоночника, тут же скончался (нужно отметить, что это происходило не в окрестностях Таганрога, а в Крыму).
Распространению слухов также способствовало то обстоятельство, что тело императора вопреки тому, чего требовал обычай, не было показано народу на пути следования похоронного кортежа из Таганрога в Петербург. В конце концов эти слухи трансформировались в легенду о некоем таинственном бродяге, Фёдоре Кузьмиче, который якобы и был исчезнувшим императором Александром I.
Не утихают споры об обстоятельствах смерти Александра I и до настоящего времени. В распоряжении исследователей имеется два ценных историко-медицинских документа, это «Дневник лейб-медика баронета Я.В. Виллие» и «Записки почётного лейб-хирурга Д.К. Тарасова» — двух врачей, принимавших непосредственное участие в лечении императора Александра I. Кроме того, в 1915 г. в Петрограде вышла работа «Император Александр I. Последние годы царствования, болезнь, кончина и погребение. По личным воспоминаниям лейб-хирурга Д.К. Тарасова». Первый из этих документов представляет собой ежедневные заметки о состоянии здоровья императора и содержит рассуждения о диагнозе, ходе лечения и других обстоятельствах, сопровождавших болезнь и смерть императора; второй является записью воспоминаний о событиях, происшедших за много лет до этого; они в определённой мере отражают влияние изменений общественного мнения о причинах болезни и внезапной смерти императора. К этому следует добавить, что оба автора, вынужденные по служебной обязанности ежедневно общаться друг с другом, не испытывали, мягко говоря, добрых чувств друг к другу. Поэтому сопоставление этих документов, критический анализ содержащихся в них различных, но профессионально объединённых суждений об одних и тех же фактах (болезненных проявлениях) может помочь объективному рассмотрению интересующего нас вопроса.
Предыстория роковой болезни императора Александра I началась с момента принятия решения о поездке вместе с императрицей Елизаветой Алексеевной, болевшей то ли чахоткой, то ли пороком сердца — мнения врачей тут расходятся, в Таганрог вместо рекомендованных Италии или юга Франции. Почему был выбран именно Таганрог, не являвшийся идеальным ни по своим климатическим условиям, ни по бытовым удобствам, останется, очевидно, навсегда тайной истории.
Императорская чета прибыла в Таганрог 13 сентября 1825 г. Лейб-медик Виллие записывает в этот день в своём дневнике (часть записей делалась по-французски): «Мы прибыли в Таганрог, где заканчивается первая часть нашего пути. Конец».
Верный своим привычкам, Александр I, прибыв в Таганрог, продолжал путешествовать, совершая поездки но югу России. 20 октября он выехал в Крым в сопровождении свиты, состоявшей из 20 человек (генерал-губернатор Новороссии и Бессарабии граф М.С. Воронцов, генерал-адъютант А.И. Чернышёв, начальник Главного штаба барон И.И. Дибич, министр двора князь П.М. Волконский и др.), по маршруту: Перекоп, Симферополь, Алушта, Гурзуф, Ореанда, Алупка, Байдары, Балаклава, Георгиевский монастырь, Севастополь, Бахчисарай, Евпатория и снова Перекоп.
Несмотря на свои 47 лет, он проявлял исключительную выносливость: вставал с солнцем, не слезал с лошади до обеда, а затем тотчас же снова садился в седло, не испытывая при этом никакой усталости. В поездках император не только посещал обеды и балы, не только встречался с верхушкой местного дворянства и купечества и устраивал смотры армейским частям, но и интересовался жизнью всех слоёв общества. Так, он побывал в татарских семьях в Крыму, посещал госпитали.
27 октября в 6 часов пополудни Александр I в сопровождении некоего татарина выехал верхом из Балаклавы в Георгиевский монастырь. На императоре был надет один лишь мундир. День был тёплый, но к вечеру подул холодный северо-восточный ветер. К восьми часам вечера император вернулся сильно продрогшим, и, кажется, с этой поездки началась его болезнь. В Бахчисарае 30 октября ночью у Александра возникло недомогание (острая боль в животе, однократный понос), которое врачи связали с диетической погрешностью — стаканом подкисшего барбарисового сиропа. Однако при подъезде к Перекопу, уже на обратном пути в Таганрог, появился озноб, означавший развитие лихорадки. Но он старался не замечать её, ездил ещё верхом в Чуфут-Кале. Однако лихорадка томила его, он как будто бы хирел, сразу постарел на несколько лет. В последующие дни недомогание продолжалось, однако врачи не испытывали особого беспокойства, очевидно, считая, что это лишь пустячная болезнь, с которой легко справится его крепкая натура. Но болезнь не отступала, и императору пришлось вернуться в Таганрог.
