Кое-где валяется лошадиное дерьмо, активно растаскиваемое полчищами вопящих, как торговки на базаре, птичек, ореховая шелуха, пучки соломы, зацепившиеся за придорожные чахлые кусты. Стены домов оплетены чем-то вроде дикого винограда, но там, где вьющиеся лианы открывают бугристую с белым раствором по краям камней стену, становится видно, что этим домам уже очень много лет. Сотни, а может, даже и тысячи. Камни истерты временем – дождями, градами, подточены морским ветром, напитанным солью так, что, когда дышишь, кажется, будто во рту у тебя застрял маленький кусочек соленой рыбы.
Здесь пахнет водорослями, йодом, смолой и пряностями. Приморский городок, одна из маленьких столиц отчаянных контрабандистов, вечных антагонистов, которые никогда и ни при какой власти не будут жить по закону. Ибо законы не для них, законы – для стада баранов, послушно идущего туда, куда их гонит пастух. То ли на пастбище, то ли на бойню…
«Люди удачи» – так зовут себя контрабандисты, и они не хотят быть послушным стадом, а потому – только море, только гул ветра в снастях быстроходных шхун, только звон клинка и посвист абордажной сабли! Вот судьба! И это Жизнь.
На троицу путешественников никто не обратил никакого внимания – по улицам сновала масса народа, выглядевшего гораздо более экзотично, чем какие-то там неприметные всадники, коих на дорогах Империи, как рыб в морской глубине. Едут – да и пусть себе едут. Главное, чтобы не мешали жить.
Гостиницу нашли в центре, вполне приличную, и до оторопи напоминающую ту гостиницу, в которой Олег жил в городке граберов. Все – один в один. Два этажа, наверху комнаты для девиц пониженной социальной ответственности и комнаты для постояльцев.
Внизу – трактир с танцзалом и небольшой сценой для музыкантов. Даже прилавок, за которым сидел трактирщик, и дверь в хранилище денег находились в тех же местах. Олег даже головой потряс – это же какое-то дежавю! Хотя и понимал, что ничего удивительного в том и не было. Скорее всего, за многие годы все имперские трактиры пришли к удобной архитектурной форме. Зачем придумывать новое, когда можно взять старые чертежи и построить практичное здание, удовлетворяющее всем возможным запросам. Зал был заполнен на четверть – хотя время уже и к вечеру, но музыкантов пока на месте нет, играть некому, так что основное развлечение еще не наступило. Дневное время – для зарабатывания денег (если ты, конечно, не ночной грабитель), а потому, пока светло, – надо трудиться в поте лица, чтобы уже с наступлением темноты пойти и нормально пропить с таким трудом нажитые звонкие кружочки. А для чего еще жить, если не пить, не гулять, не тискать пахнущих потом, дешевыми благовониями и предыдущим клиентом разбитных молодых девчонок, век которых так же недолог, как и век людей удачи?
Девчонки становятся шлюхами очень рано и так же рано превращаются в старух. Многие из них в двадцать лет выглядят уже на сорок. Но как можно, не употребляя наркоту, выдержать многочасовые надругательства над своим телом, если не заглушать сознание хорошей порцией черной жвачки? От которой зубы скоро начинают болеть и в конце концов выпадают, оставляя в деснах гнилые, невыносимо смердящие пеньки…
Этот трактир считался довольно-таки дорогим, потому девушки здесь были вполне приличные – пятнадцати-шестнадцати лет от роду, и в большинстве своем сохранившие и зубы, и здоровье, не став еще сосудом для хранения множества экзотических болезней, привозимых пиратами и купцами с южных островов Архипелага.
Да, как выяснилось, пиратов здесь было предостаточно. Что, впрочем, совсем даже не удивило Олега. Если есть море и корабли – обязательно будут и пираты. Со слов Севии, большинство контрабандистов не брезговали морским разбоем. И потому все купеческие корабли имели очень приличную охрану, а некоторые даже нанимали специальные охранные корабли с отрядами обученных морскому бою наемников-каперов, которые, по слухам, тоже не брезговали ограбить попавшийся под руку «сочный» незащищенный кораблик.
Вообще, судя по рассказам девушки, на морском пространстве творился полный беспредел. Все грабили всех. Купцы купцов, пираты пиратов – если подворачивалась такая возможность. Наемники то охраняли корабли, то грабили их же и фактически тоже являлись пиратами, временно пошедшими на службу по контракту. Невообразимая мешанина из всевозможных грабителей, одновременно являющихся и потенциальными жертвами.
Когда Севия рассказывала о положении дел, Олег спросил – если на море все так сложно, какого черта купцы возят свои товары именно по морю, а не отправляются более безопасным путем, по суше, по тракту, патрулируемому отрядами военных? И получил ответ, в точности подтверждающий его умозаключения: во-первых, как это и было во все времена, передвигаться по морю быстрее во всех отношениях.
Большое значение имела скорость движения корабля. Она могла доходить и до двадцати километров в час. Ни один караван не может идти с такой скоростью. Притом круглосуточно.
Материк был похож на полумесяц, вытянутый с севера на юг, и расстояние между «рогами» этого полумесяца, само собой, гораздо меньшее, чем если бы караван шел по суше.
И кто сказал, что безопасность на тракте выше, чем на морских дорогах? Банды разбойников скрываются в лесах, и патрули до сих пор не смогли выкорчевать всех бандитов до последнего человека. И скорее всего – искоренить их не смогут никогда, пока есть караваны, а в караванах товары и деньги. Поговаривают, что целые деревни занимаются грабежом, восполняя свои неуспехи в сельском хозяйстве.
Кстати сказать, Олег счел версию о деревнях грабителей очень убедительной.
Перевозки товара кораблем гораздо дешевле, чем если перевозить его наземным транспортом. Лошадей надо кормить, возчикам и охране платить, а перевезешь лишь самую малость. Караваны использовали только на «коротком плече», когда товар уже доставили в порт и разгрузили в портовые склады. Вот тогда его или грузили в фургоны, или вьючили на лошадей и везли по мелким городкам, распродавая по лавкам, или прямиком, с фургонов, всем желающим и имеющим покупательную возможность подданным Империи.
Императорам было не до морских пиратов, они воевали, вбрасывая в топку войны все больше и больше человеческих душ, увлеченные сжиганием судеб и жизней тех, кем поставило их править злое, капризное Провидение.
Олег всегда считал, что самодержавие – хорошая система правления, эффективная, работоспособная, но что делать, если самодержец идиот? Как его сменить? Если смена власти предусмотрена только с помощью родственного наследования трона, и до того момента, как самодержец «откинет копыта», он точно сумеет уморить по своей прихоти целую тучу народа, щедро удобрив поля сражений кровью и телами несчастных подданных Империи.
Комната нашлась сразу. Вернее, две комнаты. Одна побольше – для молодоженов, и одна небольшая, подешевле – для мальчишки.
Трактирщик принял деньги, без лишних слов выдал ключи, и через десять минут Олег уже сбрасывал вещи на вощеный пол большой и светлой комнаты, выглядевшей гораздо симпатичнее, чем та комната, в которой он жил раньше. Оно и понятно – цена на эту комнату была в полтора раза больше, чем на комнату в том, другом, далеком теперь трактире.
