– Не будем говорить о ней, – сказал Юджин холодно и чуть высокомерно. – Я предпочел бы не касаться этого.
Всякое упоминание о Сюзанне вызывало в нем болезненное чувство. Тема была опасная, и Колфакс это понял.
– Хорошо, не будем, – спокойно отозвался он. – Но справедливость моих слов можно установить и другим путем. Согласитесь, вы действовали в этой истории далеко не обдуманно, так как в противном случае без труда поняли бы, что прямиком летите в пропасть. Если вы хотели добиться этой девушки и, насколько я понимаю, заручились ее согласием, вы должны были это сделать, дружище, без ведома ее матери. Миссис Дэйл, возможно, сумела бы потом как-нибудь все уладить. Во всяком случае девушка была бы ваша, и я полагаю, что вы согласны были бы нести ответственность за все последствия. Теперь же вы вмешали в это дело миссис Дэйл, а у нее есть могущественные друзья. Вы не можете не считаться с нею. И я не могу. Она настроена крайне воинственно и, пожалуй, не остановится ни перед чем, чтобы заставить вас отступить.
Он снова сделал паузу, ожидая, что Юджин что-нибудь скажет, но тот не произнес ни слова.
– Я хочу задать вам один вопрос и прошу на меня не обижаться, так как я говорю с вами без всякого умысла; просто это поможет мне лучше разобраться во всем, а может быть, позднее и вам, если вы захотите. Было ли в ваших отношениях с мисс Дэйл что-либо компрометирующее и…
– Нет, – ответил Юджин, не давая ему кончить.
– Давно уже идет эта борьба?
– С месяц или около того.
Колфакс пожевал конец сигары.
– Как вам известно, Витла, вы нажили себе в издательстве много сильных врагов. Ваш образ правления был далеко не мягкий. К тому же, как я замечаю, вы далеко не дипломат. Вы набрали людей, которые были бы счастливы свалить вас и занять ваше место. Если бы они узнали все обстоятельства этого щекотливого дела, вы не остались бы на своем посту больше пятнадцати минут. Вы это сами, конечно, понимаете. Вам пришлось бы уйти, и я был бы бессилен этому помешать. Вы не могли бы здесь удержаться. Да и я не мог бы этого допустить. Об этом вы, надо полагать, не подумали. Впрочем, влюбленные не рассуждают. Я вполне вас понимаю. Я видел миссис Витла и могу сказать, в чем беда. Она держала вас на коротком поводке. Вы не чувствовали себя хозяином в собственном доме. Это вызывало в вас раздражение. Ваша жизнь представлялась вам сплошным банкротством. Вам казалось, что вы погубили себя этим браком – и это вселило в вас беспокойство. Я знаю девушку, о которой идет речь. Она очаровательна. Но, как я уже говорил, дорогой мой, вы не точно составили смету – не рассчитали, не спланировали. И если бы мне нужны были доказательства того, о чем я всегда смутно догадывался, то именно эта история дает их мне: вы не умеете действовать планомерно.
Сказав это, он отвернулся и стал смотреть в окно. Юджин сидел, не поднимая глаз. Он никак не мог понять, к чему этот человек клонит. Колфакс рассуждал очень спокойно и сосредоточенно, Юджин привык видеть его совсем другим. Обычно он не изъяснялся по-человечески, а кричал, горячась и жестикулируя. Сейчас он говорил медленно, обдуманно и, пожалуй, даже с чувством.
– Несмотря на то что я расположен к вам, Витла, – дружба, конечно, налагает на нас некоторые обязанности, – но дружба дружбой, а служба службой, и я постепенно пришел к заключению, что вы, пожалуй, не самый идеальный человек для своего поста. Вы живете больше чувством, вы слишком беспорядочны. Уайт давно указывал мне на это, но я ему не верил. Я и сейчас говорю не с его слов. Но едва ли я стал бы предпринимать какие-то шаги только на основании моих впечатлений, если бы не эта история. Я еще не пришел к окончательному выводу, но мне сдается, что положение ваше щекотливое и опасное для данного предприятия. Вы сами понимаете, что скандала издательство не потерпит. Представьте, какой шум подняли бы газеты! Это причинило бы нам колоссальный вред. И я думаю, что ввиду всего вышеизложенного вам нужно взять годичный отпуск и постараться тем временем потихоньку наладить свою жизнь. Лично я полагаю, что вам не следовало бы связываться с этой девушкой, если вы не можете добиться развода и жениться на ней. Но я не советовал бы вам добиваться развода, если этого нельзя сделать без большого шума. Я имею в виду, разумеется, только ваше положение здесь, в издательстве. Помимо этого можете поступать, как вам угодно. Но помните, всякий скандал отразится на вашей работе у меня. Удастся вам устроить свои дела, – отлично! Нет, – ничего не поделаешь. Если эта история вызовет много разговора, то вы сами понимаете, что о вашем возвращении сюда не может быть и речи. Отказаться от этой девушки вы, вероятно, не согласитесь?
– Нет, – сказал Юджин.
– Я так и думал. Я знаю, как серьезно относятся к таким вещам люди вашего типа. Можете вы добиться от миссис Витла развода?
– Я не уверен, – сказал Юджин. – У меня нет юридических оснований для развода. Только несходство характеров, ничего больше. Но этот брак лишил мою жизнь всякого смысла.
– Да, – сказал Колфакс, – я вижу, это сложная история. Я понимаю, что вы могли полюбить эту девушку. Она действительно прелестна, – из-за таких вот девушек и возникают подобные осложнения. Я не намерен указывать вам, что делать. Вам виднее. Но если бы вы спросили моего совета, я сказал бы – не пытайтесь вступать с нею в связь, не обвенчавшись. Человек в вашем положении не может себе этого позволить. Вы слишком заметная фигура. Вы, конечно, знаете, что за последние годы ваше имя приобрело некоторую известность в Нью-Йорке, не правда ли?
– Да, знаю, – сказал Юджин. – Но я считал, что договорился с миссис Дэйл.
– Очевидно, это не так. Она сказала мне, что вы уговариваете ее дочь стать вашей любовницей, что у вас нет надежд добиться в ближайшее время развода, что ваша жена находится в… прошу прощения… а вы между тем настаиваете на том, чтобы сойтись с ее дочерью. По ее мнению, это недопустимо. Я склонен согласиться с ней. Это очень неприятно, но что поделаешь? Она утверждает, что вы грозили попросту увезти девушку и жить с нею, если она, ее мать, не согласится на ваши требования. – Он снова сделал паузу. – Это верно?
– Да, – ответил Юджин.
Колфакс медленно повернулся в своем кресле и посмотрел в окно. Что за человек! Странная штука – любовь!
– И когда же вы намерены это осуществить? – спросил он наконец.
– Не знаю! Сейчас все так запуталось. Мне нужно подумать.
Колфакс помолчал.
– Да, весьма странная история. Не многие поймут ее так хорошо, как я. Не многие поймут вас, Витла, как я вас понимаю. Вы просчитались, дорогой мой. И вам придется заплатить за это. Так бывает со всеми нами. Я не могу разрешить вам оставаться здесь. Очень сожалею, но не могу. Придется вам взять годичный отпуск и подумать хорошенько. Если ничего не случится, если никакого скандала не будет, – что ж, трудно сказать, как я поступлю тогда. Возможно, что я подыщу для вас местечко, – конечно, не то, какое вы занимали, но что-нибудь найдется, это уж мы тогда сообразим. А пока что… – Он умолк и снова задумался.
