– С ума сошла? – с удивлением уставился на нее Паркер.
– Если оно решит выбраться из основной шахты, то решетка его не остановит, – ответила навигатор. – Давай оставим люк открытым. За решеткой ни черта не видно. Я предпочту заранее разглядеть, если что-то будет приближаться.
Паркер сначала хотел поспорить, но затем решил, что лучше потратить энергию на наблюдение за люком, закрыт он или нет. В конце концов, Ламберт была старше него по званию.
Пот заливал глаза и щипал, будто полчища настойчивых муравьев, и Далласу то и дело приходилось останавливаться, чтобы смахнуть его. Соль жгла под веками и туманила взгляд. Впереди шахта резко уходила вниз. Капитан помнил этот изгиб, но когда реальность подтвердила теоретические знания, он не почувствовал удовлетворения. Теперь ему придется не только высматривать чужого, но и постоянно следить за собственной скоростью, чтобы не поскользнуться и не поехать вниз.
Добравшись до начала спуска, он направил огнемет вниз и еще раз выпустил волну пламени. Ни криков, ни запаха горелой плоти. Тварь все еще была далеко впереди. Даллас представил, как она ползет, полная злости – или страха – в поисках выхода. А может, поджидает преследователя и готовится дать ему отпор.
В шахте было жарко, и Даллас начал уставать. Он размышлял еще об одной возможности: что, если существо нашло другой способ выбраться из шахты? В таком случае он абсолютно зря долго и мучительно полз. Но был лишь один способ понять, так ли это. Капитан начал скользить вниз головой вперед, балансируя огнеметом, нацеленным по ходу движения.
Ламберт первая заметила движение стрелки на трекере. В течение минуты она нервничала, но потом показания прибора позволили оценить размеры объекта.
– Мы засекли тебя, – сообщила она Далласу.
– Отлично, – он почувствовал себя лучше, когда понял, что остальные знают его точное местонахождение. – Продолжайте следить.
Вентиляционная шахта снова делала поворот. Даллас не помнил, чтобы здесь было столько поворотов и острых углов, но он был все еще уверен, что находится в главном тоннеле. До сих пор ему не попалось ни одного ответвления, настолько широкого, чтобы туда мог пролезть кто-то размером больше Джонса. Несмотря на то, что чужой продемонстрировал способность пробираться в узкие дыры, Даллас не думал, что тот сумеет съежиться настолько, чтобы втиснуться в проем каких-нибудь десяти сантиметров диаметром.
Ближайший поворот, лежащий перед ним, было особенно сложно преодолеть, и длинный негнущийся ствол огнемета вовсе не облегчал задачу. Задыхаясь, Даллас лежал перед ним и раздумывал, как же ему двигаться дальше.
– Рипли?
Она дернулась, услышав звук его голоса, и быстро проговорила в интерком:
– Я тут. Слышу тебя хорошо. В чем дело? У тебя странный голос… – она осеклась. Как еще должен звучать голос Далласа в этой ситуации? Не спокойно же?
– Я в порядке, – ответил он. – Просто устал. Растерял форму. Слишком много недель в гиперсне, и мышцы теряют тонус… вне зависимости от того, заморожен ты или нет.
Он поменял положение, чтобы обзор впереди был лучше.
– Не думаю, что ползти придется еще далеко. Тут становится жарковато.
«И этого стоило ожидать», – добавил он для себя. Из-за многочисленных выстрелов огнемета нагрузка на систему охлаждения резко возросла, и термостат уже не справлялся.
– Продолжаю движение. Будь начеку.
Если бы кто-то наблюдал за Далласом со стороны, он бы прочел облегчение на его лице, когда капитан в конце концов выбрался из тоннеля. Шахта заканчивалась в одном из основных воздухозаборников «Ностромо», представлявшем из себя двухъярусное помещение, разделенное небольшим помостом. Тщательный осмотр ничего не дал. Единственный звук, который раздавался здесь, оказался пульсирующим шумом вентиляторов. Чуть ниже располагался ремонтный узел, и капитан тщательно его изучил, но ни рядом с ним, не дальше в гигантском помещении никого не было.
Пока он находился здесь, в центре комнаты, никто не мог подкрасться к нему незамеченным. Хорошее место для того, чтобы передохнуть. Даллас уселся на помост, периодически поглядывая на пол внизу, и проговорил в микрофон:
– Ламберт, что показывает прибор? Я в одной из центральных смесительных камер, возле ремонтного узла в самом центре. Больше здесь никого нет.
Навигатор посмотрела на трекер, и взгляд ее стал озадаченным. Она беспокойно вскинула глаза на Паркера и протянула ему прибор.
– Ты что-нибудь в этом понимаешь?
Паркер исследовал движение стрелки и пожал плечами:
– Ничего. Эту игрушку сделал не я, а Эш. Так что извини.
– Ламберт? – снова спросил Даллас.
– На связи. Я не уверена… – она потрясла трекер. Показания все еще были странными. – Кажется, что от тебя исходит двойной сигнал.
– Это безумие. Он дважды регистрирует мое перемещение?
– Нет, единожды. Но очень странно.
– Это может быть интерференция, – сказал капитан. – Так как воздух здесь все время перемешивается, то, естественно, к чертям собачьим сбивает с толку машину, которая оценивает давление атмосферы. Я пройду вперед. Скорее всего, как только я начну движение, все исправится.
Даллас поднялся и не заметил, как большая, когтистая рука тянется к нему из-под помоста. Пальцы сжались, но он уже шагнул вперед. Тогда рука скрылась под помостом так же тихо, как и появилась.
Даллас замер на полдороге к стене камеры.
– Так лучше, Ламберт? Я передвинулся. Теперь сигнал четкий?
– Да, теперь четкий, – ее голос звучал напряженно. – Но я все еще вижу двойной сигнал, и я думаю, что у него разные источники. Правда, я не уверена, где какой именно.
Даллас быстро осмотрел камеру: вентиляторы, потолок, пол, стены и проем шахты, из которой только что выбрался. Потом его взгляд остановился на помосте, на том самом месте, где он сидел всего минуту назад.
Капитан опустил дуло огнемета. Если он сам был источником первого сигнала, то, после перемещения сюда от помоста, второй источник должен быть… его палец начал нажимать на спусковой крючок огнемета. В этот же момент снизу и сзади появилась рука и ухватила его за лодыжку. Источником первого сигнала был чужой.
Рипли в одиночестве стояла возле трубопровода, глядя внутрь и думая об открытой переборке шлюза. Вдали послышался звенящий звук. Сначала Рипли подумала, что он появился лишь у нее в голове – такое уже бывало. Но затем звук повторился, уже громче, и за ним последовало эхо. Казалось, он исходил из вентиляции. Рипли сжала огнемет.
Звон нарастал. Несмотря на то, что это было неразумно, она придвинулась ближе к люку, направив на него дуло огнемета. Затем послышался знакомый звук – крик. И она узнала голос.
Позабыв обо всех тщательно выношенных планах, о протоколах и процедурах, Рипли бросилась к люку.
