– Нет. Они искренне надеялись на то, что вы выживете и сумеете поймать чужого. Просто офицеры Компании не представляли себе, насколько он опасен и эффективен.
– А как ты думаешь, что произойдет после того, как корабль прибудет в порт? Представим, что все мы мертвы, а чужой свободно разгуливает по «Ностромо».
– Не могу сказать. Существует вероятность того, что чужой успешно заразит всех работников в порту высадки и любых других людей, с которыми состоится контакт, до того, как они осознают всю степень опасности, – к тому моменту может быть уже слишком поздно. За тысячи лет человек так и не победил других паразитов, а с таким продвинутым он ранее и не сталкивался. Попытайтесь представить себе, что миллион москитов действуют, объединившись в одну мыслящую структуру. Будет у человечества шанс при таком раскладе? Конечно, если я буду функционировать, когда «Ностромо» сядет, я проинформирую принимающую сторону, с чем им предстоит встретиться и как ему противостоять. А если вы меня уничтожите, то рискуете навлечь ужасную эпидемию на все человечество.
В кают-компании воцарилась тишина, однако она продлилась недолго. Первым заговорил Паркер:
– Человечеству в лице Компании, похоже, на нас плевать. Мы сделаем все, что можем, чтобы расправиться с этой тварью. По крайней мере, мы знаем, с чем воюем, – он бросил взгляд на Рипли. – И никакая эпидемия меня не волнует, если я к моменту ее начала буду мертв. Я за то, чтобы отключить питание.
– Согласна, – сказала Ламберт.
Рипли обошла стол и начала отключать силовой кабель.
– Последнее слово, – быстро сказал Эш. – Завещание, если хотите.
Рипли заколебалась.
– Да?
– Возможно, оно действительно разумно. Возможно, вам стоит попробовать с ним пообщаться.
– Ты пробовал?
– Некоторые секреты умрут вместе со мной.
Рипли выдернула провод из розетки.
– Прощай, Эш!
Она перевела взгляд с молчаливой головы на членов команды.
– Когда приходит время выбирать между паразитами, я, пожалуй, предпочту того, который не замечен во лжи. К тому же, если мы не сумеем победить эту дрянь и сдохнем, то по крайней мере будем знать, что чужой навешает хотя бы нескольким экспертам чертовой Компании…
Сказав это, Рипли уселась за центральный компьютер в командном отсеке. Паркер и Ламберт держались рядом.
– Но в одном Эш был прав: у нас не слишком много шансов против чужого, – продолжала уорент-офицер, указывая на мигающий отчет. – Кислорода осталось меньше чем на двенадцать часов.
– Тогда все кончено, – Паркер опустил глаза.
– Если мы оживим Эша, это будет еще более самоубийственно. О, я уверена, что робот позаботится о чужом, но он точно не оставит нас в живых. Думаю, это еще один из приказов Компании, о котором он не счел нужным рассказать: раскрыв перед нами все карты, он не мог позволить, чтобы мы рассказали руководству порта о том, что Компания замешана в этом, – Рипли усмехнулась. – А Эш – преданный Компании робот.
– Не знаю, как вы, – серьезно проговорила Ламберт, – но я бы предпочла безболезненную, спокойную смерть тем вариантам, которые у нас есть.
– Мы еще не умираем.
Ламберт подняла руку с маленьким пузырьком. Внутри были капсулы с ядом. Рипли узнала их по красному цвету и миниатюрному черепу с перекрещенными костями, который был отпечатан на каждой.
– Как же, не умираем!
Рипли крутанулась в кресле.
– Я же говорю, что нет. Ты позволила Эшу убедить себя, что лишь он – тот единственный, способный справиться с чужим… Но это он, а не мы, лежит сейчас в кают-компании в разобранном состоянии. У нас есть выбор. Мы можем взорвать корабль.
– Так вот оно, твое предложение? – мягко ответила Ламберт. – Лично я предпочту таблетки, если не возражаешь.
– Нет-нет. Ламберт, ты что, не помнишь, что сама предлагала до этого? Мы сядем в шаттл, а после этого взорвем корабль. Заберем оставшийся воздух в переносных резервуарах, а в шаттле имеется и собственный запас кислорода. С этим запасом есть шанс, что мы успеем добраться до основных космических путей, и там нас подберут. Возможно, воздух кончится раньше… Но все же это шанс. И давайте займемся чужим.
Они замолчали, обдумывая сказанное. Потом Паркер посмотрел на Рипли и кивнул:
– Это мне нравится больше, чем таблетки. К тому же, я получу удовольствие, глядя, как имущество Компании разлетается на куски, – он встал и направился к выходу. – Нам надо закачать воздух в резервуары.
Инженер настроил передачу сжатого воздуха из основных резервуаров «Ностромо» в маленькие канистры, которые можно будет перетащить на шаттл.
– С этим все? – спросила Рипли, когда Паркер устало привалился к краю переборки.
– Здесь все, что мы можем унести, – инженер указал на ряд канистр. – На первый взгляд тут не слишком много, но воздух внутри под давлением. Его достаточно, чтобы всем нам продышаться, – он усмехнулся.
– Отлично. Давайте возьмем с собой еще синтетической еды, врубим двигатели и уберемся отсюда к черту… – она замолчала, пораженная внезапной мыслью. – Джонс. Где Джонс?
– Понятия не имею, – Паркера не интересовала судьба корабельного кота.
– В последний раз я видела его в кают-компании, он обнюхивал тело Эша, – сказала Ламберт.
– Сходи за ним. Мы же не хотим бросать его, верно? В нас ведь еще осталось достаточно человечности.
Ламберт испуганно посмотрела на Рипли:
– Ни за что! Я не хочу никуда ходить одна на этом корабле.
– Никогда не любил дурацкого кота, – проворчал Паркер.
– Ладно, – сказала Рипли. – Тогда я пойду за ним. А вы двое загрузите еду и канистры.
– Хорошо, – согласилась Ламберт. Они с Паркером подхватили канистры и направились к шаттлу, а Рипли побежала в кают-компанию.
Охота на кота длилась недолго. Рипли обыскала кают-компанию, брезгливо обходя безголовое тело Эша во время поисков, и отправилась на мостик. Там она и обнаружила Джонса: тот лежал на консоли Далласа, вылизываясь со скучающим видом.
Рипли улыбнулась:
– Джонс, тебе повезло.
Только вот кот, как оказалось, был с этим не согласен. Когда Рипли потянулась к нему, Джонс спрыгнул с консоли и побежал прочь, облизываясь. Пришлось нагнуться и броситься за ним следом, уговаривая:
– Ну же, Джонс. Хватит, игр. Только не сейчас. Остальные ждать тебя не будут.
– Как ты думаешь, сколько еды нам понадобится? – Ламберт посмотрела на Паркера из-за горы коробок и сдула прядь волос, упавшую на лицо.
– Столько, сколько сможем унести. Я не хочу делать вторую ходку.
– Ясно, – она принялась поправлять коробки, примериваясь, как бы поудобнее их ухватить. И тут из коммуникатора послышался голос:
