– Скоро узнаем. Ты засекла местоположение?
– Я нашла планету, – с облегчением и благодарностью произнесла Ламберт и снова обратила внимание на свою консоль, радуясь, что можно занять голову математикой, а не тревожными мыслями. – Мы достаточно близко.
– Мать не выдернула бы нас из гиперпространства, если б мы не были близко, – пробормотала Рипли.
– Оно идет с восхождения на шесть минут двадцать секунд; отклонение минус тридцать девять градусов две секунды.
– Покажи-ка мне целиком на экране.
Навигатор последовательно ударила по нескольким кнопкам. Один из экранов замерцал и одарил всех изображением яркой точки.
– Высокое альбедо. Можешь чуть поближе?
– Нет. Нужно сначала посмотреть с этого расстояния. А я сделаю так.
Тут же изображение приблизилось, открыв ничем не примечательный, слегка сплющенный объект, висящий в пустоте.
– Нахалка, – в голосе Далласа не было злости. – Ты уверена, что это здесь? А то в этой системе не протолкнуться.
– Это здесь, все правильно. Всего лишь астероид. Может, двести километров, не больше.
– Вращение?
– Ага. Около пары часов, работаю над предварительными цифрами. Скажу точнее минут через десять.
– Пока и этого достаточного. Какова гравитация?
Ламберт изучила данные из разных источников.
– Восемьдесят шесть процентов земной. Похоже, довольно плотное вещество.
– Не говори об этом Паркеру с Бреттом, – посоветовала Рипли. – А то они подумают, что там сплошной тяжелый металл, и убредут куда-нибудь разыскивать руду до того, как мы проверим нашего неизвестного радиовещателя.
Замечание Эша прозвучало более прозаически:
– Можно ходить по поверхности.
Все занялись разработкой процедуры выхода на орбиту.
Буксируя свой необъятный груз из резервуаров и заводского оборудования, «Ностромо» приблизился к крошечному миру.
– Приближаюсь к апогею орбиты. Отметка. Двадцать секунд. Девятнадцать, восемнадцать… – Ламберт продолжила отсчет, пока остальные занимались своими обязанностями.
– Поворот на девяносто два градуса вокруг вертикальной оси на правый борт, – объявил Кейн деловым тоном.
В тяжеловесном пируэте буксир с прицепом развернулись в безбрежности космоса. Корма буксира подсветилась, когда ненадолго включились вспомогательные двигатели.
– Достигли экваториальной орбиты, – сообщил Эш. Под ними безразлично вращался миниатюрный мир.
– Что с давлением в электростатическом коллекторе?
Эш изучил шкалы, ответил, не поворачиваясь к Далласу:
– Три точка четыре пять эн дробь эм в квадрате… около пяти psia
[1].
– Сообщи, если поменяется.
– Переживаешь, что избыток руководства выведет из строя гиродин, пока мы заняты другим?
– Ага.
– Его контролируют распределительная система управления и система сбора данных. А еще мы усилены системой слежения и мониторинга движения в атмосфере с компьютерным интерфейсом. Теперь тебе лучше?
– Гораздо, – Эш был забавным типом – холодно-отстраненным, но при этом чрезвычайно компетентным. Ничто не приводило его в замешательство. Принимая решения, Даллас чувствовал себя уверенно, когда Эш находился рядом.
– Приготовиться отсоединить платформу, – капитан щелкнул переключателем, обратился к небольшому коммуникатору. – Машинное, готовимся отсоединять.
– L-выравнивание по правому и левому бортам в норме, – ответил Паркер без тени обычного сарказма.
– Норма по центру спинального разделения, – добавил Бретт.
– Пересекаем терминатор, – сообщила всем Ламберт. – Входим на ночную сторону.
Внизу темная линия разделила плотные облака, из-за чего с одной стороны они были ярко подсвечены, а с другой – темны, словно могила.
– Уже почти. Уже почти. Наготове, – Ламберт последовательно переключила несколько тумблеров. – Наготове. Пятнадцать секунд… десять… пять… четыре. Три. Две. Одна. Замок.
– Отсоединить, – коротко приказал Даллас.
Между «Ностромо» и громоздкой платформой с нефтеочистительным заводом показались тонкие струйки газа. Две рукотворных структуры, одна – крошечная и населенная людьми, вторая – огромная и безлюдная, медленно отдалились друг от друга. Даллас внимательно следил за разделением на экране номер два.
– Центр чист, – объявила после короткой паузы Рипли.
– Поправка введена, – Кейн откинулся в кресле и на пару секунд расслабился. – Все чисто и в порядке. Успешно разъединились. Никаких повреждений.
– Здесь тоже, – добавила Ламберт.
– И здесь, – с облегчением сказала Рипли.
Даллас глянул на навигатора.
– Ты уверена, что мы оставили ее на стационарной орбите? Мне бы не хотелось, чтобы все два миллиарда тонн свалились и сгорели, пока мы там шарим внизу. Атмосфера не настолько плотная, чтобы обеспечить нам надежный зонтик.
Ламберт сверилась с показаниями.
– Она останется здесь на год или около того с легкостью, сэр.
– Ну ладно. Деньги Компании в безопасности, а значит, и наши черепа тоже. Давайте спускаться. Приготовиться к полету в атмосфере.
Пять человек сосредоточенно работали, выполняя каждый свои задачи. Кот Джонс сидел на левой консоли и изучал приближающиеся облака.
– Снижаемся, – внимание Ламберт было приковано к шкале высоты. – Пятьдесят тысяч метров. Ниже. Ниже. Сорок девять тысяч. Входим в атмосферу.
Даллас следил за собственным инструментарием, пытаясь оценить и удержать в памяти десятки постоянно изменяющихся цифр. Полет в глубоком космосе складывался из подобающего почтения к инструментам и оставления всей тяжелой работы Матери. Полет же в атмосфере был делом иным: для разнообразия, здесь приходилось работать пилоту, а не машине.
Коричневые и серые облака поцеловали нижнюю обшивку корабля.
– Осторожнее. Выглядит паршиво.
«Как типично для Далласа», – подумала Рипли. Где-то внизу в этом тусклом аду другой корабль испускает регулярный, нечеловеческий, пугающий призыв о помощи. Планета отсутствует в списках, а значит, им придется начать расследование с таких вещей, как особенности атмосферы, грунта и тому подобного. Но для Далласа это всего лишь «паршиво». Она частенько гадала, почему человек настолько компетентный, как их капитан, летает на таком незначительном корыте, как «Ностромо».
Если бы она могла прочесть его мысли, то ответ бы ее удивил. Далласу это нравилось.
