А руку и не может нащупать ее. Женину.
Нет ее. Руки.
И жены нет.
Где жена-то?
Все время была вот она, рядом. Под рукой.
А тут – на тебе! Отсутствует.
А на душе – совсем не тревожно. Только удивление. Удивление, правда, есть. Да и легкость какая-то. Почему-то.
И не волнуется он. Вот и друг его говорит: «Жена пропасть не может». Вспомнил во сне.
Но все ж зовет:
– Алё! Милая! Ты где? Куда делась?!
Милая молчит. Не откликается.
Пришлось проснуться.
Уф! Вот она. Рядом. Спит крепко.
Но неспокойно как-то спит. Наверно, снится ей что– то плохое, тревожное. Вот даже вздрагивает во сне. Разбудить?
Да нет. Пусть спит.
А у него уже и сна нет. Прошел сон его.
Встал. Захотелось покурить. Вспомнил, что врач не велел.
Не стал.
И какая-то неведомая сила потянула его вниз по лестнице.
На улицу потянула.
А на улице – весна. По крайней мере, пахнет весной.
А у подъезда – Верочка стоит. Соседка. Из десятой квартиры. На пятом.
Ого! Как выросла! Как похорошела! Только что была подростком. Просто мышкой серой была.
А тут! Стоит симпатичная. Полненькая! Всё на месте.
И так потянуло дотронуться… До Верки этой, то есть Верочки уже. Такая уж она весенняя, соблазнительная.
А Верочка улыбается.
И вдруг вынимает из кармашка «Кемел». Сигарету вкусную.
В рот берет. Прикуривает медленно. И затягивается. С удовольствием.
Аж глаза закрыла.
Уф, кайф!
И ему захотелось. Закурить захотелось ему.
И еще сильней – погладить хочется.
И думает: «Лучше что – закурить? Иль дотронуться до нее, погладить?..»
А кожа такая упругая. Такая весенняя. Так и манит к себе. Зовет просто.
А если – и закурить, и погладить?!
Совсем хорошо было б. Отлично просто.
Просто радость нечаянная.
Берет из пачки у нее сигарету «Кемел». Вкусную.
Закуривает… Затягивается.
Уф! Кайф!
И руку протягивает… к Верочке.
Руку она не убирает…
И он гладит ее. Нежную. Гладкую…
И весной так пахнет…
Она улыбается… и тянется к нему вся.
И так хорошо! Так сладко!
И вдруг…
Чувствует… а рука-то эта – не Верочки! Не Веркина рука это!
Господи! Да это – рука жены!
Откуда она здесь? Ведь спит она! Только что сам видел!
А рука жены крепко так его берет, сжимает сильно, к себе тянет…
– Вот ты где?! – говорит.
И тянет его за руку… тянет к себе…
И… что это? Где это он?
И не двор это весенний…
А комната его. Его кровать.
Подушка, он делит с женой ее уже много лет.
И он просыпается.
И протягивает руку к жене…
Тянет…
А там, где жена должна быть, – пусто.
Нет руки. И жены – нет.
Ничего себе!
Вскакивает. Где она? Куда подевалась?!
– Алё! Ты где?
Может, в ванной?
Нет.
Может, пить захотела, в кухню пошла?
Нет в кухне.
Та-а-к!
А может, вышла на улицу… покурить вдруг, зараза, захотела?! Да Василия, молодого и крепкого из тринадцатой квартиры с последнего этажа, встретила?! Да стоят вместе, покуривают?
Он давно замечал, как она улыбается ему при встрече!
Да, небось, стоит сейчас и руку к Ваське тянет, погладить хочет, шалава?!
Ах ты, сука! Надоела тебе супружеская жизнь?! Устала? Курить потянуло?! За ручку молодого здорового мужика подержаться хочешь?!
И как треснет рукой по столу!
Но стол больно мягкий какой-то. И стука не слышит.
А слышит только голос жены:
– Ты что, милый? Приснилось чего? Ты чего кричишь да рукой по кровати сучишь? Просыпайся давай!
И проснулись. Оба. Окончательно проснулись.
Она обрадовалась. Вот он – тут. Рядом. Вот он – можно руку протянуть.
А он? Как вам сказать, что подумал он?..
А он – подумал, что хорошо, конечно, что он недосмотрел свой сон. Что не увидел, чем бы закончилось ее свидание с соседом из тринадцатой квартиры на последнем этаже. А то пришлось бы меры принимать. Хорошо, что не увидел.
А его сон? Жаль все-таки, что он так и не выкурил ту сигарету вкусную с Верочкой из десятой. И вообще. Продолжения не увидел… Не успел.
А мог бы!
А так – все проспал.
Дурак.
А вдруг?!
А лена грустит. Не везет Алене. То везло, а то вдруг… не так все.
Мужа нет. Расстались не так давно. Расстались нормально. Ушел… зато квартиру Аленушке оставил. В центре Москвы. «Трешку». С видом…
Вот как хотел избавиться от нее, что такую ценность не пожалел, грустно усмехается Алена.
А что б она делала без нее, без этой квартиры? Как бы жила?!
Да никак бы и не жила. Не на что было бы жить. На ее зарплату? Смех. А так сдает «трешку». За хорошие деньги. Спасибо мужу бывшему.
А себе снимает маленькую студию дешевую. Вдали от центра. На разницу и живет.
Но вот уж несколько месяцев и не сдается ее квартира.
Съехали ее жильцы. В квартиру подешевле. Подальше от центра. Понятное дело – и у них, у богатеньких, кризисы бывают. И сейчас не получается найти клиентов на долгий срок. А на короткие сроки – не хочет Алена: за порядком не уследишь каждый раз.
Вот и грустит. Была б не одна – другое дело было б. А так…
И вдруг звонит Катерина. Риелтор знакомый:
– Ален, есть клиент, иностранец, может на два месяца только снять. Из Новой Зеландии парень.
Алена обрадовалась. Не тому, что клиент образовался. Чему радоваться, что на два месяца только? А обрадовалась, что Катерина парнем его обозвала. Молодой, значит. Да еще иностранец… ну и пусть на два месяца только.
А вдруг.
Джордж оказался очень милым. Интеллигент. Образованный. А симпатичный какой!
