– В этом вы правы. И так думают многие французы, волею судеб оказавшиеся в Виши. Но вы не ответили на мой вопрос. Куда бы вы все-таки пошли, если бы я вас отпустил?
– Один мой приятель говорил, что, где бы ни бить проклятых бошей, лишь бы бить. При этом он имел в виду немцев, а я считаю, что бить надо не только немцев, но и всех фашистов, независимо от того, в какой они форме – немецкой, испанской, французской или итальянской. Так что я рванул бы в Англию. Как-никак я флотский офицер, а британские корабли активно борются с германскими. Смею вас уверить, что на палубе я бы лишним не был.
– Спасибо за откровенность, – пожал его руку жандарм. – Но именно поэтому я вас отпустить не могу. До Англии вам не добраться, перехватит первый же патруль. А у моего начальства на президента Скосырева такой большой зуб, что отдан приказ при попытке бегства стрелять на поражение. Так что самым безопасным местом для вас будет Верне. Сидите в своем бараке и ведите себя тише воды ниже травы, а там посмотрим. События развиваются с такой быстротой, только это между нами, – приложил он палец к губам, – что вовсе не исключено, что однажды я встречу вас у распахнутых ворот Верне. И не удивляйтесь, если я буду не в той опостылевшей форме, которая на мне сейчас, – многозначительно добавил он.
Как это ни удивительно, но даже такие тертые калачи и старые воробьи, как Маркин и Гостев, ни на секунду не усомнились в том, что Бориса увезли не в Виши, а куда-нибудь еще. Они не спеша упаковывали оставшиеся вещи, спорили о том, что брать, а что оставить, перекидывались ничего не значащими фразами с тремя испанскими гвардейцами, которые почему-то упорно не входили в дом, а сидели у порога.
И лишь когда прозвучали вечерние радионовости, в которых сообщалось об аресте президента Скосырева, друзья поняли, что их, как мальчишек, обвели вокруг пальца.
– Дуболомы, кретины, идиоты! – хлестал себя по налившемуся кровью шраму Маркин. – Простофили, дурачье, балбесы! Так попасться, так проколоться, и на чем?! На почетном эскорте!
– Да-а, – вторил ему Гостев, – такого со мной еще не было. Я-то всегда думал, что, когда захочу, в дураках оставлю кого угодно, а оказывается, есть люди половчее меня. А все Борька, все он, с этим идиотским визитом к Петэну!
– Зря ты так, – остановил его Маркин. – Чтобы попасть в Лиссабон, другого пути не было. И вообще, этот сценарий мы придумали вместе, так что рядом с Борисом должен быть и я.
– Будешь, – кивнул на испанцев Гостев. – Хоть и под домашним, но мы с тобой тоже под арестом.
– А вот этому не бывать! – взвился Маркин. – Где твой автомат? Одной очередью уложу сразу всех.
– И что потом? – не скрывая иронии, поинтересовался Гостев.
– Как «что»? Рванем на лыжную базу, заберем твоих людей – и в горы.
– В горы? И что мы там будем делать?
– Неужели непонятно? Воевать!
– Позвольте полюбопытствовать, с кем? И, что немаловажно, чем? Автомат-то у нас всего один.
– И три карабина, – покосился он на ничего не подозревавших испанских гвардейцев.
– Допустим, – согласился Гостев. – Но с кем все-таки воевать, с Петэном? И на каком основании? Разве Андорра объявляла войну Франции? Вот что я тебе, Пашка, скажу: ты только не обижайся, но когда ты злишься, у тебя не только шрам краснеет, но и мозги работают хреново. Не приходило ли тебе в голову, что и Петэн, и Франко ищут повода, чтобы ввести войска в Андорру? Мы для них как бельмо на глазу: то спасаем республиканцев, то даем приют партизанам, то покрываем голлистов. Судя по всему, до сегодняшнего дня Петэн и Франко не могли договориться, кому начинать и кому какой кусок территории занимать, но теперь они в одной упряжке: арест президента Скосырева – наилучшее тому доказательство. Боюсь, что не сегодня-завтра Андорра как государство перестанет существовать: часть территории отойдет Франции, а часть – Испании.
– Если ты прав, то это конец, – обессиленно рухнул в кресло Маркин.
– Ничего не конец! – похлопал его по плечу Гостев. – Мы еще им покажем, где раки зимуют! – погрозил он кому-то кулаком. – У меня есть план, может быть, слишком дерзкий, но это лучше, чем никакого. Ты только скажи: ты со мной, но только не на день или год, а до самого конца?
– С тобой, – протянул руку Маркин. – И хоть в огонь, хоть в воду – словом, до конца!
– Тогда слушай. Первое, что нужно сделать – узнать, куда девали нашего Старшего соратника, – почему-то вспомнил он период предвыборной кампании, когда в своем кругу именно так называли будущего президента Андорры Бориса Скосырева. – Для этого понадобятся деньги. Они у нас есть?
– Два чемодана, – кивнул Маркин на готовый к отправке багаж.
– Очень хорошо. На них мы не только подкупим охрану, но и купим оружие. Когда наш президент будет на свободе, мы объединим все мелкие отряды маки в один мощный кулак и так ударим по Петэну, а заодно и по всем французским фашистам, что мало им не покажется. А тут, глядишь, подоспеют англо-американцы. От идеи открытия второго фронта они не отказываются, просто пока что копят силы и ждут, когда русские перемелют наиболее боеспособные части вермахта и Гитлер будет вынужден перебросить свои дивизии из Франции в Россию.
– Грандиозно, – как-то сразу успокоился Маркин. – План что надо! Теперь дело за малым: как говорится в пословице, твоими бы устами да Богу в уши. Между прочим, я тоже времени зря не терял: пока ты сочинял свой план, я придумал, как нам без единого выстрела выбраться из дома.
– Да? И как?
– Ты только посмотри на этих зачуханных гвардейцев, – кивнул на расположившихся у двери испанцев. – Курят черт знает что, грызут прошлогодние галеты, запивают прокисшим вином. Давай их накормим и как следует напоим, а? Так, чтобы до положения риз.
– Отличная идея! – хохотнул Гостев. – Уверен, что ни виски, ни хорошего коньяка они в рот не брали, так что от дармового угощения не откажутся.
Так оно и случилось. Но обработку испанских гвардейцев Маркин начал с малого. Вначале он поинтересовался сортом сигарет, которые те курят.
– Ничего, – стараясь не скривиться от отвращения, сказал он, когда его угостили. – А у меня американские. Не хотите попробовать? – протянул он пачку «мальборо».
– Великолепно! – чуть ли не запели гвардейцы, пустив облака необычайно ароматного дыма. – Никогда не думали, что сигареты могут быть такими!
– Вообще-то, – продолжал охмурять их Маркин, – американцы курят не так, как принято в Европе. Хотите, покажу?
– Хотим, – в один голос заявили гвардейцы, рассовывая по карманам пачки сигарет из предложенного им блока.
– Это делается так, – открыл Маркин бутылку виски. – Одна затяжка, – пустил он кольцо дыма, – один глоток виски. Опять – затяжка, и снова глоток виски. М-мм, – сделал он блаженное выражение лица, – божественно!
– И мне, и мне, и мне! – побросав карабины, схватили стаканы гвардейцы.
