Вечером 18 августа после ужина Гоголь неожиданно предложил прочесть главу из «Мертвых душ». Присутствующие были озадачены; Константин встал, чтобы принести из библиотеки книгу. Но Гоголь удержал его за рукав и сказал, что он намерен читать из 2-го тома; после этих слов он вытащил из кармана объемистую тетрадь. Аксаков вспоминал, что его первым ощущением был испуг; после скандала с «Выбранными местами из переписки с друзьями» страшила перспектива воочию убедиться в окончательном падении таланта Гоголя. Но с первых же фраз стало ясно — страхи необоснованны. Гоголь читал примерно час с четвертью; закончив, он, уставший, быстро ушел к себе наверх, осыпаемый восторженными похвалами. Было около полуночи, и в такой час Гоголь обычно уже спал. Но Аксаковы не расходились; все сразу же вспомнили, что Гоголь неоднократно опускал руку в свой громадный карман, как бы собираясь что-то оттуда вытащить. По-видимому, он только ждал момента, чтобы пригласить к чтению.
Последние посещения Гоголем Абрамцева состоялись в 1851 году. Аксаков вспоминает: «Он был необыкновенно со мною нежен и несколько раз, взяв меня за руки, смотрел на меня с таким выражением, которого ни описать, ни забыть невозможно»
[146]. Хозяева просили Гоголя остаться до 20 сентября — дня рождения С. Т. Аксакова, но он спешил в Васильевку на свадьбу сестры, назначенную на 1 октября. Однако, приехав в Москву около 25 сентября, Аксаков с удивлением узнал, что Гоголь, доехав до Оптиной пустыни, неожиданно вернулся. Аксаков увез его в Абрамцево. Гоголь постоянно переживал: то ему казалось, что он сухо простился с Аксаковым накануне несостоявшегося путешествия в родные пенаты, то тревожился, что мать и сестры будут огорчены из-за его отсутствия в Васильевке в столь торжественный день. 3 октября Гоголь возвратился в Москву.
В «аксаковский период» круг гостей Абрамцева как бы распадается на две части. К первой принадлежали маститые литераторы: С. П. Шевырев, М. П. Погодин, М. Н. Загоскин, И. С. Тургенев, А. Н. Майков, к другой — славянофилы: А. С. Хомяков, братья И. В. и П. В. Киреевские, фольклорист А. Ф. Гильфердинг. Первых привлекал отец, вторых — сыновья Иван и Константин.
Аксаков сблизился с Тургеневым в начале 1850-х годов. Во время ссылки молодого автора «Записок охотника» в Спасское-Лутовиново они активно переписывались. Тургенев высоко ценил дух аксаковского дома; в Сергее Тимофеевиче он видел прообраз собственной старости. Именно этим объясняется необыкновенная сердечность их отношений, что особенно бросается в глаза на фоне того, что славянофильская часть семьи — не только Иван и Константин, но и Вера — не питали больших симпатий к Тургеневу. Они признавали его как художника, но жизненную философию Тургенева Константин называл «гастрономической», имея в виду то, что последний, будучи убежденным реалистом, в каждом явлении выделял прежде всего материальную сторону.
Тургенев несколько раз бывал в Абрамцеве. Он не был любителем рыбной ловли, но, желая сделать приятное хозяину, часами просиживал с ним на Воре. В дневнике В. С. Аксаковой подробно описывается приезд Тургенева в январе 1855 года. За обедом он неизменно резервировал себе место рядом с Сергеем Тимофеевичем, как бы подчеркивая, что в соседстве с прочими ему не столь уютно.
Упорный труд окончательно подорвал здоровье Аксакова. Последние годы жизни он был практически слеп. Он скончался 30 апреля 1859 года. Через год умер от чахотки Константин Аксаков.
Абрамцево опустело. По завещанию усадьба отошла дочерям Сергея Тимофеевича. Последний представитель литературного ответвления этой замечательной семьи Иван Аксаков уже почти не имел отношения к Абрамцеву. Правда, он прожил здесь с января по сентябрь 1866 года после женитьбы на Анне Федоровне Тютчевой, дочери знаменитого поэта. На краткий отрезок времени в Абрамцеве, казалось, вновь взыграла жизнь. Ф. И. Тютчев писал дочери 25 февраля: «Немало значит — наследовать такое прошлое»
[147]. Сам он посетил молодых в начале мая. Своими чувствами поэт делился с женой Э. Ф. Тютчевой в письме от 12 мая: «Я вернулся от Аксаковых (из Абрамцева), где провел две ночи. У меня осталось очень хорошее впечатление… Он (И. С. Аксаков. — В. Н.) вполне симпатичен, так естественно добр, прям и предан… Я люблю этого человека именно вследствие полного различия наших натур. Мы вели бесконечные разговоры»
[148]. И. С. Аксаков предполагал выкупить Абрамцево у сестер, но по неизвестным причинам этого не произошло. В конце марта 1870 года в Абрамцево приехал промышленник С. И. Мамонтов, подыскивавший имение под Москвой. Его покорил «аксаковский дух», по-прежнему царивший в усадьбе, и он решил приобрести ее. Так началась новая страница истории Абрамцева.
Щелыково
Сельцо Щелыково посреди костромских лесов находится недалеко от тех мест, куда Сусанин привел на гибель польских мародеров. Ныне эта усадьба прежде всего ассоциируется с именем великого драматурга А. Н. Островского.
Земли эти были дарованы императрицей Елизаветой Петровной капитану Михаилу Кутузову — одному из активных участников переворота, приведшего ее на престол. Но о первом владельце больше ничего сказать нельзя. Устроителем усадьбы был его сын Федор Кутузов, в течение двенадцати лет исполнявший должность костромского предводителя дворянства (1788–1800 годы). В то время здесь царило великолепие, о котором спустя век жили только передававшиеся из уст в уста предания. Они донесли до нашего времени смутные отголоски воспоминаний об обширном, сложенном из кирпича главном доме, многочисленных каменных службах в верхнем парке, павильонах, гротах и прочих «увеселениях» нижнего парка. От всего этого уже во времена Островского остались только развалины. Руины главного дома можно найти и сейчас около деревянной двухэтажной беседки; он погиб в пожаре, но когда это произошло — не известно. Свидетелем является только каменная лестница, соединяющая верхний и нижний парки.
Совладельцем Щелыкова был брат костромского предводителя дворянства — Алексей Кутузов. Это один из замечательных людей своего времени. Ближайший сотрудник Новикова, он входил в кружок «московских розенкрейцеров», которому столь многим обязано русское просвещение. Одновременно он был сердечным другом и «сочувственником» Радищева, ему посвящено знаменитое «Путешествие из Петербурга в Москву».
Братьями Кутузовыми построена Никольская церковь на ближайшем погосте Бережки (вместо обветшавшей деревянной). По преданию, корабль, на котором служил морским офицером Ф. М. Кутузов, попал на Эгейском море в бурю. Дело было в 1769 году во время Русско-турецкой войны. Он дал обет в случае спасения построить в своем костромском имении церковь во имя Николая Чудотворца, покровителя моряков; что и было впоследствии исполнено.
