О сложившейся в стране ситуации известный советский востоковед Ю. Ганковский пишет: "За изъятые земли компенсация не выплачивалась даже тем землевладельцам, кто служил в армии. Это сделало многих военнослужащих восприимчивыми к антиправительственной пропаганде. Оформление документов на землю было связано для крестьян с большими расходами, так как им надо было платить не только за получаемые по реформе участки, но и за те, что у них были раньше. Во многих районах отказавшимся брать на таких условиях землю крестьянам угрожали репрессиями. Все это привело к тому, что большая часть афганского крестьянства не приняла революционных преобразований. А это резко сузило социальную базу революции. Началась массовая эмиграция населения в приграничные районы Пакистана, Ирана. Все это искусно использовали силы внутренней контрреволюции, развернувшие необъявленную войну против революционного Афганистана"
[322]. В результате массовой эмиграции из страны убыло до 5 млн. человек, из них более 2,5 млн. в Пакистан, значительная часть в Иран, а также на Ближний Восток, в Китай и другие страны. Многие из них вскоре прошли обучение в специальных военных лагерях и вернулись в составах отрядов моджахедов в Афганистан. Молодое же поколение, изучив в медресе основы исламского фундаментализма и пройдя подготовку у военных инструкторов, впоследствии было организовано в движение, получившее название "Талибан" (в переводе "Страждущие").
Однако самые серьезные ошибки были допущены в сфере религии. Было запрещено обучение исламу, осквернены многие минареты и мечети, по приказу X. Амина физически уничтожено большое количество мулл.
В сложившейся обстановке советское руководство вынуждено было в июле 1979 года направить в Афганистан батальон десантников под командованием подполковника В.И. Ломакина (1-й парашютно-десантный батальон 345-го гв. опдп, дислоцировался в Фергане). Задачей батальона, прибывшего на аэродром Баграм, являлось "обеспечение безопасности при возможной эвакуации советских граждан в случае дальнейшего обострения обстановки в стране"
[323], а также охрана аэродрома, на который прибыла эскадрилья транспортных самолетов Ан -12 с советскими экипажами. Эта эскадрилья была, предоставлена афганской стороне для "выполнения воздушных перевозок в интересах Афганистана". Спустя почти пять месяцев сюда же, на аэродром Баграм, стали прибывать и первые советские воинские формирования.
Важным мотивом, подтолкнувшим советское руководство к принятию силового решения в афганском кризисе, стали разведывательные данные, поступавшие в Москву как из Афганистана, так и из США.
Как выяснилось позже, многие из них были инспирированы западными спецслужбами с целью дестабилизировать ситуацию в Афганистане и граничащих с ним советских республиках и усилить этот процесс, втянув СССР в кровопролитную войну.
А.Н. Яковлев – один из лидеров горбачевской эпохи, в своих воспоминаниях пишет, что "имелось огромное количество материалов, показывающих, как работала американская разведка, готовя нам ловушку в Афганистане. В КГБ были переданы горы дезинформации"
[324]. Так, из Кабула по линии КГБ почти ежедневно поступала информация о том, что Амин "без охраны в нарушение дипломатического этикета" регулярно посещает резидентуру ЦРУ в американском посольстве, что он "давно вошел в контакт с американской разведкой". Представитель КГБ в Афганистане Б.С. Иванов докладывал, что Амин во время учебы в США состоял в руководстве землячества афганских студентов, а оно функционировало под контролем ЦРУ
[325]. Сейчас же он "тайно обсуждает варианты военной поддержки Америкой своего режима, вплоть до ввода под благовидным предлогом оккупационных войск". Более того, "абсолютно достоверные данные" говорили о "согласии Амина разрешить размещение в приграничных с СССР провинциях Афганистана американских средств технической разведки – вместо частично сокращаемых установок в Пакистане и Турции".
В октябре – ноябре 1979 года стали поступать данные по линии КГБ СССР о том, что X. Амин ищет пути сближения с Пакистаном и Ираном. Из Кабула поступила информация по линии военной разведки о том, что между Амином и Зия-уль-Хаком достигнута договоренность о приеме X. Амином в конце декабря 1979 года в Кабуле личного представителя главы пакистанской администрации
[326].
Вызывала опасение Кремля и активизировавшаяся в Афганистане деятельность западных спецслужб. В частности, участившиеся начиная с апреля 1979 года встречи работников американского внешнеполитического ведомства с лидерами афганской вооруженной оппозиции. И, наконец, убедительным фактом усиления американского влияния в Афганистане стала "случайно" добытая резидентами ГРУ в Вашингтоне копия секретной директивы Белого дома о "помощи внутренним врагам промосковского режима в Кабуле". Автор документа, помощник президента США Збигнев Бжезинский позже признавал, что в июле 1979 года ему "с большим трудом" удалось убедить Дж. Картера подписать эту дезинформирующую директиву с грифом "Совершенно секретно".
Смысл этой акции, по словам Бжезинского, заключался в том, чтобы "как можно глубже вовлечь СССР в гибельную трясину афганской политики и тем самым победить Советы в холодной войне"
[327].
Одновременно резиденты в Вашингтоне сообщали, что США в случае ввода советских войск в Афганистан займут нейтральную позицию. Более того, Америка будет считать такой шаг "внутренним делом Москвы".
Все эти факторы сыграли определенную роль в принятии решения о вводе советских войск. Здесь уместно процитировать члена-корреспондента АН СССР Анатолия Громыко – сына Председателя Президиума Верховного Совета СССР А.А. Громыко. В интервью, опубликованном в "Литературной газете" в сентябре 1989 года, он приводит высказывания отца, отчасти раскрывающие причины этого решения.
"Решение о военной помощи Советского Союза Афганистану принималось 10 лет тому назад под влиянием как объективных, и они были основными, так и субъективных обстоятельств. Объективные были следующие. Стремление правительства США дестабилизировать обстановку на южном фланге советской границы и создать угрозу нашей безопасности. После потери шахского Ирана и вывода оттуда оружия, нацеленного на СССР, стали реальными намерения замены Ирана Пакистаном и, если бы это стало возможным, Афганистаном. Что касается Пакистана, то так и произошло. Он стал военно-политическим союзником США и стремился свергнуть законное правительство Афганистана. Вторым важным обстоятельством, повлиявшим на наше решение, стало убийство в Кабуле заговорщиками во главе с Амином лидера Апрельской революции Тараки. Оно также было расценено в Политбюро как попытка контрреволюционного переворота в этой стране, который мог быть использован США и Пакистаном в своих целях против СССР.
