Иоанн, по прозвищу Фого (Обжора), и стратиг Петр заявили, будто слышали, как Велизарий и один из военачальников, Вуза, вели крамольные речи. Феодора пришла в ярость. Она срочно вызвала всех в Константинополь для проведения расследования. Вуза был приглашен во дворец, якобы для совещания по важному делу. Но из дворца он не вышел — его по приказанию Феодоры бросили в подземелье. Страж ежедневно бросал ему хлеб, но общался с ним как с бессловесным зверем. Все сочли Вузу мертвым, но никто не осмеливался даже вспоминать о нем. Вуза пробыл в темнице два года и четыре месяца — Феодора почему-то сжалилась над ним и отпустила, — и за это время превратился в полуслепого, немощного человека.
Судьба Велизария менее печальна. Его ни в чем не удалось уличить, но василевс по настоянию Феодоры отстранил его от командования. Василиса, узнав, что на Востоке у Велизария хранятся большие богатства, послала за ними кого-то из придворных евнухов. Богатства полководца пополнили императорскую казну. Друзьям и боевым товарищам Велизария запретили отныне навещать его. Он оказался почти в полной изоляции.
Жалкое зрелище предстало жителям Константинополя в те дни: прославленный полководец бродил по городу, погруженный в думы и озираясь, в страхе, что к нему подошлют убийцу. Несомненно, у него были основания опасаться за свою жизнь.
Но в унижении Велизария, возможно, была виновна не только Феодора.
Жена прославленного полководца, Антонина, в то время враждовала со своим мужем, зато с императрицей пребывала в большой дружбе, скрепленной недавним низвержением Иоанна Каппадокийского.
Через некоторое время Велизария помиловали, но Феодора обставила все таким образом, будто Антонина испросила прощение для мужа и избавила его от великих несчастий.
Однажды утром Велизарий явился во дворец, но не удостоился внимания ни василевса, ни василисы и, сверх того, подвергся оскорблениям со стороны людей ничтожных и презренных. На исходе дня он отправился домой, угрюмо и опасливо озираясь по сторонам. Уже после захода солнца из дворца в его дом явился посланец по имени Квадрат. Летописец утверждает, что, весть о приходе посланца окончательно лишила Велизария мужества — он упал на ложе, готовый к смерти.
Квадрат доставил послание василисы следующего содержания: «Что ты причинил нам, о любезный, ты и сам знаешь. Я же, многим обязанная твоей жене, решила простить тебе все твои прегрешения и дарю ей твою душу. Итак, отныне можешь быть спокойным и за свою жизнь, и за свои богатства. Каким же ты окажешься по отношению к ней, нам покажут твои будущие поступки».
Благодарности Велизария жене не было предела. Антонина, по крайней мере на время, удовлетворилась унижением мужа — теперь недавний победитель вандалов и остготов был у ее ног.
Феодора же, проявив «милосердие» к Велизарию, сполна потешила свои низменные страсти, сурово наказав близких полководцу людей. Некоторых она приказала подвергнуть пыткам. Других наказала изгнанием. А одного, сенатора Феодосия, она, конфисковав его имущество, бросила в подземелье, в совсем темную каморку, и приказала привязать его к яслям, надев на шею петлю, такую короткую, что он не мог даже сесть. Несчастный все время стоял у этого стойла, и так и ел, и спал, и отправлял все другие естественные потребности. В таком положении этот человек провел около четырех месяцев, пока не сошел с ума. Вскоре после того, как его отпустили из заточения, он умер.
Пользуясь огромным влиянием на Юстиниана, Феодора крайне ревниво следила, чтобы рядом с императором случайно не оказалось достойной ей соперницы. Кроме того, она все время боялась непостоянства мужа. Свою ревность она не разменивала по пустякам, но по крайней мере в одном случае не остановилась и перед убийством.
Когда Амаласунта — дочь готского короля Теодориха, умершего в 526 году, — задумала посетить Константинополь, Феодора сильно обеспокоилась. Ведь эта женщина знатного происхождения, к тому же царского рода, была очень хороша собой и необыкновенно изобретательна в путях и средствах к достижению поставленных целей.
Узнав о намерениях Амаласунты, василиса убедила своего мужа отправить в Италию посла — Петра Патрикия, причем только его одного (обычно с посольской миссией отправлялось несколько человек). А от Петра потребовала, чтобы он как можно быстрее избавился от Амаласунты, пообещав, если он исполнит поручение, осыпать его поистине царскими милостями.
Петру удалось реализовать замысел Феодоры. Оказавшись в Италии, он сумел как-то убедить остготского короля Теодата умертвить дочь прежнего правителя. За это Петр удостоился чина магистра оффиций (начальника дворца и дворцовых служб) и навсегда завоевал расположение и дружбу Феодоры.
* * *
Двадцать лет царствования василисы Феодоры — яркий пример того, в какие глубины коварства и жестокости может завести неразборчивую в средствах женщину императорский венец. История тайной войны в изобилии дает (и еще будет давать!) нам также типажи: Мессалина и Агриппина, Брунгильда и Фредегонда… Феодора занимает в этом ряду достойное место, но ее усилиями этот собирательный портрет в галерее тайной войны был расцвечен новыми красками. Ничего не поделаешь, жизнь не стоит на месте.
Глава 6.
ВОЕННЫЕ ХИТРОСТИ ПОЛКОВОДЦЕВ ЮСТИНИАНА И ИХ ВРАГОВ
Император Юстиниан стоял во главе Византийской империи с 527 по 565 год — почти 40 лет правления. Хотя Рим уже пал жертвой очередного жестокого удара со стороны варваров, хотя Византия временами стояла на краю погибели, тем не менее, для всех мыслящих современников трудно было себе представить, как мог мир обойтись без Римской империи. И своей главной задачей Юстиниан видел восстановление Римской империи в прежних пределах. При нем Византийская империя практически постоянно находилась в состоянии войны; в армии — самом слабом звене византийской правительственной машины — появился в это время ряд способных командиров, умевших выжать из нее максимум возможного. Так что, поставив себе целью отвоевать у варваров прежние владения Римской империи, Юстиниан шаг за шагом шел к решению этой задачи. К концу его царствования в состав империи вернулись римские земли в Северной Африке, Италии и Испании.
Полководцы Юстиниана умели побеждать, имея в своем распоряжении далеко не самую передовую на то время армию. Среди них евнух Нарсес, племянник Юстиниана Герман, Мунд и конечно Велизарии, уроженец Фракии. Он, вступив в армию совсем юным, в 23 года от роду уже командовал важной пограничной крепостью Дара, а в 25 лет занял высший военный пост империи — магистра армии.
Но хотя полководцам Юстиниана не занимать было воинской доблести и умения, им частенько приходилось прибегать к методам тайной войны — подкупу, обману, закулисной дипломатии. И здесь византийцы оказались на высоте, хотя и враги империи тоже ничем не брезговали.
Император Юстиниан I в окружении свиты
