Несмотря на эти привилегии, египтяне утверждали, что Персеполь, Сузы и Экбатана были построены благодаря богатствам Египта. В 486 г. до н. э. saris (евнух) из Парс по имени Атиявахи опять работал на каменоломнях Хаммамат. Но 5 октября этого же года Кхнумемакхет написал Ферендату из Элефантина письмо, приведшее его в замешательство. Высокопоставленный египтянин по имени Осорвер в присутствии сатрапа приказал ему взять Артабана, персидского командующего еврейским гарнизоном, и пойти на корабле в Нубию, чтобы охранять зерно. Артабан приказал морякам выгрузить зерно на берег. Кхнумемакхет протестует: пусть сатрап прикажет Артабану поставить стражу у зерна на корабле и выгрузить на берег только такое количество зерна, которое можно перевезти на судне в Сиену. Если не принять меры предосторожности, ночью придут бунтовщики и унесут зерно; они уже разбили лагерь напротив и осмелели настолько, что показываются даже днем.
На этом зловещем предупреждении египетские документы заканчиваются. В следующем месяце Египет взбунтовался, так как новые налоги оказались не по нраву местному населению. Не успев подавить бунт, Дарий сам умер — в ноябре 486 г. до н. э. Ему было шестьдесят четыре года, но из них он правил тридцать шесть лет. Снова фортуна улыбнулась европейским грекам и дала им неожиданную отсрочку.
Дарий подготовил себе гробницу заранее. Северный конец равнины, на востоке которой он построил свою новую столицу, загораживала низкая горная цепь, которая спускалась на юго-запад и представляла собой прямую скалу, уже использованную для вырезания барельефа каким-то эламитским царем. Под этой скалой Дарий уже приготовил прямоугольный участок, огороженный кирпичной стеной, самой важной постройкой внутри которого был храм огня, точно копировавший храм, построенный Киром в Парсагарде.
По какой-то причине Дарий не стал делать себе могилу такой формы, какая была у Кира, и вернулся к скальной гробнице. Чуть восточнее храма огня его гробница была вырублена в скале; ее фасад имел форму греческого креста шириной 18 метров и высотой 21. Горизонтальная часть представляла собой дворцовый портик. По ее концам стояли пилястры, между которыми располагались четыре тонкие гладкие колонны на постаменте и высоком валике с ободком; наверху стоящие на коленях быки держали выступающие балки, затем шли четыре балки ахритрава — третья балка с зубчатым орнаментом. Дверь, три балки сбоку и наверху перекрывал карниз с серпообразным профилем; но грубый проем, который открывает доступ вовнутрь, высотой около двух пятых от ложного входа создает такое неприятное впечатление, что изначально, как можно заподозрить, он был замаскирован.
В верхней части креста находился тщательно вырезанный трон, которые поддерживали тридцать представителей народов империи. «Если сейчас вы задумаетесь, сколько стран захватил Дарий, — гласит его надпись в гробнице, — взгляните на изображение тех, кто поддерживает трон. И тогда вы узнаете, что копье персидского воина улетело далеко. Тогда вам станет известно: персидский воин разбил врага далеко от Парсы». Когда-то каждая из тридцати фигур была помечена; в наши дни сохранились имена лишь ограниченного их числа, но все еще можно различить перса, мидийца, эламита, парфянина, скифа в остроконечной шапке, вавилонянина, ассирийца и человека из Мака.
[11]
Над троном была помещена сцена жертвоприношения. Слева на самой верхней из трех ступеней стоял Дарий во всех царских регалиях, включая cidaris; в левой руке он сжимал лук, а правая была поднята с раскрытой ладонью в молитвенном жесте. Справа также на трех ступенях был изображен священный огонь на алтаре. Над сценой парил Ахурамазда; сбоку от него, над алтарем с огнем старая луна покоилась в руках молодой луны.
Двенадцать высокопоставленных чиновников, изображенных один над другим по трое в ряду, ассистировали в этой церемонии. Все, кроме одного из них, были одеты в те же самые одежды, что и царь. С одной стороны шесть невооруженных фигур протягивали правую руку в молитвенном жесте, а левая висела вдоль тела; с другой — армейские офицеры крепко держали копья в руках. Командира одной тройки звали «Гаубарува (Гобрий), копьеносец царя Дария»; другого — «Аспахана (Аспатин), несущий боевой топор, который держит налучник царя Дария».
Низкая дверь в центре ведет в уже оскверненную погребальную камеру. Внутри находятся четыре вырубленные в скале ниши, в них стоят три массивных саркофага, предназначенные для Дария и более привилегированных членов его семьи. Но здесь нет никакой надписи, которая рассказала бы нам, в каком саркофаге когда-то лежало тело Великого царя.
Глава 17
ВЕЛИКИЙ ЦАРЬ И ЕГО АРМИИ
Ксеркс (486–465 до н. э.), согласно преданию, слабый монарх, послушный воле своих евнухов; помнят о нем главным образом из-за его безумного нападения на Европейскую Грецию. Восточные источники изображают совершенно другую личность. Во время восшествия на престол Ксеркс был во цвете лет — около тридцати пяти. Быть наследником трона его научили двенадцать лет активной управленческой деятельности в качестве наместника царя в Вавилоне. В результате его правление выделяется значительными административными переменами; если Дарий начал эпоху правления Ахеменидов, введя свой закон, Ксеркс отметил свое правление даже еще большим разрывом с прошлым.
Одной его военной неудаче в Европе, которая произвела не такое уж сильное впечатление на его подданных, как на более поздние поколения, следует противопоставить целый ряд побед, включая возврат себе двух самых богатых и все еще самых цивилизованных народов в его обширной империи и сохранение власти над большинством самих греков. В области культуры картина та же. Если архитекторы его отца разработали грандиозный план террасных построек в новой столице Парсе, то именно Ксеркс довел строительство главных зданий до конца и приступил к строительству большинства остальных. Под его руководством план был изменен в важных аспектах. Только благодаря ему появились великолепные барельефы, которые отодвигают в тень более грубую работу скульпторов его отца. Одним словом, Персеполь, которым мы восхищаемся, был делом рук сына, а не Дария. Если ему не удалось понять экономические силы, которые уже подрывали мощь империи, он был ничуть не хуже, чем другие древние правители.
Восшествие на престол Ксеркса
Первым долгом нового набожного царя было завершение строительства в Сузах дворца его отца, для которого нужно было изготовить еще несколько колонн. Алебастровая ваза с его надписью и коммерческий документ, касавшийся займа и написанный в начале 483 г. до н. э. в Сузах, но найденный в Вавилонии, свидетельствует о его давнем проживании в бывшей столице. Затем он обратился к объекту своей истинной любви, Персеполю.
В начале своего правления Ксеркс составил надпись, чтобы увековечить свою новую власть. Первые абзацы следуют образцу его отца:
«Велик бог Ахурамазда, сотворивший эту землю, человека, мир для людей, сделавший Ксеркса царем, одним царем над многими, одним владыкой над многими.
