На миг прервавшись, гном перебрал в голове подходящие, но не связанные с ним и его друзьями варианты. Сначала в голову лезло запомнившееся имя новой игровой легенды с легендарным волком. Чуть изменить — и готово. Но Кроу решил так не поступать — наверное, у того парня итак проблем хватает. Черт, надо было это раньше сделать! Вот он дурак — совсем расслабился с этой провинциальной жизнью. Сейчас придется быть очень быстрым.
— …на имя Пузоглавой Жирной Прелестницы! — выпалил Кроу. — Жду ваших предложений. Желаю хорошего вечера. До свидания.
Кроу хлопнул в ладони. Экраны потухли. Они остались в одиночестве.
— Лети домой, — крикнул он Мифу. — Я живо! Акальроум!
Казематы телепортационным пинком вышвырнули гнома прочь. Через миг он оказался на улице и, мгновенно определив свое местонахождение, во всю прыть бросился к ближайшей гостинице, кляня себя на все корки. Влетел внутрь и облегченно выдохнул — у стойки ни одного игрока. Ему хватило золотой монеты и одной минуты, чтобы убедить симпатичную световласку в том, что хочет открыть «абонентский ящик» для некой Пузоглавой Жирной Прелестницы. Он успел. Теперь все послания будут скапливаться в гостиницах, и он сможет получить их у любой стойки. А так торопился потому, что понимал — кто-нибудь из решивших отказаться от торгов мог узнать, не занято ли еще это имя, и застолбить его в случае удачи. Тогда бы он сумел получить чужую корреспонденцию. Но Кроу успел и сам себе сделал строгое внушение быть более собранным в следующий раз.
А вообще пришлось пойти на многие уступки. Те же проклятья… некоторые книги накрыты страшнейшими проклятьями. Но книги могут оказаться уникальными. И гном не хотел показывать собеседникам, что он и его возможные компаньоны пасуют перед проклятьями. Пусть их принимают за мощный клан, нащупавший путь к Аньруллу, — а именно об этом подумают в первую очередь те, кому он предложил такую странную сделку. Это их сильно напряжет. Ведь древний бог смерти уже очень давно остается неразрешимой загадкой.
Опять же тематика… ведь он не мог сказать: «Ищу способ избавить одержимого сотника от засевшего в нем злобного призрака верховного храмового жреца Аньрулла». Пусть ломают головы, и чем дальше они от правды, тем лучше. И стало быть, «пустых» книг будет предложено много. Но он сможет отсеять совсем уж полный хлам благодаря представленным названиям и описанию…
Как все сложно…
Гном заскочил в продуктовую лавку и принялся закупаться, своим размахом приведя хозяина лавки в полный восторг. Тот аж закудахтал, когда задумчивый гном потребовал мешок гороха и пять свиных окороков. А что? Обозники любят такую сытную и простую громкую еду, как гороховый суп с копчениной. А Кашемор прекрасно ее готовит.
Через десяток минут тяжело нагруженный игрок исчез в телепортационной вспышке.
На Сером Пике его ждало несколько новостей, и поступать они начали еще до того, как гном добрался до стены, окружающей холм. Два встреченных стража сообщили, что к засевшим у гранитного пика оркам подошло крупное подкрепление. А стало быть, вскоре следует ожидать столь же крупного штурма. Время готовиться к славной битве и героической смерти. Не моргнув глазом, Кроу принял информацию и заверил, что ради родной земли и победы света во всем мире он готов и к битве, и к смерти. Страж одобрительно похлопал отчаянного чужеземца по плечу. Второй воин похлопал гнома по другому плечу. Тоже одобрительно. Гном улыбнулся, угостил стражей парой спелых яблок, купленных в торговой лавке. И пошел невозмутимо дальше. Хотя внутри все кипело.
Как же не вовремя! Чертовы орки никак не могут угомониться, и на этот раз Гуорра разбушевалась сверх всяких границ! Это не первая война с серокожими клыкастиками и их четырехрукой богиней. Но раньше они не вели боевых действий на столь обширных территориях. И хуже всего то, что орки выбрали для крупного военного лагеря их долину, что накрыла каменистым земляным покрывалом заснувший город. Лучше бы они Альгору осадили, вот честное слово!
Проходя мимо кухонного навеса — специально, но якобы случайно, — гном убедился в наличии на рабочем месте сурового повара и, будто что-то вспомнив, хлопнул себя по лбу и, подойдя ближе, выложил на стол два свиных окорока, немалую долю гороха, четыре килограмма яблок, горшок сливочного масла, пять килограммов вяленой говядины, небольшой мешок ржаной муки. Перед этим не забыл пояснить — «в дар!». Кроу прекрасно помнил об упомянутой поваром задержке с поставками съестного. Принесенного им, вкупе с бегающей вокруг поста дичью, вполне хватит на первое время. Голодные воины — плохие воины.
Повар дары принял молча. Даже уголком губ не дернул и бровью не шевельнул. Кивнул. Хлопнул гнома по уже ушибленному плечу. Сгреб все припасы. И поручил собрать еще двести яиц и сорок куропаток. И можно пучков двадцать дикого зеленого лука. Гном поручение с радостью принял, уже зная, кого пошлет на его выполнение — двух злобных фурий. День кончается. Темно уж на дворе. Но девушкам не повредит пробежаться глухой ночью по враждебной пустоши, собирая в темноте хрупкие птичьи яйца и выискивая под кустами спящих куропаток.
Потом наткнулся на широко и зло шагающего Вурриуса. Вот черт…
Остановившись рядом с замершим гномом, седой гигант сверху-вниз обозрел крепко сбитого коротышку, с размаху хлопнул его по плечу, качнул головой в сторону высокой стены, украшенной статуями, проревел:
— Верю, что мирных путников и беглецов укроешь в случае чего, поселенец Кроу.
Надо же… почти похвала… гном чуть не расплылся от радости. Поспешно закивал, но только зря шею напрягал — сотник уже ушел дальше и ничего не видел. Все же хороший мужик Вурриус… злой, бешеный, психопатичный, но хороший… надо обязательно его спасти.
Чтобы попасть домой, пришлось перебираться через стену — в единственном проеме толпилась немалая толпа разнообразнейшего люда, спешащего прикупить съестного и хвороста. Никто не горел желанием отправляться на охоту и сбор дров в накрытую ночной тьмой долину, оккупированную кровожадными орками. А девушкам придется… но сначала пусть распродадут запасы.
На всей территории сторожевого поста горит множество ярких костров. Запах дыма и готовящейся пищи. Всхрапывают лошади и быки, тоненько и протяжно пищат верховые ящеры, ревут верблюды. Неспешный говор плывет над Серым Пиком. Добравшись до верха стены, гном уселся на ее вершине и ненадолго замер, со сладкой ностальгией прислушиваясь к реву голодных голосов:
— Две дюжины яиц! Три тарелки каши со свининой!
— Кашу, лепешки, пиво и всего по пять! Вот деньги!
— Четыре вязанки хвороста! Из кузнечного есть что? Подковы бычьи? Есть?! Давайте! Два десятка!
— И нам подков! Что за земля здесь окаянная! Подковы на каждом шагу слетают, подметки рвутся!
— А вон тот сундук продается? Куплю!
— Яиц и мяса! И хвороста пять вязанок!
— Вон ту связку арбалетных болтов! А чего так дорого? Скидывай цену, продавец!
— Зеленого лука, двадцать яиц, грибов десяток, немного специй, если найдется, пару кусков мяса. Эх… сделаю сегодня яичницу по южноморскому обычаю!
