– Нет! – возмущенно воскликнула я. – Я вышла купить клубники к ужину! А полог… ну, чтобы он выспался.
– По вам хоть книгу пиши.
– Вот и займись, – посоветовал Дрю. – Будешь знаменитой.
– А еще Рикард сказал, что Бернону я нравлюсь, и он… как там было, пойдет в атаку, вот.
– Ну я бы не удивилась, – пожала плечами Камилла. – Самостоятельная девушка, которая ведет собственное дело, – довольно большая редкость.
– Да какая самостоятельность. – Я вздохнула и расстроенно поковыряла баклажан, лежавший на столе. – Я не знаю, что делать. Рикард прав, против Нейстикса мне не выступить. Там такие обвинения, и все так складно. Я вообще ничего не понимаю из того, что происходит.
– Я тоже, – хмыкнула Камилла. – Но что остается? Только смотреть, что будет дальше.
– Надо разбираться со всем этим. Мне надо поговорить с Рикардом и еще связаться с родителями. А потом поговорить с Крисом и держаться подальше от Бернона.
– А Бернон чем тебе не угодил?
– Я не хочу ехать в столицу. Вряд ли принцу разрешат, чтобы его подружка держала сырную лавку. Если Рикард восстановит «Королеву сыра», я буду там работать. Пусть она и принадлежит ему.
Хотя, если вдуматься, лавка всегда ему принадлежала – я ведь открыла ее на деньги с продажи кольца. Которое теперь лежало во внутреннем кармане моей рубашки. Я так и не определилась, что буду с ним делать. Как-то слишком резко все навалилось.
– Иди спать, – сказала я. – Закончу и пойду объясняться.
Уснуть, когда про меня думают такое, я точно не смогла бы. Нет, Рикард, конечно, не в ту сторону подумал. Зачем мне его отвлекать и сбегать? Я, может, и дурочка, но не до конца же! Теперь в жизни из дома не высунусь, даже погоду проверить.
С пустыми руками идти не хотелось, поэтому я, вспомнив, что Рик не ужинал, сообразила тарелку с печеньем и бутербродами, налила кофе с молоком и без сахара и поднялась наверх. Стучать пришлось головой, ибо обе руки оказались заняты.
– Войдите, – ответил Рикард.
– Привет.
Я осторожно сунула нос в комнату. Мужчина читал, из света был лишь приглушенный ночник.
– Ты не ужинал. Я принесла тебе кофе и печенье.
На что получила удивленный взгляд и иронично приподнятую бровь.
– Что? Надо было нести виски и сыр, да?
Потом не выдержала:
– Ты все еще на меня злишься?
– Я не злюсь, Николь, – вздохнул Рикард. – Хватит об этом спрашивать. Рано или поздно они бы сюда явились. Просто я надеюсь, что ты впредь будешь осторожнее.
Я так активно закивала головой, что чуть печенье не просыпала. Поставила ужин на стол и села на кровать, пытаясь заглянуть в книгу.
– Тебя любят на работе.
– Угу. Они тоже ничего.
– Я подумала над тем, что ты сказал.
– Надо же, – фыркнул Рикард. – Какое достижение. Я весь внимание.
– Будешь издеваться, ничего не скажу.
Сначала хотела обидеться, потом подумала и решила – да ну его! Видно же, что потешается. Легко издеваться над неуверенной в себе девицей.
– Можно тебя кое о чем спросить?
Я забралась на кровать с ногами, чтобы в полумраке лучше видеть лицо Рикарда. Он рассматривал меня очень внимательно, не двигаясь.
– Спрашивай.
– Если я… если я скажу, что ты мне еще нравишься, ты… ты все равно будешь интересоваться другими девушками, да?
От того, чтобы зажмуриться, меня удержало лишь то, что после такого пассажа Рикарду ничего не останется, кроме как поржать надо мной.
– Нравлюсь… интересная постановка вопроса. Сырочек, я уже вышел из того возраста, когда «нравятся» друг другу.
– Рикард, ты понял, о чем я говорю! – разозлилась я. – Я не умею… не знаю, как это все происходит. Я могу готовить, могу продавать, могу все организовывать и загружать всех делами, но я не знаю ничего о семье и… отношениях. Мои родители, скажем прямо, как пример не слишком показательны. Но ты много делаешь. Подожди, не перебивай! Ты много делаешь для нас, и я не знаю, как бы я справилась со всем, что случилось. Мне кажется, так не ведут себя, если ничего не чувствуют. Я хочу поверить, но не знаю…
Запуталась и в собственных мыслях, и в словах. Не планировала я этого разговора, но рано или поздно он должен был состояться. С Рикардом сложнее всего. Я никак не могла его понять. Добродушный и веселый Крис – простой и какой-то уже родной, Бернон… это Бернон, принц и загадочная, непростая личность. Рикард – из прошлого. Когда работала «Королева сыра», я могла держать его на расстоянии, а сейчас, находясь совсем рядом, терялась.
Намного проще было его ненавидеть.
Я приподнялась на локтях и потянулась к его губам. Чего мне стоило это движение – знала лишь светлейшая! Но хуже уже точно не будет.
И тут, к моему удивлению, Рикард отстранился, так и не позволив себя поцеловать.
– В смысле?! – вырвалось у меня.
Рикард рассмеялся. Он смеялся долго и с удовольствием, как будто я рассказала смешную шутку.
– Иногда я думаю, что начинаю понимать девушек, но это быстро проходит, – отсмеявшись, произнес он. – К хорошему привыкаешь, да?
– Я тебе почти в любви призналась! – возмутилась я. – А ты смеешься?!
– Ты не призналась в любви, Сырочек. Вот что я тебе скажу. Чуть меньше чем полгода назад я тебе предлагал отличный вариант партнерских отношений. Замужество, хороший быт, обеспеченность. Ты выбрала свободу, сбежала и решила, что хочешь другого. Хорошо – ты добилась многого, и если бы не стечение обстоятельств, все было бы хорошо. Ты как сказала, хочешь по любви? Ну а я теперь не хочу без любви. Либо все, Сырочек, либо ничего.
Он заботливо заправил прядку моих волос за ухо. Я лишь ошеломленно слушала, открыв рот от удивления.
– К тому же ты на меня работаешь, а романы на работе – это плохо. Так что подумай об этом, Сырочек. И иди спать к себе. Я не ем на завтрак юных симпатичных девушек, но, знаешь ли, тоже имею свой предел выдержки, а ты тут возлежать изволишь.
Он говорил с явной иронией в голосе, но я даже не нашлась что ответить, и в полной прострации вышла из комнаты. Дрю уже извелся от любопытства. С некоторых пор призрак мои разговоры старался не подслушивать.
– Ну?! – едва ли не взвыл он.
– Кажется, меня только что отшили, – обалдело проговорила я.
– В смысле?!
Я быстро пересказала суть разговора.
– Интересненькая история, – хмыкнул Дрю. – Это что, у нас меняется расстановка сил? Теперь ты будешь выслеживать его в кустах и лезть целоваться, а Рикки Карамель начнет писать статейки о том, как заезжий следователь пренебрегает чувствами любимицы Эрстен-града?
