И отсюда напрямую следует миф о том, что только соответствующая всем стандартам и ухоженная женщина имеет шансы на личную жизнь. Во-первых, жизнь жизни рознь. Во-вторых, стандарты можно вообще забыть, если речь о подлинной женщине, хранительнице той изначальной женственности, которую нельзя ни выучить, ни подделать, потому что она как свежесть у осетрины, ну, вы помните: либо есть – либо нет.
Первая, она же последняя и единственно возможная.
А в-третьих, лучше уточнить, что именно понимать под ухоженностью. Процедуры, занятия, прочие внешние воздействия должны быть направлены лишь только на то, чтобы женщина приближалась к гармонии с самой собою. «Я мучаюсь, но делаю, потому что так написано в журнале или сказано по телевизору» – ошибочный путь. Также ошибочный путь, что всё прекрасное непросто и мучительно. Что счастье можно получить только трудом.
Каждый миг в па балетного танцора – это хрупкое равновесие! А потом получается танец. Женщина лишь своеобразно тренирует и подготавливает душу и тело для того, чтобы танец её жизни был вдохновенен и лёгок.
Что же делает по-настоящему Ухоженная Женщина?
Она, безусловно, заботится о своём здоровье, чистоте питания так, как её тело о том просит. Новая сумочка или профессиональный уход за зубами? Для неё даже не стоит вопрос: здоровье – святое. Она учит своё тело двигаться легко и свободно. Оно послушное, гибкое, ловкое. В мышцах нет зажимов, пластика контролируемая и в то же время свободная.
Великая женщина сказала, что некрасивая фигура – это фигура, испуганная с ног до головы, и как же она была права. Только это зажимы и страха, и агрессии, внутренней брони, которую часто демонстрируют Сильные Женщины. Они конкуренты мужчин в мужском мире, они перенимают пластику и походку, рисунок движений и жестикуляцию. Кто способен увидеть в «мужике» рядом свою прекрасную пару? Думаю, многие верно ответят на этот вопрос.
Ухоженная Женщина обязательно спит столько, сколько ей нужно!
И у неё есть этому объяснение для всех, кто считает, что пять часов в сутки для ломовой лошади – достаточная мера. Её сон – это её лекарство, которое позволяет ей выходить в мир с радостью, а не с осунувшимся и злым лицом, на котором написано проклятие жизни в целом и каждому, кто подойдёт к женщине, в отдельности.
У Ухоженной Женщины есть дом. Или та территория, на которой Женщина Хозяйка! Полновластная, уверенная. Дом для души, сердца и тела. Дом, отражающий её сущность, в который ей хочется возвращаться. И этот дом вполне может дать ей мужчина, так как ему хочется атмосферы, а не определённого расположения вазочек и цвета штор.
У Ухоженной Женщины есть Деятельность. Деятельность, от которой её глаза горят, а на губах появляется улыбка. Деятельность, которая ни в коем случае не работа от корня «раб», а занятие, творчество, горение души и то, что порождает в сердце женщины желание любить. И эта деятельность ни в коем случае не для обеспечения себя и семьи – это удел Мужчины.
Её интерес в Деятельности другой – Радость. Но это ни в коем случае не главный интерес её жизни.
Что бы женщина ни делала со своим телом, домом, сердцем, если это умножает в ней количество любви, насыщает энергией, окружает её тем незримым свечением Состояния Счастья – тогда это всё и составит Ухоженную Женщину!
Ни мнения подруг, ни оценки экспертов по животноводству, ничто, кроме отдачи, мироощущения, чувства полёта и пробуждаемых этой женщиной чувств в людях – не является критерием её ухоженности, её красоты, её женственности.
И главное – у Ухоженной Женщины есть Мужчина. Или Мужчины.
Женщина с Мужчиной и без него – это разные женщины. Это сразу чувствуется. Без Мужчины ухоженность женщины – иллюзия. Все её усилия быть ухоженной в одиночестве, как мастурбация, – бесплодны. И способствуют развитию только Силы.
* * *
Что касается Юлии, с одной стороны, она находилась в прекрасной форме, а с другой, по мнению Мастера, ей ощутимо не хватало плавности и гармоничной растянутой ленцы в движениях. В тренажёрном зале она приобрела, помимо силы и выносливости, маскулинную резкость, а это портило весь образ.
Как, впрочем, и резкий, командно-авторитарный голос, которым она сейчас задавала жару любимому Венечке, видимо осмелившемуся попросить у неё что-то сверх необходимого.
– Море? – отчитывала Юлия сына, проходя по холлу отеля к дороге на пляж. – Ты можешь постоять и не вертеться, чтобы я тебя кремом намазала, а потом этим жирным кремом мои простыни не обтирать, пять минут! Взрослый уже мальчик! Море ему. В море за тобой не уследишь. Одна волна инфаркт, вторая инсульт. Тебе отдых, а мне – работа!
Слышались знакомые интонации, слова и целые фразы Ольги Фёдоровны.
– Я в пять лет вообще забот не доставляла! Слушалась и-де-аль-но! Меня дома одну на целый день можно было бросить, и ни соринки, и сама разогрела, поела и за собой посуду вымыла. А тут не постоять минуту и всё кремом замазать.
«Если бы ты так же слушался меня, как я – свою маму!» – этот рефрен в словах Юлии Мастер слышал отчётливо и громко.
И что? Хотелось спросить: вот ты слушалась, девочка Юля, и что? Ты счастлива? Вознаграждена? Каким результатом ты бы мотивировала Бенедикта быть в точности как ты?
Мать надо любить! Мать – это святое! Каким образом необходимость уважения к матери, задекларированная в каждой национальной культуре мира, обросла такими совершенно субъективными позициями, как «Мать всегда права», «Родился – должен!», «Я имею право потому, что твоя мать»? Причём речь идёт обо всём, даже о таком жестком нарушении личных границ, что человек потом всю жизнь не может от этого оправиться.
А в школах будущих матерей учат, только как рожать и пеленать, но вот как вовремя отойти в сторону, в какой форме допустимо выражать поддержку или, наоборот, порицание – кажется, что женщина должна это взять из ниоткуда и сразу уметь. А ведь они все разные, как и их дети. И, сталкиваясь с некоторой неуправляемостью ребёнка (что в порядке вещей), матери поступают по-разному. Кто-то даже не заметит, кто-то попытается решить по-дружески, кто-то агрессивно надавит авторитетом, а кто-то, пользуясь предоставленными рычагами, начнёт манипуляции.
И эти манипуляции в будущем отзываются совсем не приятно для двоих участников процесса. Манипуляции «Я всё знаю лучше, ты обязан слушаться», «Я тебе жизнь отдала, а что я получаю взамен? Неблагодарный!» и одни из самых опасных – «Вот я умру, и тогда уже, конечно, не побеспокою тебя просьбами!» и «Мне так плохо из-за тебя, нечуткого, неблагодарного, плохого ребёнка».
Как же получается так, что, по словам Юлии и Ольги Фёдоровны, они то и дело заняты решением проблем Бенедикта и одновременно – мальчик живёт в коконе, его дергают, утюжат замечаниями и почти ничего ему не позволяют сверх какого-то неестественного регламента? Какие проблемы может доставлять эта тушка, обложенная ватой и почти уже стоящая в музее? Да, мама и бабушка не желают иметь дел с ухудшением самочувствия (порезы, ссадины, падения, переломы), которые могут проистекать из «режима свободы» для их мальчишки. Но ведь он всё равно болеет! Если, став более быстрым, ловким, весёлым и самостоятельным, он со временем натренируется и перестанет набивать так пугающие родственников шишки, то, согласившись с их главенством и уныло проживая свою жизнь, Бенедикт будет иметь прецеденты хронических, более затяжных, дорогостоящих и более страшных болезней.
