Это и есть парадокс успеха. Вы можете его добиться только при условии стремления к чему-то большему – к значимости.
Если процветание на рабочем месте вытекает непосредственно из тесной согласованности с тем, как работает ваша компания, то вы должны вносить свою лепту таким образом, чтобы было понятно, кто вы есть на самом деле. В ходе интервью в Гарварде Зиг инстинктивно понимал то, чему многим из нас еще предстоит научиться: межличностная прозрачность – лучший способ представить себя миру в аутентичной манере. Зиг получил место в программе частично потому, что в момент истины ему удалось представить себя как человека, которому нечего скрывать. Он честно позволил Гарварду увидеть всего себя целиком как личность уверенную и целостную, несмотря на то что его оценки, согласно их стандартам, были так себе. Я лично проводил интервью с десятками соискателей работы в LRN, у которых были очень высокие показатели, и я часто просил людей поделиться со мной тем, что́ они относят к своим слабостям. Очень часто я слышу такие фразы, как «Я слишком ответственный» или «Я трудоголик» – заранее заготовленные ответы, умело маскирующие сильные стороны под слабости. За редким исключением люди честно оценивают свои навыки, которые нуждаются в совершенствовании. И когда я слышу такие ответы, то они производят на меня впечатление. Наша эпоха прозрачности – лучшее время для того, чтобы устоять перед искушением изворачиваться и скрывать правду не только потому, что, скорее всего, вас все равно выведут на чистую воду, а потому, что прозрачность сегодня воспринимается как путь к личной ответственности, силе и взаимопониманию. Вам больше не надо надевать на себя костюм «властелина Вселенной». Попытка быть суперменом или хорошим для всех больше не синоним силы. Желание скрыть слабые стороны, как и потребность контролировать информацию, плывет против течения бизнеса в эпоху прозрачности.
Сейчас самое лучшее время превратить слабости в сильные стороны, как сделал Зиг, поскольку сила сегодня идет рука об руку с такого рода уязвимостью. Вместо того чтобы важничать на интервью или пытаться быть тем, кем вы не являетесь, лучше сказать так: «На самом деле я не очень хорошо делаю вот эти две вещи, но зато у меня отлично получаются другие две». Возможно, тогда у вас будет больше шансов получить эту работу. Да, работодатели ищут наборы навыков, но, что еще важнее, они ищут тех, кто разделит с ними их цели. Ивон Шуинар, основатель Patagonia – лидирующей ценностно ориентированной компании по производству одежды, – сказала недавно в ходе интервью для радиопередачи Marketplace на Национальном общественном радио США: «При приеме новых сотрудников в штат мы ищем страсть. Такая страсть говорит мне о том, что они живы, что у них есть потенциал»
{156}. Поскольку основанные на информации профессиональные навыки могут подходить для различных отраслей и должностных обязанностей, компании, которые ищут наиболее подходящего кандидата, редко делают упор на какой-либо конкретной квалификации – на том, что умеет делать кандидат: для работодателя намного важнее, как он умеет это делать. Потенциальный работодатель, видя вашу честность, подумает: «Да, этот кандидат действительно знает себе цену и понимает свой потенциальный вклад в нашу компанию. Я могу работать с тем, у кого настолько хорошо развито самосознание».
Не хитрите
Сегодня нельзя поднять и поддерживать «волну» хитростью – говоря находящимся рядом с вами, что вы собираетесь платить им за участие, говоря сидящим на два ряда позади вас, что, на ваш взгляд, это поможет вашей команде одержать победу, или грозя щупленькому парнишке, сидящему перед вами, что вы ударите его, если он не встанет. Свободный поток информации создает опасное игровое поле для тех, чья игра заключается в том, чтобы скрыть правду. Когда люди связаны – когда они могут делиться заметками и общаться на горизонтальном уровне между собой, – исчезает возможность лгать и манипулировать информацией. Коллеги, клиенты, поставщики и стратегические партнеры – они все сидят с вами на одном стадионе, и все вы нераздельно связаны. Информация – сила, когда все остальные находятся на одной волне с вами, и это самая мощная вещь, если вы способны охватывать все больше и больше людей своим последовательным посылом. Единственный способ поднять мощную волну, которая начнется в одной точке, а затем будет подхвачена остальным стадионом, подпитывая самое себя, – заставить всех, кого вы сможете охватить, объединиться на благо общей цели. В горизонтально связанном мире только активная прозрачность может стимулировать согласованность и приверженность общей цели. В действительности без нее этого добиться практически невозможно.
Прозрачность в своей активной форме оказывает колоссальное воздействие на людей. Она призывает их встретиться с вами на основе открытости, она ускоряет и поощряет доверие и сотрудничество, и – самое удивительное – она полностью обезоруживает. Я говорю сейчас о чем-то большем, чем просто о правде. Скорее новые условия мира могут стать конкурентным преимуществом, если вы будете агрессивно исповедовать прозрачность в ее отглагольной форме – быть прозрачным. Если бизнес больше не война, то вам придется практиковать те навыки, которые помогут делать бизнес без войны. Именно поэтому активная прозрачность настолько эффективна. Как мы видели, активная уязвимость перед другими создает условия, в которых они могут быть уязвимыми перед вами, а доверие порождает доверие на биологическом и организационном уровне с взаимовыгодными результатами. Уязвимость, таким образом, и есть сила.
В прошлом году у меня был «момент Зига» во время делового обеда с Аланом Спуном – бывшим президентом компании Washington Post, а ныне управляющим генеральным партнером венчурного фонда Polaris Venture Partners, который инвестирует в рост других компаний по всему миру. Он был заинтересован в инвестировании в LRN, а я хотел, чтобы он стал частью команды. За обедом Алан честно спросил у меня, как совет директоров оценивал определенный аспект моей деятельности. Не сомневаясь ни секунды (спасибо Зигу!), я ответил как на духу: «Мне кажется, они оценивают его достаточно низко. Не знаю, может, на троечку».
Он, судя по всему, был очень удивлен.
Я сказал ему об этом не потому, что он рано или поздно разоблачил бы меня; я просто старался быть на шаг впереди, пытаясь побудить его присоединиться к нашей компании, пытаясь заставить его увидеть, что я отдавал себе отчет в том, что́ нам еще предстоит сделать, что я был честен, говоря о том, что хорошо, а что плохо. Я использовал силу прозрачности для обеспечения более близкого взаимодействия и более быстрого согласования взглядов. Любую правду, которую бы я скрыл, пришлось бы обсуждать позже, что подорвало бы доверие в наших будущих отношениях, а также помешало его стремлению когда-либо стать частью нашего общего дела. Конечно, я мог бы дать ему полгода, чтобы самому докопаться до правды, но, открыв ему всю правду прямо здесь и сейчас, я передал мощный посыл. В долгосрочной перспективе то, что я сделал, играло мне на руку.
