Гитлера тех месяцев можно по праву сравнить с шахматистом, который в начале партии считает достаточными четыре-пять ходов, чтобы объявить противнику мат. Вот он уже готов сделать первый ход, но вдруг начинает колебаться, ибо надеется прийти к цели быстрее, более эффективным ходом. Однако в самый последний момент отказывается и от него, чтобы в конце концов снова прибегнуть к своему излюбленному ходу.
Так, поначалу он все свои надежды возложил на усиленную воздушную и морскую войну. Еще до начала Второй мировой войны Гитлер неоднократно утверждал: смертельную рану Англии можно нанести только всеобъемлющей экономической войной; будучи отрезанной от импорта, она долго продолжать сопротивление не сможет. А значит, все дело в том, чтобы захватить на побережье Ла-Манша подходящие базы для подводного флота и авиации и оттуда начать широкомасштабные военные действия по установлению блокады Англии. Если зимой 1939/40 года борьбу против британских надводных и подводных сил начал германский военно-морской флот, то после похода против Франции должны были в более крупном масштабе вступить в дело Люфтваффе. Гитлер, а особенно Геринг, надеялся посредством широко задуманного воздушного наступления сделать Англию покладистей и тем самым создать предпосылки для окончательного разгрома врага. Для этой цели были выделены два воздушных флота, насчитывавшие около 2000 самолетов, которым англичане в критические дни июля — августа могли противопоставить всего лишь 600–700 истребителей.
13 августа началась первая фаза «воздушной битвы над Англией» (операция «Орел»). Ее первоначальной целью было добиться превосходства в воздухе. Кроме того, совершались крупные налеты на вражеские базы истребительной авиации и опорные пункты противовоздушной обороны. Во второй фазе, начавшейся 5–7 сентября, предусматривалось разгромить экономический потенциал и деморализовать население Британских островов. Но ни то ни другое не удалось! Не говоря уже о крупных потерях немецкой авиации в результате сильной, хорошо руководимой английской противовоздушной обороны, а также об отсутствии четырехмоторных бомбардировщиков дальнего радиуса действий для ведения стратегической воздушной войны, что привело к провалу операции, ее пришлось постепенно прекратить потому, что на первый план все сильнее выдвигалось стратегическое сосредоточение и развертывание сил против Советского Союза и с этой целью надо было держать воздушные флоты в боевой готовности.
Борьба с Англией на море, естественно, могла привести к успеху лишь в далекой перспективе. Причины этого коренились прежде всего в военно-морской политике Третьего рейха. После германо-английского соглашения 1935 года, установившего соотношение тоннажа германского и британского военно-морского флота 35:100, война с Англией как возможная еще не рассматривалась. Только в начале 1938 года Гитлер впервые заявил адмиралу [главнокомандующему военно-морского флота] Редеру, что надо готовить военно-морской флот к столкновению с Англией и осуществить направленные на это меры. Затем командование военно-морского флота на командно-штабных учениях проработало возможность его использования в войне против Англии и пришло к выводу, что до тех пор, пока германская крейсерская война будет вестись в основном подводными лодками, ядро британского флота уничтожить не удастся. Результатом было принятие рассчитанной на шесть лет (до 1944 года) программы, целью которой являлось значительное увеличение личного состава флота и количества кораблей, особенно крупных (план «Z»), чтобы в предположительном случае быть лучше вооруженными. Гитлер приказал обеспечить этому расширению ВМФ приоритет перед обеими другими составными частями вооруженных сил (сухопутными войсками и Люфтваффе).
Однако поставленная двойная цель ведения морской войны (борьба против вражеского торгового флота и ликвидация британского господства на море), по словам историка Хубача, страдала отсутствием «всякого политического опыта и понимания стесненности Германии своим континентальным положением». Хотя командующий подводным флотом будущий гросс-адмирал Дёниц требовал усиленного развития своего рода оружия (так как, по его мнению, только оно в случае военного конфликта, обладая соответствующими силами на море, могло решить исход войны), отстоять свою точку зрения ему не удалось. В конце концов Гитлер еще 22 июля 1939 г. приказал объявить своим офицерам-подводникам, что до войны с Англией дело ни в коем случае не дойдет, ибо это означало «Finis Germaniae»
[3].
Начало войны застало германский военно-морской флот врасплох. К этому моменту он имел, образно говоря, всего лишь туловище, поскольку план «Z» едва начал осуществляться. Его слабость по сравнению с одним только английским флотом выражалась соотношением 1:7,5 в крупных и средних надводных кораблях, а в миноносцах 1:9,2, и только в подводных лодках соотношение было равным. Такое положение следовало предвидеть в результате германской военно-морской политики, проводившейся с 1935 года. Но Гитлер полагал, что сможет пойти на риск войны, несмотря на вражеское превосходство на море; находясь в плену представлений, присущих континентальному мышлению, он хотел добиться решения исхода войны с морской державой Англией на суше.
Навязать британскому флоту бой в форме «морского сражения выстроившихся кораблей», как это имело место в Первой мировой войне, было по вышеназванным причинам невозможно, а тактически уже и едва ли приемлемо. Напротив, германский военно-морской флот должен был попытаться всеми имеющимися в его распоряжении средствами предпринять против Британских островов экономическую войну и военную блокаду, успех которых мог быть тем больше, чем лучше исходные базы. Главнокомандующий военно-морского флота первым делом распорядился прекратить все крупные постройки по плану «Z» (за исключением кораблей, уже спущенных со стапелей), чтобы ускорить выпуск подводных лодок, и вооружить вспомогательные суда для охоты за торговыми судами («каперская война»). Вместо 300 подводных лодок, которые Дё-ниц требовал в качестве минимума для успешной морской войны против Англии, Германия имела всего 57, а из них пригодных к военным действиям только 46. В результате перенесения центра тяжести в военно-морском флоте на субмарины теперь должно было строиться ежемесячно 29 подводных лодок. Но так как эта программа не была включена в число самых первоочередных мер по вооружению, в марте 1940 года пришлось на длительный срок сократить производство до 25 в месяц. Однако даже и эта программа, хотя бы приближенно, не была осуществлена за первые два года войны. В первом полугодии 1940 года работавшие с крайним напряжением верфи построили 2, а до декабря — 6 подлодок, и только в конце 1941 года число выпускаемых ими подлодок достигло 20 в месяц.
Поэтому в первый год войны командование военноморского флота могло направлять в оперативное пространство только 1214 подводных лодок. Но для решающего успеха этих сил не хватало! Вторая фаза битвы за Атлантику, начавшаяся после норвежской операции в июне 1940 года при значительно более благоприятных для военно-морских действий стратегических условиях (новые базы в Бискайском заливе!), показала, каких результатов мог бы достигнуть германский военно-морской флот при большем числе подводных лодок: только 12 действовавших в оперативном пространстве подлодок за период до марта 1941 года потопили 2,31 млн брутто-тонн, что во много раз превышало водоизмещение всех вновь построенных в Англии кораблей.
