1947 года, ярко выраженный прозападный политический курс [83], заплатила за войну большую цену и во внешнеполитическом плане. По Парижскому мирному договору Риму пришлось отказаться от всех своих африканских колоний (только в Сомали он еще в течение нескольких лет осуществлял управление этой подопечной территорией ООН по поручению последней). Остров Сасено отошел к Албании, Додеканес — к Греции, остров Пелагоса и Ис-трия были уступлены Югославии. В Триесте, которому предстояло стать свободной территорией, сохранилась, поскольку державам не удалось договориться относительно деталей, власть британской военной администрации в зоне «А» и югославской — в зоне «Б». В октябре 1954 года зона «А» была — с согласия Белграда — возвращена Италии, которая по подписанному в 1975 году в Осимо договору отказалась от зоны «Б». Сохранялась граница по перевалу Бреннер (между Италией и Австрией). Однако Рим брал на себя особые обязательства в отношении немецкоязычных жителей Южного Тироля. Итало-французекая граница устанавливалась, с несколькими поправками, по состоянию на 1 января 1938 года. По поводу вооруженных сил существовали — распространенные и на все остальные вражеские государства — некоторые ограничения. Несколько небольших островов были демилитаризованы, укрепления на границах с Францией, как и с Югославией, должны были быть снесены до 1948 года. От выплаты сколь-либо значительных репараций союзники Италию пощадили, а их войска ушли с ее территории до конца 1947 года. В субстанциональном плане страна не пострадала. Конечно, она перестала быть великой державой, но осталась значительным европейским государством, находившимся в процессе политического и социального перелома [84].
Среди захваченных державами «оси» стран с апреля 1941 года подвергалась страданиям Греция, находившаяся под пятой немецкой, итальянской и болгарской оккупации. Эта отрезанная от путей подвоза продовольствия страна уже в 1942 году стала жертвой катастрофического голода, унесшего жизни десятков тысяч людей и лишь в малой степени смягчавшегося посылками воспомоществования по линии Международного Красного Креста. А после выхода из войны Италии немцы еще более ужесточили тут практику наказаний в виде расстрелов заложников и массовых экзекуций [85].
Принесенные войной жертвы были огромными: 16 000 солдат пали при отражении германо-итальянской агрессии, 40 000 жителей страны были уничтожены за время оккупации, около 300 000 греков умерли от голода и более 60 000 греческих евреев погибли в концлагерях. К этому добавлялся и колоссальный материальный урон. Одно только уничтожение почти 100 000 квартир сделало бездомными 750 000 человек [86].
К итогам греческой трагедии во Второй мировой войне относится, далее, и гражданская война. Впервые она вспыхнула в 1943 году между коммунистическим партизанским движением (ЭАМ/ЭЛАС) и его националистическим конкурентом (ЭДЕС). Выступившая в роли посредника Великобритания сумела в конце концов погасить этот конфликт. Также при энергичном содействии Лондона удалось образовать летом 1944 года временное правительство национального единства с участием почти всех политических сил. Тем самым были предотвращены крупные вооруженные столкновения после ухода немцев в октябре 1944 года. Тем не менее в декабре — по невыясненным поныне причинам — начался второй «тур» гражданской войны. В нем англичане, дислоцировавшие в Греции с середины октября свои регулярные войска, стояли на стороне антикоммунистических сил. И хотя военная кампания и завершилась подписанием 12 февраля 1945 года в Варкизе мирного соглашения, но раздираемая междоусобицей и находившаяся к моменту окончания войны в крайне нестабильном состоянии страна была еще далека от прочного мира. И действительно, эскалация ее внутреннего развития привела в мае 1946 года к третьему «туру» гражданской войны, продолжавшейся с большой интенсивностью вплоть до октября 1949 года. Исторически она столь же тесно сплетается со Второй мировой войной, как и с «холодной войной»… В ней с 1943 года потеряли свои жизни почти 15 000 солдат национальной армии и полицейских, 40 000 партизан и 5000 ни в чем не повинных людей, ставших жертвами той и другой стороны [87].
В отличие от Греции в скандинавских государствах Дании и Норвегии к моменту капитуляции вермахта еще находились оккупировавшие их немецкие солдаты.
Дания прожила годы с момента вступления в нее немецких войск 9 апреля 1940 года под приспосабливавшимися правительствами без особого для себя ущерба. Однако волнения в августе 1943 года привели к упразднению правительства, роспуску армии и потоплению собственными руками флота. Затем, в сентябре 1944 года, почти все полицейские-датчане были брошены в немецкие концентрационные лагеря. Но, несмотря на осложнившуюся с лета 1943 года обстановку, в октябре еще удалось переправить 7220 граждан еврейской национальности в Швецию, так что в руки немцев попали только 477 датских евреев. Они были направлены в Терезиенштадт и не включаются в число почти 1400 погибших датчан [88].
Территориально Копенгаген утратил Исландию, провозгласившую себя 17 июня 1944 года независимой республикой; и остров Борнхольм оставался вплоть до апреля 1946 года оккупированным советскими войсками. В политике возврат к демократическим нормам прошел для Дании легче, нежели нормализация в экономике. Экономические проблемы вытекали в первую очередь из ее привязки к немецкому рынку, избежать которой после 1940 года было невозможно. С другой стороны, оккупационные расходы составляли для Копенгагена в 1943 году всего лишь 15 %, а год спустя — 25 % от национального дохода (для сравнения: в Норвегии, напротив, затраты на оккупантов обходились в эти годы в 40 и 60 %). К тому же Дания после 1940 года считалась страной с лучшим продовольственным снабжением в Европе, а относительно небольшое обеднение во время войны не привело — в среднесрочном плане — к дестабилизации социальной сбалансированности.
И тем не менее политической чистки датчане не избежали. Особенно интенсивно проходила она в Северном Шлезвиге, где около 3500 лиц были арестованы и в своем большинстве наказаны по приговорам судов. Всех приговоренных к смерти или тюремному заключению немецких военных преступников Копенгаген впоследствии помиловал. Особую послевоенную проблему создало присутствие в стране примерно 245 000 беженцев из прежних восточных областей Германии. Из-за тяжелых условий жизни в оккупационных зонах последние из них покинули Данию, которая израсходовала на содержание непрошеных гостей около 450 000 000 крон только в феврале 1949 года [89].
Норвегия оказала в апреле 1940 г. упорное сопротивление вермахту; а когда в июле ей пришлось — по причине сложившейся военной обстановки в Европе — прекратить открытые боевые действия, свыше 20 000 норвежцев продолжали сражаться на стороне союзников. К тому же эта страна, чей король отправился в изгнание в Лондон, предоставила союзникам для войны с державами «оси» весь свой торговый флот — 3 800 000 брутто-тонн. Половина этого тоннажа была потеряна. В самой стране с лета 1941 года сформировалось движение Сопротивления, видевшее свою задачу в том, чтобы бороться с оккупационной властью и с теми из своих, кто сотрудничал с нею. Немцы реагировали на это привычным образом: к концу войны 40 000 человек находились в концлагерях, 500 мужчин и женщин были казнены, 700 студентов, а также 900 евреев — отправлены в Германию.
