Отец Бориса, Николай Александрович Лисаневич, был довольно известным в России коннозаводчиком. Он привез из Англии чистопородного жеребца Гэлтимора, ставшего одним из ведущих производителей русских рысаков. Каждое утро до завтрака семья Лисаневичей встречала богатых князей и генералов, приезжавших справиться о состоянии своих лошадей и понаблюдать за их выездкой.
Борис, ускользавший от своей бдительной гувернантки-француженки, бежал в загон к отцу и его друзьям, где общался с видными спортсменами, обращавшимися к его опытному отцу за советом.
Совсем юным, в девять лет, за три месяца до положенного возраста он был отправлен в одесское кадетское училище. В ранние годы, одетый в миниатюрную форму, он познал жесткую дисциплину. Именно в училище он получил свое образование. Когда четыре года спустя в России разразилась революция, он все еще учился там.
Сегодня многие забыли, насколько не спонтанной и не внезапной была русская революция. По всей стране образовались очаги сопротивления, и в течение трех лет отдельные районы страны десятки раз переходили из рук в руки от революционных властей к царским и наоборот. В тот мятежный период история Одессы была в особенности насыщена бурными событиями. Сначала, в 1917 г., контроль над городом был в руках красных. После небольшого боя кадетское училище, главный оплот белогвардейского сопротивления, было захвачено, кадетов построили на плацу, вручили им красный флаг и через пятнадцать минут приказали ходить парадом перед руководителями местного ревкома.
Молодые кадетики, все до единого страстные монархисты, не осознавая грозившей им опасности, самостоятельно подготовили мятеж. В перерыве, перед приказом о проведении парада, они вымочили красный флаг в керосине, и в тот момент, когда парад дошел до трибуны, знаменосец поджег флаг. За этим последовали жестокие репрессии, закончившиеся временным расформированием училища. Вместе с другими кадетами Бориса отправили домой, а город охватил хаос.
Поначалу власть в городе принадлежала ревкому, однако вскоре пришло известие о приближении Красной Армии.
Польский легион, сражавшийся с красными, под их натиском откатывался к Одессе. Поляки, державшие своих лошадей у Лисаневичей, собрались убегать и согласились захватить с собой Бориса с отцом.
В одно прохладное утро отец велел Борису подготовиться к отъезду. Было еще темно, когда Борис оделся, обулся в жесткие сапоги и упаковал все необходимое для поездки, которая могла быть столь же утомительной, сколь опасной. Нервничая, Борис пошел в конюшню, проследил, чтобы кони получили хорошую порцию овса и были должным образом подкованы. Он с братьями молча вывели коней из загона. Ему помогли забраться в седло и дали поводья еще двух коней, которых он должен был вести за собой. Когда над Одессой взошло солнце, они были в пути. Утреннюю тишину нарушало лишь цоканье лошадиных копыт.
Первые дни оказались особенно трудными, т. к. чистокровные рысаки нервничали, мотали головой, вставали на дыбы и тащили на себя поводья. Трудно доставалось пересечение маленьких деревянных мостиков. Будучи прекрасным наездником, Борис скоро справился с двумя лошадьми, которых вел в поводу. Постепенно лошади выдохлись, и эта задача становилась все легче и легче. Для Бориса это было первое серьезное приключение. Переезжая из деревни в деревню, из одной гостиницы в другую, они мчались то галопом, то рысью через Румынию и Балканы, понемногу пробираясь к северу и через леса в Польшу, пока, наконец, через семь недель, проведенных в седле, их отряд не прибыл в Варшаву.
Сегодня такой поход наделал бы много шума в печати и освещался как выдающаяся экспедиция. В 1917 г. это было стихийным путешествием, т. к. в России практически не существовало асфальтированных дорог, а главным средством связи служили лошади.
И, как нарочно, стоило им добраться до Варшавы после такого нелегкого пути, им стало известно, что Одессу освободили от красных. Поэтому через несколько дней после прибытия в польскую столицу, они отправились поездом и по морю обратно в Одессу через Константинополь.
По прибытии они нашли свой дом в полном порядке. Город был под контролем белогвардейцев, однако вскоре ситуация изменилась. Борису было всего тринадцать лет, но он добился зачисления в императорский военно-морской флот в качестве кадета и помощника старшины-рулевого. Его флотская карьера была очень короткой. В Одессе вновь наступили хаос и сумятица. В течение некоторого времени отдельные районы города наряду с белой гвардией контролировал французский флот. Четвертая часть города оставалась в руках красных, а еще один район был под властью анархобандита Махно. На границах этих враждебных друг другу районов были сооружены баррикады из столов, стульев, кроватей и другой мебели и булыжников, вывороченных из мостовых. Иной раз с какого-нибудь возвышения всего в сотне метров друг от друга можно было видеть развевающиеся флаги враждующих сторон. Лучшим способом узнать, что происходит и в чьих руках находится власть в данном районе, было взглянуть на форму гвардейцев, занимающих баррикаду.
Пока продолжалось такое запутанное положение, Борис возвратился в кадетское училище, которое опять оказалось в районе, контролируемом белогвардейцами.
Именно в тот момент трагически погиб второй по возрасту брат Бориса — Михаил. Он находился на миноносце, командир которого сомневался в лояльности экипажа. В своем большинстве матросы выступали на стороне революции. Зато офицерам удалось взять ситуацию под контроль, в основном благодаря строгой дисциплине, поддерживающейся во флотилии миноносцев. Однако при патрулировании вод Балтийского моря корабль, на котором служил Михаил Лисаневич, наскочил на германскую мину. Он находился вблизи берега, и команду тонущего судна удалось спасти и переправить на берег. Но офицеры, которым на берегу угрожали революционным трибуналом, мужественно решили остаться на борту корабля, в соответствии с благородной традицией на российском военном флоте, предпочтя погибнуть вместе со своим судном.
Известие о трагической гибели Михаила было получено семьей Лисаневичей в тот момент, когда Одесса все еще частично была под властью Белой армии, а Борис еще учился в кадетском училище. Учитывая сложное положение, в котором находился город, было решено эвакуировать училище в Туапсе. Там запас продуктов у них иссяк, кадетов перестали кормить и они выживали, лишь делая набеги на сады местных жителей. Через некоторое время, когда ситуация в Одессе, казалось, оборачивается в пользу белых, с помощью судов иностранных флотов училище возвратилось обратно и из кадетов был сформирован «Особый эскадрон тыловой поддержки».
Там в возрасте пятнадцати лет Борис впервые попал под обстрел и во время маневров в пригороде был ранен пулей в бедро. Мало кто из пятнадцатилетних ребят мог бы похвастаться тем, что пробыл пять лет на военной службе и был ранен. Таким образом, уже юность Бориса предвещала жизнь, полную приключений.
В Одессе люди испытывали лишения, жили в страхе и отчаянии. Город все еще некоторое время оставался свободным. Будучи бойцом «Особого эскадрона», Борис ночевал дома, но когда рана зажила, каждое утро являлся в кадетское училище, где ребята узнавали о событиях, происшедших за ночь, и получали очередные приказы. Город заполонили самые противоположные слухи. По некоторым из них можно было сделать вывод, что красные наступают и находятся уже на окраине. Никто не знал, кому и чему верить. Было плохо с продуктами питания. Отца Бориса не было в городе, и до семьи дошел слух, что он захвачен в плен и куда-то увезен.
