«…теперь, когда концерн [1.6.] встал на военные ноги, его гражданские рынки отошли в тень. Ведущие ученые концерна и их технологические прорывы отныне были резервированы под войну, их зарубежные агенты по продажам были трансформированы в неофициальных клерков иностранного министерства, их экономическая разведка была предоставлена в распоряжение подразделения военной разведки Абвера и СС».
Джеффри Даймунд, «Синдикат дьявола. I.G. Farben и создание гитлеровской военной машины»
25 % солдатского обмундирования, в том числе ремни и сами каски были сделаны из материалов компании — объем продукции возрастал по мере того как война приближалась. К примеру, механизированные подразделения сильно зависели от резины и топлива I.G. 40-процентный рост продаж I.G. В период с 1936–1939 гг. произошел в пяти областях, напрямую датируемых «четырехлетнем планом»: нитраты для взрывчатых веществ, топливо, металл, резина и пластик [2]. Когда Армейское бюро связи приступило к разработкам, I.G. также расширил свою сферу исследований, не забывая при этом патентовать результаты. Наиболее крупные капиталовложения еще с 20-х годов были направлены в области, где окупиться могли только в условиях экономической блокады, что еще раз доказывает, что концерн был ориентирован на проведение войны [17].
Но и количество прочей выпускаемой продукции возрастало настолько, что, по описанию Д. Даймунда, к 1939 году немец Третьего рейха «мог, если бы того желал, просыпаться каждое утро под звуки будильника, изготовленного из пластика I.G., умываться и бриться I.G.-мылом, садился за стол, покрытый синтетической I.G.-скатертью, чтобы съесть завтрак, приготовленный на синтетическом жире I.G., и пил кофе, подслащенное I.G.-сахарином. Также он уезжал на работу на автобусе с колесами из I.G.-резины, заправленным синтетическим I.G.-топливом». Как следствие доминирующих позиций I.G. В четырехлетнем плане, увеличилась численность его сотрудников и налоговые отчисления. За 1939 год оборот достиг двух миллиардов рейхсмарок, валовая прибыль достигла 377 миллионов, а уровень самой прибыли поднялся до 240 млн.
Правда, после войны во время ранних предсудебных допросов Г. Шмиц признал абсолютно очевидным, что I.G. имел раздутую прибыль благодаря гитлеровской военной программе. Уже в 1937 году через офис I.G. было потрачено более 500 млн. рейхсмарок на специальные проекты и проинвестировано более 8 млрд. в области, где I.G. имел особый интерес [2], из них 4,25 млрд. в запуск 54 новых заводов [23]. В будущем картельные соглашения между компаниями Remington Arms Co Дюпонов и Rheinisch-Westfallisch Sprengstoff, принадлежащей I.G. Farbenindustrie, позволят Третьему рейху заблокировать покупку Англией применяющегося в боеприпасах тетрацена. Как пишет Ричард Сэсюли: «Некоторые из иностранных компаний, вступивших в возглавляемые И. Г. картели, были достаточно сильны, чтобы иметь дело с немцами на более или менее равных началах. Многие же другие были попросту скуплены концерном И. Г.…из конторских книг И. Г., этот концерн в 1943 г. имел долю участия в 248 иностранных компаниях». По данным военного министерства и министерства финансов США, I.G. Farbenindustrie контролировал к концу войны 380 германских фирм. В его международную организацию входило 500 компаний в 93 различных странах [17].
Будучи крупнейшей химической компанией I.G. Farben активно приобретал аналогичные компании на континенте, инвестировав в это около 7 млрд. рейхсмарок. К примеру, множество испанских фирм контролировались Unicolor S.A., которая в свою очередь представляла 16 немецких химических предприятий. I.G. Farben принадлежал 51 процент Sociedad Electro-Quimica de Flix, производящей продукцию по лицензиям I.G. Quimica Commercial у Farmaceutica S.A, дистрибьютора Bayer в Испании. В Португалии распространением продукции занималась Bayer Ltda., дополняя другую немецкую фирму, Siemens Companhia де Electricidad SARL. В Турции работало более шестидесяти немецких фирм, занимающихся различными сферами деятельности от распространения табачных изделий до строительства, производства машин и электрооборудования. Среди этих компаний, конечно же, были представлены и предприятия I.G. Farben [23].
«Брак» восхищенного рокфеллеровской монополией концерна I.G. Farben и Standard Oil, родивший совместную компанию Jasco чуть было не закончилась разводом. Самым трудным в производстве синтетического топлива было определиться с катализатором, использование которого предполагала технология Фридриха Бергиуса и изготовление нового оборудования высокого давления, что потребовала больших, чем ожидалось затрат. Тем не менее, в 1927 году заводом в Лойне (Leuna) было произведено первое искусственное топливо, а в конце следующего года его выпуск превысил 67 000 тонн. Тем не менее, производство искусственного топлива было столь затратным, что заставило I.G. В 1929 году понести 85 млн. рейхсмарок убытка, для поддержания цены на свое топлива на уровне рыночной. В ноябре 1929 года Вильгельм Гауе, Герман Шмиц, Август фон Книрим и Карл Бош прибыли в США, чтобы сделать предложение, от которого Standard Oil не сможет отказаться. Чтобы обеспечить развитие национальной экономики, они задумали в обмен на 2 %, или 546 000 акций компании Standard Oil продать Рокфеллерам право на производство синтетического топлива за рубежом. Новое совместное предприятие Standard I.G., в котором 80 процентами владела американская сторона, а 20 процентами немецкая, должно было совместно эксплуатировать производство синтетического топлива, а Говард Тигл занял пост в новой дочерней компании American I.G. Chemical Company [2]. Вложения в фюрера стали возвращаться, когда после прихода к власти он в 1933 году утвердил соглашение, по которому годовой выпуск синтетического топлива в Лойне к 1937 г. должен быть доведен до 300–350 тысяч тонн при полной гарантии протекционистских мер [58]. Причем, как показал сотрудник американской стороны соглашения Франк Говард: «… мы постарались по возможности разработать такое временное соглашение, которое действовало бы в условиях войны независимо от того, вступят ли в нее США или нет» [15].
Однако в конце 30-х новые месторождения на Ближнем Востоке обеспечили стоимость нефти в районе 7 пфеннигов за литр, тогда как себестоимость искусственного топлива продолжала держаться на уровне 45 пфеннигов, что грозило остановкой производства. Целесообразность 300 млн. инвестиций в новый завод в Лойне для производства синтетического топлива вернула только доктрина экономической независимости Германии и «четырехлетний план» Геринга. Заказ на синтетическое топливо спас Карл Краух, регулярно добивавшийся увеличения государственных закупок на различные виды продукции. Когда, в декабре 1937 года секретарь Геринга в офисе управления «четырехлетнем планом» Пауль Кернер (Paul Korner) попросил проверить полковника Фрица Лёба (Fritz Lob) некоторые расчеты относительно производства синтетического топлива, к делу тут же подключился Карл Краух и пересчитал данные по расходам и потребностям. Через несколько месяцев его усилиями были пересмотрены и потребности во взрывчатых веществах [2].
«Совместно с концерном «Крупп» «И.Г. Фарбен» претворял в жизнь четырехлетний план Геринга, по которому Германия к 1940 году должна была полностью обеспечить себя военной продукцией. К 1939 году «И.Г Фарбен» давал 90 процентов притока иностранной валюты, 85 процентов всей военной и промышленной продукции от предусмотренных планом»
