Иногда Блейк казался Максин очень наивным.
– Твой новый роман. В ней взыграло собственническое чувство не только по отношению ко мне, но и к тебе. По ее словам, ты обещал на этот раз отправиться с ними в Аспен один, без подруги. Ты сдержишь свое слово?
Блейк замялся:
– Н-нет… Со мной едет Арабелла.
– Я так и думала. Кстати, я предупредила Даффи, чтобы она не обольщалась. Но она вполне может закатить тебе скандал, узнав, что ты все же берешь с собой новую подружку. Так что готовься.
– Спасибо. Я непременно предупрежу Арабеллу об опасности. Она с нетерпением ждет встречи с детьми.
– Думаю, мальчики будут хорошо себя вести. Они привыкли к твоим женщинам. А что касается Дафны, то ты должен сказать Арабелле, чтобы она не принимала близко к сердцу ее выходки. Ей тринадцать лет, это трудный возраст.
– Конечно, – бодро согласился Блейк. Он был уверен, что Арабелла своим обаянием сумеет покорить любого человека, даже Дафну, и не придал большого значения предостережениям бывшей жены. – Я заеду за детьми завтра в половине девятого утра.
– Хорошо, к этому времени они будут готовы, – обещала Максин. – Надеюсь, все обойдется.
У Чарлза не было семьи, поэтому он не любил Рождество. На праздники он уезжал в Вермонт, где у него имелся свой дом. Проводив детей, Максин на следующий день отправилась к нему. Сидя за рулем машины, она всю дорогу думала о предстоящей встрече с Чарлзом и немного нервничала. Им предстояло провести своего рода медовый месяц, и это смущало Максин, ведь они встречались всего лишь шесть недель. Однако она не могла откладывать близость на неопределенный срок, хотя к интимным отношениям относилась очень серьезно.
Блейк заехал за детьми, как и обещал, утром. Максин не стала спускаться, чтобы увидеться с ним, а передала ему через детей привет и наилучшие пожелания. Она не хотела вмешиваться в его отношения с Арабеллой. Сэм цеплялся за мать, не желая расставаться, и Максин сказала ему, что он сможет звонить ей в любое время дня и ночи, а потом попросила старших детей присматривать за ним и не оставлять его ночью одного. Дафна выглядела расстроенной. Максин заранее предупредила ее о том, что отец приехал вместе с Арабеллой, и это сильно огорчило девочку.
– Но он же обещал… – со слезами на глазах пробормотала она.
Этот разговор состоялся вечером накануне отъезда детей. Максин заверила дочь, что отец любит ее, несмотря ни на что, просто ему нравится, когда рядом находится красивая женщина. Они обе прекрасно понимали: какой бы хорошей ни была Арабелла, ее роман с Блейком продлится недолго. Блейк до этого не вступал в длительные отношения со своими женщинами, и вряд ли он сделает исключение для Арабеллы.
После отъезда детей дома стало необычно тихо. Максин и Зельда убрали квартиру, Зельда сменила постельное белье и ушла в театр на дневной спектакль. Оставшись одна, Максин позвонила Чарлзу в Вермонт. Он с нетерпением ждал ее. Максин тоже соскучилась по нему, но предстоящая встреча заставляла ее немного нервничать. Она ощущала себя девственницей, испытывающей страх при мысли о том, что предстоит лечь в постель с мужчиной.
Чарлз заранее извинился за то, что его «хижина в горах» лишена особого комфорта. Он знал, что, живя с Блейком, Максин привыкла к роскоши. Чарлз предупредил, что его дом в Вермонте отличается спартанской простотой. Он располагался рядом с горнолыжным курортом, и Чарлз обещал Максин, что они обязательно покатаются вместе на лыжах. Однако это местечко в Вермонте, конечно, не могло сравниться с Санкт-Морицем или Аспеном, в которых Максин не раз бывала.
– Прекрати извиняться, Чарлз, – сказала Максин. – Если бы для меня была важна роскошь, я бы снова сошлась с Блейком. Не забывай, что это я ушла от него. Я с удовольствием покатаюсь с тобой на лыжах, и мне нет дела, какой у тебя домик. Мне интересен ты, а не твой дом.
И это были не пустые слова.
Чарлз с нетерпением ждал встречи с Максин на-едине. Ему стоило больших сил и напряжения общаться с ее детьми. Он купил для них рождественские подарки – компакт-диски групп, названия которых подсказала ему Максин, а для Сэма у него были припасены DVD-диски с мультфильмами. Чарлз сильно нервничал, выбирая подарки, так как не знал вкусов Максин и ее детей. Для Максин он купил красивый шарф от Шанель и подарил его за четыре дня до Рождества, перед отъездом в Вермонт. Чарлз решил пораньше покинуть город, опасаясь столпотворения на дорогах, которое всегда возникало перед праздниками.
Максин устраивал такой поворот событий. Дафна сразу же успокоилась, узнав, что в праздничные дни не увидит в доме неприятного ей человека. Максин было легче общаться с детьми в отсутствие Чарлза. Все складывалось как нельзя лучше.
Максин подарила Чарлзу на Рождество дорогой галстук и подобранный в тон ему платочек для нагрудного кармана пиджака. Они обменялись подарками на последнем свидании перед отъездом Чарлза. Складывавшиеся между ними отношения, необременительные, не слишком серьезные, позволяли им продолжать строить свои карьеры и вести привычный образ жизни. Максин боялась ухудшения ситуации, когда она разделит постель с Чарлзом. Она представить себе не могла, как Чарлз будет жить с ней и детьми в одной квартире. Впрочем, тот заверил ее в обратном: вдруг Дафна убьет его во время сна? Чарлз считал нетактичным то, что они с Максин будут спать вместе в доме, где живут ее дети. Максин согласилась с ним.
Она выехала из города в полдень, планируя вернуться до новогодних праздников. В Вермонт она должна была добраться около шести часов вечера. В пути Чарлз дважды звонил ей, чтобы узнать, все ли с ней в порядке. К северу от Бостона пошел снег, но видимость оставалась хорошей. Однако в районе Нью-Гемпшира она стала ухудшаться. Вскоре позвонили дети. Их самолет уже приземлился в Аспене.
– Я ее сразу невзлюбила, мама! – прошипела в трубку Дафна. – Если бы ты знала, какая она противная!
Слушая дочь, Максин закатила глаза.
– Так уж и противная?.. – попыталась она мягко возразить Дафне, хотя некоторые пассии бывшего мужа и ей казались довольно сомнительными девицами.
Впрочем, за эти пять лет Максин научилась философски относиться к увлечениям Блейка. Не стоило расстраиваться из-за его скоротечных романов. Во всяком случае, до тех пор, пока они не представляли угрозы для ее детей.
– У нее все руки в татуировках, – сказала Дафна.
Представив это зрелище, Максин улыбнулась.
– У предыдущей подружки твоего отца татуировками были покрыты не только руки, но и ноги, – напомнила она дочери. – Однако это нисколько тебя не трогало. Скажи, она хорошо к вам относится?
«Может быть, Арабелла груба с детьми?» – забеспокоилась Максин. Впрочем, она тут же отогнала тревожные мысли. Блейк не допустил бы, чтобы его детей обижали. Он не мог пройти мимо хорошенькой женщины, но детей своих любил.
– Не знаю, я с ней не общаюсь, – гордо заявила Дафна.
– Не будь невежей, Даффи, – одернула ее Максин. – Это нехорошо, отцу не понравится твое поведение. А как она относится к мальчикам?
