А когда Паран закончил, когда он уже не смог припомнить ни одного нового имени, капитан начал сначала.
Затем он увидел, как одна из фигур в первом ряду растворяется, тает, превращается в слизь на волнах, которую медленно забирает море. А на месте мертвеца поднялся человек, которого Паран узнал. На обожжённом лице застыла ухмылка – слишком поздно Паран осознал, но никакого веселья в этой жестокой улыбке не было, лишь память о предсмертной гримасе. Память и ужасная рана, оставленная оружием…
– Рантер, – прошептал Паран. – Чёрный Коралл…
– Капитан, – перебил его мёртвый сапёр, – что вы тут делаете?
Хоть бы мне перестали задавать этот вопрос.
– Мне нужна ваша помощь.
В первых рядах возникали новые «мостожоги». Дэторан. Сержант Бакланд. Вал, который теперь шагнул из прибрежных волн.
– Капитан. То-то я дивился, что тебя так трудно убить. Теперь понимаю.
– Правда?
– Ага, тебе же на роду написано за нами гоняться, как неупокоенному призраку! Ха! Ха-ха-ха!
За спиной сапёра засмеялись и другие.
Сотни тысяч призраков, все зашлись хохотом, и этого звука Ганос Паран больше не хотел слышать. Никогда. К счастью, смех продлился недолго, словно мёртвые воины разом забыли, что их так развеселило.
– Ладно, – сказал наконец Вал, – как видишь, мы тут немного заняты. Ха!
Паран вскинул руку:
– Нет, Вал, пожалуйста, не начинай снова.
– Вот так всегда. Многих убивать приходится, чтоб у них прорезалось нормальное чувство юмора. Знаешь, капитан, с этой стороны мир выглядит намного забавнее. Хоть, конечно, и по-глупому, по-бессмысленному забавнее…
– Довольно, Вал. Думаешь, я не чувствую здесь отчаяния? Все вы в беде, хуже того – мы нужны вам. Мы, живые, этого вы и не хотите признавать…
– Я так прямо и сказал, – возразил Вал. – Скрипу.
– Скрипачу?
– Так точно. Он отсюда не так уж и далеко, кстати. С Четырнадцатой.
– Он служит в Четырнадцатой? Он что, с ума сошёл?
Вал самодовольно ухмыльнулся:
– Почти свихнулся, но благодаря мне он теперь в полном порядке. Пока что. Мы уже являлись перед живыми, капитан. Нижние боги, ты бы видел, как мы Корболо Дому волосики расчесали – ему и его треклятым «Живодёрам». Вот это была ночка, скажу я тебе…
– Не сейчас. Мне нужна ваша помощь.
– Ладно, будь по-твоему. Чем помочь?
Паран смешался. К этому он шёл с самого начала, но теперь вдруг понял, что совершенно не хочет этого делать.
– Вы все здесь, – сказал он, – в Рараку. Это море – это треклятые врата. Между тем кошмарным миром, из которого вы пришли, и моим. Мне нужно, Вал, чтобы вы призвали… кое-что. С другой стороны.
Армия призраков разом отшатнулась, и это единое движение вызвало порыв ветра с суши к морю.
Мёртвый маг из «Мостожогов», Чубук, спросил:
– Кого именно вы решили вызывать, капитан, и что эта сущность должна сделать?
Паран бросил через плечо взгляд на Ганат, затем вновь обратился к мертвецам:
– Нечто вырвалось на волю, Чубук. Здесь, в Семи Городах. Это создание нужно найти. И уничтожить. – Он неуверенно помолчал. – Не знаю, может, есть и другие силы, которые с этим справятся, но нет времени их искать. Видишь ли, эта… тварь… питается кровью, и чем больше крови она выпивает, тем сильнее становится. Величайшая ошибка Первого Императора: он попытался сотворить собственное подобие Старшего бога – вы ведь знаете, да? Понимаете, о чём – о ком – я говорю. Вы знаете… это создание на свободе и охотится…
– Поохотился он на славу, – сообщил Вал. – Они его освободили – под зароком – и скрепили зарок собственной кровью, кровью шести Высших магов, жрецов и жриц Безымянных. Эти идиоты пожертвовали собой.
– Но зачем? Зачем было освобождать Деджима Нэбрала? Какой зарок они на него наложили?
– Просто ещё одна тропа. Может, выведет, куда они хотели, может, нет. Но теперь Деджим Нэбрал исполнил свой зарок. И… просто охотится.
Чубук спросил очень подозрительным тоном:
– Так кто именно вам потребовался, капитан? Чтобы прихлопнуть это проклятое создание?
– Мне в голову приходит только одна… сущность. Та же, что одолела его в прошлый раз. Чубук, мне нужно, чтобы вы отыскали Дераготов.
Глава девятая
Как если б можно было уловить гром, заключить его в камень, а все его разрушительные взаимосвязи изъять из времени и десятки тысяч лет выпустить на волю, чтоб они грызли и терзали его изуродованное лицо, так открылось бы первому взгляду всё его ужасное значение. Таковы были мои мысли тогда, и такими же они остались поныне, хотя миновали уже десятилетия с того часа, когда я в последний раз видел эти трагические руины, столь непримиримой была их претензия на величие.
Князь И'фара Бакунский (987-1032 гг. Сна Огни). Потерянный город Пат'Апур
Он смыл бóльшую часть засохшей крови, а потом увидел, как со временем сошли и кровоподтёки. Удары, которые пришлись в голову, были, разумеется, сложнее и принесли лихорадку, а лихорадка привела легион демонов, бесконечную битву, от которой не было отдыха. Лишь жар войны с самим собой, но вот наконец и он прошёл, и незадолго до полудня второго дня глаза распахнулись.
Непонимание должно было быстро исчезнуть, но этого не произошло, впрочем, этого и ожидал Таралак Вид. Он налил травяного чаю, а Икарий медленно сел.
– Вот, друг мой. Долго ты странствовал вдали от меня.
Ягг потянулся за жестяной кружкой, осушил её одним глотком, а затем протянул назад, чтобы получить добавку.
– О да, жажда, – проговорил грал-изгнанник, заново наполняя чашку. – Ничего удивительного. Потеря крови. Лихорадка.
– Мы сражались?
– Да. Внезапное, необъяснимое нападение. Д'иверс. Коня моего убил, а меня сбросил с седла. Когда я очнулся, стало ясно, что ты отогнал нападавшего, но удар по голове лишил тебя сознания. – Грал помолчал и добавил: – Нам повезло, друг мой.
– Битва. Да, это я помню.
Нечеловеческие глаза Икария перехватили взгляд Таралака, впились в него, недоумённо, с сомнением. Грал вздохнул:
– Частенько это стало происходить в последнее время. Ты меня не помнишь, верно, Икарий?
– Я… не уверен. Спутник…
– Да. Уже много лет. Твой спутник. Таралак Вид, некогда из племени гралов, но ныне посвятивший себя куда более высокому призванию.
– Какому же?
– Странствовать с тобой, Икарий.
Ягг уставился на кружку в руках.
– Уже много лет, говоришь, – прошептал он. – Высокое призвание… которого я не понимаю. Я… ничто. Никто. Я потерялся… – Икарий поднял взгляд. – Я потерялся, – повторил он. – Я ничего не знаю о высоком призвании, таком, чтобы ради него тебе стоило покидать свой народ. Чтобы странствовать со мной, Таралак Вид. Но зачем?
