– Требования момента, – огрызнулся чародей, не сводя глаз с Апсалар. – Вот что произошло. Целесообразность. И вся эта треклятая война против Паннионского Домина. С самого начала всё должно было быть понятно: то, что Дуджек объединил силы с Каладаном Брудом, стало просто первым и наиболее наглым нарушением правил.
– Так ты теперь работаешь на Худа?
– Даже и близко нет, Калам. Если слегка приукрасить, можно сказать, что Худ знает, что он работал на меня.
– Работал? А теперь?
– А теперь, – он кивнул Апсалар, – как она и сказала, боги вступили в войну. – Чародей пожал плечами, но с явным беспокойством. – Я должен оценить обе стороны, Калам. Должен задавать вопросы. Должен получать ответы.
– А Худ, значит, их даёт?
Маг бросил на убийцу неуверенный, почти игривый взгляд:
– Неохотно.
– А что Худ от тебя получает взамен?
Маг вскинул голову:
– Пытался когда-нибудь вывернуть руку мертвецу? Не выходит же! – Его взгляд заметался между Каламом и Апсалар. – Слушайте. Помните игры, в которые играли Вал и Скрип? С Колодой Драконов? Идиоты они были, конечно, но и плевать. Суть в том, что они придумывали правила на ходу. Я делаю то же самое, ясно? Ох, боги, даже у гения вроде меня есть свои пределы!
Солдат фыркнул, и Апсалар увидела, как он оскалил зубы.
Чародей шагнул к нему:
– Да хватит уже, Ураган! Ты ещё и этот твой треклятый каменный меч! – Он резко взмахнул рукой в сторону И'гхатана. – Этот запах тебе приятен?
– А ещё приятней будет запах, если Высшего мага адъюнкта Тавор порубить на куски и подать запечённым лично Худу. – Фаларец потянулся к имасскому мечу, и его ухмылка стала шире. – Этим я сейчас и займусь…
– Расслабьтесь, вы оба, – приказал Калам. – Ладно, Апсалар, мы все здесь, и это странно, но не настолько странно, как должно бы казаться. Не важно. – Он обвёл рукой себя, Быстрого Бена и Урагана. – Мы возвращаемся к Четырнадцатой армии. Точнее, вернёмся, когда обойдём город, а Бен проверит, что И'гхатан мёртв ровно настолько, насколько кажется…
– Да мёртв он – это наверняка, – вклинился маг. – Но мы всё равно обойдём развалины. – Он указал пальцем на Апсалар. – Что до тебя, женщина, ты ведь не одна путешествуешь? Где они прячутся? И что они такое? Фамильяры?
– Можно их и так назвать, – ответила она.
– Где они прячутся? – не сдавался Быстрый Бен.
– Сама не знаю. Где-то рядом, я подозреваю. Они… стеснительные.
Больше она ничего не добавила и с удовлетворением заметила, как недовольно нахмурился чародей.
– Куда ты направляешься, Апсалар? – спросил Калам.
Она приподняла брови:
– Ну, с вами поеду, конечно.
Девушка заметила, что этот ответ им пришёлся не по вкусу, но возражений не прозвучало. Такое завершение этого этапа путешествия её более, чем устраивало. Ибо совпадало с её самым срочным заданием – последней жертвой, последним убийством. Единственным, которое нельзя было оставить без внимания.
Она всегда знала, что Котильон – чрезвычайно изощрённый ублюдок.
– Ладно, – проговорила сержант Хеллиан, – кто из вас хочет стать моим новым капралом?
Неженка и Дохляк переглянулись.
– Чего? – переспросил Неженка. – Из нас? Но у тебя же теперь есть Бальгрид и Тавос Понд. Или даже…
– Мой взвод – мне и решать. – Она покосилась на остальных солдат. – Бальгрид – маг. И Тавос Понд тоже. – Хеллиан нахмурилась, глядя на обоих. – Я не люблю магов, они всегда исчезают как раз тогда, когда ты у них что-то хочешь спросить. – Её взгляд скользнул к другим двум солдатам. – Наш Может – сапёр. И тут уже нечего добавить. А Мазок – наш целитель. Так что остаётесь… – Хеллиан вновь перевела взгляд на близнецов, – …только вы двое.
– Ладно, – сказал Неженка. – Я буду капралом.
– Погоди-ка, – возразил Дохляк. – Я хочу быть капралом! Я его приказы выполнять не буду, сержант. Худа с два. Мозги-то у меня, а не у него…
Неженка фыркнул:
– Поэтому ты их и выкинул – не знал, к чему применить.
– Ты – врун и обманщик, Неженка…
– Цыц! – рявкнула Хеллиан и потянулась за мечом. Но опомнилась и вытащила нож. – Ещё хоть слово, и я себя порежу.
Весь взвод в остолбенении уставился на неё.
– Понимаете, я – женщина, и вот так мы разбираемся с мужчинами. Вы все – мужчины. Будете валять дурака, и я себе нож в руку всажу. Или в ногу. Или, скажем, сосок отрежу. И вам, ублюдки, придётся потом с этим жить. До конца своих дней будете жить с тем, что вы себя показали такими уродами, что Хеллиан себя изуродовала из-за вас.
Все молчали.
С улыбкой Хеллиан спрятала нож.
– Хорошо. Ладно, Дохляк и Неженка, я приняла решение. Вы оба капралы. Готово.
– Но если я захочу отдать приказ Дохляку…
– Не получится.
Дохляк поднял палец:
– Постой, а что если мы отдадим разные приказы остальным?
– Об этом не волнуйся, – заявил Может. – Мы вас всё равно слушать не собираемся. Вы оба – идиоты, но если сержант хочет вас сделать капралами – пусть. Нам плевать. Из идиотов выходят отличные капралы.
– Вот и хорошо, – сказала, вставая, Хеллиан, – значит, решено. Не расходитесь, капитан хочет, чтобы мы были готовы выступать.
Она пошла прочь, к гряде холмов. Размышляя.
Капитан Сорт отобрала у неё Урба и сделала его сержантом. Безумие. Нет, конечно, старое правило о том, что из идиотов выходят отличные капралы, касалось и сержантов тоже, но с этим уж ничего не поделаешь. Можно пойти да и убить его, но тогда будут неприятности. Урб же здоровяк, а тело тут толком и негде спрятать. Значит, не здесь. Она оглядела изломанные скалы, кирпичи и черепки, которыми были устланы склоны.
Нужно найти деревню. Там она обменяет свой нож – нет, так не пойдёт, он нужен, чтобы запугивать взвод, а то ещё взбунтуются. Можно, конечно, в следующий раз пригрозить что-нибудь себе ногтями выцарапать – глаза, например. Хеллиан посмотрела на свои ногти. Обломаны под корень. Вот ведь незадача…
– Глянь на неё, – проворчал Может. – Нам приказала не расходиться, а сама? Тут же умелась. В холмы. И зачем? Чтобы ногти проверить. Ой-ой-ой, обломались! Ох, боги, нам в сержанты настоящая женщина досталась…
– Она не настоящая женщина, – вступился за Хеллиан Неженка. – Ты её совсем не знаешь, сапёр. А вот мы с Дохляком знаем, это мы были двумя первыми дураками, которые вошли в храм в Картуле, когда весь этот кошмар и начался.
– Ты о чём говоришь вообще? – заинтересовался Бальгрид.
– Кто-то перебил всех жрецов в храме Д'рек, и мы первыми оказались на месте преступления. Да вы сами знаете, как всё это бывает. Это ведь был наш квартал, так? Только мы не могли заходить внутрь храмов, поэтому, конечно, мы и оказались виноваты. С другой стороны, когда здравый смысл вообще имел вес в Империи? Значит, нужно было нас куда-то отослать. В надежде, что нас там убьют и ничего не выплывет наружу…
