– Идущий по Граням. Давно я тебя не видел.
– Не могу сказать о тебе того же, Котильон. Я иду по…
– Да, я знаю, – перебил Котильон, – ты идёшь по путям незримым.
– Для тебя. Но Псы не разделяют этого твоего недостатка.
Котильон нахмурился, глядя на странное создание, затем оглянулся и увидел в тридцати шагах позади Барена. Пёс опустил массивную голову к земле, глаза его мерцали багрово-алым.
– Он тебя выслеживает.
– Их это развлекает, я полагаю, – проговорил Идущий по Граням.
Некоторое время они шли молча, затем Котильон вздохнул:
– Ты искал меня? Чего ты хочешь?
– От тебя? Ничего. Но я вижу, куда ты направляешься, и желаю стать свидетелем.
– Свидетелем чего?
– Вашего разговора.
Котильон нахмурился:
– А если я бы предпочёл, чтобы ты ничего не слышал?
Вечная усмешка черепа на миг стала будто шире.
– В Тени невозможно спрятаться, Узурпатор.
«Узурпатор». Я бы давно убил этого ублюдка, если б он не был уже мёртв. Давно.
– Я тебе не враг, – проговорил Идущий по Граням, будто угадав мысли Котильона. – Пока не враг.
– У нас и так более чем достаточно врагов, – продолжил Котильон. – И поэтому новых мы себе не желаем. К сожалению, поскольку мы не знаем ни твоих целей, ни побуждений, мы не можем и предвидеть, что оскорбит тебя. Посему – в интересах мира между нами – просвети меня.
– Этого я не могу сделать.
– Не можешь или не хочешь?
– Это твоя слабость, Котильон, а не моя. Твоя – и Престола Тени.
– Просто отличный ответ.
Идущий по Граням, казалось, обдумал саркастическое замечание Котильона, затем кивнул:
– Верно.
Давным-давно.…
Они приблизились к стоячим камням. Ни одной перекладины в круге не осталось, лишь обломки усыпали склоны, словно давний взрыв в центре кольца разметал массивные глыбы – даже те валуны, что по-прежнему стояли, были наклонены наружу, будто лепестки цветка.
– Не самое приятное место, – заметил Идущий по Граням, когда они повернули направо, чтобы войти через главный вход – по аллее, ограждённой низкими, полусгнившими деревьями. Все стволы были перевёрнуты и тянули к небу остатки узловатых корней.
Котильон пожал плечами:
– Почти такое же приятное, как и всякое другое в этом мире.
– Можешь считать и так, раз не обладаешь моими воспоминаниями. Ужасные события – давно, очень давно, но эхо всё ещё живёт здесь.
– Тут мало остаточной силы, – проговорил Котильон, когда они подошли к двум самым крупным камнями и прошли между ними.
– Верно. Разумеется, на поверхности дело обстоит иначе.
– «На поверхности»? Что ты имеешь в виду?
– Стоячие камни, Котильон, всегда до половины вкопаны в землю. И создатели их редко не понимали важности этого обычая. Верхний мир – и нижний.
Котильон замер и оглянулся на перевёрнутые деревья.
– И то, что мы видим здесь – отдано нижнему миру?
– В некотором роде.
– А проявление верхнего мира должно находиться в каком-то ином Владении? Где путник увидит склонённые к центру камни и верхушки деревьев?
– Если только они не ушли целиком в землю или уже не истлели. Этот круг очень стар.
Котильон вновь повернулся и принялся разглядывать трёх драконов напротив: каждый лежал у основания стоячего камня, но массивные цепи уходили вглубь рыхлой земли, а не внутрь выветренной скалы. Кандалы на шеях и четырёх лапах, другая цепь обёрнута за плечами, охватывая крылья каждого дракона. И все цепи натянуты туго, чтобы ни один не мог пошевелиться, даже приподнять голову.
– Всё как ты сказал, Идущий по Граням, – пробормотал Котильон. – Неприятное место. Я и забыл.
– Всегда забываешь, – заметил Идущий по Граням. – Тебя одолевает восхищение. Такова остаточная сила в этом круге.
Котильон бросил на него быстрый взгляд:
– Я зачарован?
С тихим стуком костей скелет пожал плечами:
– Эта магия лишена цели, кроме той, которой достигает. Очарование… и забвение.
– Трудно в это поверить. У всякого чародейства есть цель.
Мертвец вновь пожал плечами:
– Они голодны, но не могут питаться.
Миг спустя Котильон кивнул:
– Значит, эти чары принадлежат драконам. Что ж, это я могу принять. Но что до самого круга? Сила его умерла? И если так, почему драконы до сих пор скованы?
– Не умерла, просто никак на тебя не действует, Котильон. Ибо ты – не его цель.
– Разумно.
Бог обернулся и увидел, как в круг вошёл Барен, обогнул полукругом Идущего по Граням, а затем сосредоточил внимание на драконах. Котильон увидел, как шерсть у Пса поднялась дыбом.
– Можешь ответить, – спросил он Идущего, – почему они не говорят со мной?
– Возможно, ты ещё не сказал им ничего, что стоило бы ответа.
– Возможно. Как ты думаешь, каков будет ответ, если я заговорю о свободе?
– Я здесь, – ответил Идущий по Граням, – чтобы узнать это.
– Ты читаешь мои мысли? – вкрадчиво спросил Котильон.
Огромная голова Барена медленно повернулась, глаза Пса смерили Идущего, и зверь сделал один шаг к нему.
– Таким всеведением я не обладаю, – спокойно ответил Идущий по Граням, словно и не заметил намерения Барена. – Хотя тебе могло бы так показаться. Но я существовал бессчётные века до тебя, Котильон. Все узоры мне ведомы, ибо они уже складывались несчётное множество раз. Учитывая, чтó ждёт нас всех, предсказать это было нетрудно. Особенно, учитывая твоё сверхъестественное чутьё. – Чёрные провалы глазниц Идущего словно разглядывали Котильона. – Ты ведь подозреваешь, что драконы стоят в сердце всего, что вскоре произойдёт?
Котильон указал на цепи:
– Они, наверное, дотягиваются отсюда до верхнего мира? А что это за Путь?
– Как ты думаешь? – парировал Идущий по Граням.
– Прочти мои мысли.
– Не могу.
– Значит, ты здесь потому, что отчаянно хочешь узнать, что я знаю или хотя бы подозреваю.
Молчание Идущего было достаточно красноречивым ответом. Котильон улыбнулся:
– Полагаю, я всё же не буду пытаться говорить с этими драконами.
– Но рано или поздно попытаешься, – отозвался Идущий. – И когда попытаешься, я буду здесь. Так зачем хранить молчание сейчас?
