Даруджиец нахмурился:
– Если хочешь сам командовать – милости прошу, валяй.
– Я не пытался тебя уязвить, парень. Имел в виду то, что сказал. Ты взял командование на себя, и это хорошо. Это то, что нам нужно. Я никогда не был вожаком. Всегда шёл за другим. Таково моё проклятье. Но этого они услышать не захотят. От меня. Нет, они хотят, чтобы я возглавил их. Вывел к свободе. А я им повторяю, что не знаю ничего о свободе.
– Им? Кому? Скилларе и Фелисин?
– Я приведу лошадей, – проговорил Геборик. Он развернулся и пошёл прочь своей странной, лягушачьей походкой.
Резчик снова наполнил ведро и вылил воду в корыто. Здесь нужно накормить лошадей тем, что нельзя будет забрать. Запасти воды. И, кстати, разграбить храм. Что ж, он ведь был вором – когда-то, давным-давно. Да и мертвецам богатства ни к чему, верно?
Позади раздался оглушительный треск. Звук открывшегося портала. Резчик крутанулся на месте, уже сжимая в руках ножи.
Из чародейских врат галопом вылетел всадник. Резко натянул поводья, так что копыта заскользили по земле, вздымая клубы пыли. Тёмно-серый конь – жуткое чудовище. Шкура кое-где порвалась и отвалилась, так что стали видны сухожилия, высохшие мускулы и связки. Глаза – чёрные провалы; длинная, спутанная грива взвилась, когда конь вскинул голову. В высоком седле восседал всадник – ещё страшнее своего скакуна. Чёрная, изукрашенная броня местами была покрыта патиной, помятый, видавший виды шлем без забрала открывал взгляду костяное лицо. Со скул свисали только редкие обрывки плоти да сухожилия, на которых держалась челюсть, полная почерневших, подпиленных зубов.
На миг, когда конь встал на дыбы, пыль взвилась тучей, но Резчик успел заметить оружие – больше, чем мог сосчитать. Мечи за спиной, метательные топорики, рукояти у седла, а в левой руке мертвеца – что-то вроде рогатины с бронзовым наконечником длиной с клинок меча. Длинный лук, короткий лук, ножи…
– Где он?!
Дикий, разъярённый рёв.
Части брони упали на землю, когда неупокоенный воин развернулся, оглядывая двор.
– Будь ты проклят, Худ! Я шёл по следу!
Увидев Резчика, мертвец вдруг замер и затих.
– Она оставила кого-то в живых? Сомневаюсь. Ты не щенок Д'рек. Пей воду, смертный, это не важно. Ты всё равно мёртв. Ты – и всякая теплокровная живая тварь в этом мире и всяком ином!
Он развернул коня к храму, в дверях которого возник Серожаб, сжимавший в руках мотки шёлка, шкатулки, свёртки с едой и кухонные принадлежности.
– Жаба, что любит готовить с удобством? О, воистину явилось безумие Великого Конца! Ещё шаг, демон, и я оторву тебе ножки, а потом зажарю их на огне. Думаешь, я больше не ем? Ты прав, но я зажарю их из чистой злобы, из жгучей иронии – да! Нравится тебе это? – Мертвец вновь обратился к Резчику: – Это он хотел мне показать? Сорвал меня со следа… ради этого?
Резчик спрятал ножи. Во внешние ворота вошёл Геборик Призрачные Руки с лошадьми в поводу. Старик замер, увидев всадника, вскинул голову, затем пошёл дальше.
– Слишком поздно, Солдат, – проговорил он. – Или слишком рано!
И расхохотался.
Конник высоко поднял копьё.
– Трич, как видно, совершил ошибку, но я всё равно должен приветствовать тебя.
Геборик замер.
– Ошибку, Солдат? Да, согласен, но я мало что могу с этим поделать. И принимаю твоё вынужденное приветствие. Что привело тебя сюда?
– Спроси Худа, если хочешь получить ответ! – Всадник перевернул копьё и вогнал его в землю, затем спрыгнул с седла, так что по двору рассыпались новые куски прогнивших доспехов. – Думаю, мне нужно осмотреться – будто я ещё не всё увидел. Пантеон разрывает на куски, но что с того?
Геборик потянул испуганных лошадей к корыту, обходя неупокоенного воина широким полукругом. Приблизившись к Резчику, старик пожал плечами:
– Солдат Худа из Высокого дома Смерти. Он нас не побеспокоит, я думаю.
– Ко мне он обратился по-даруджийски, – заметил Резчик. – Сначала. А потом говорил с тобой по-малазански.
– Да.
Солдат был высок, и только теперь Резчик заметил предмет, свисавший с увешанного ножами пояса мертвеца. Покрытая белой эмалью маска, треснувшая, с одной-единственной алой полосой на щеке. Глаза даруджийца расширились.
– Храни нас Беру, – прошептал он. – Сегулех!
В этот момент Солдат обернулся, затем подошёл ближе.
– Даруджиец, ты забрёл далеко от дома! Скажи, правят ли в Даруджистане по-прежнему чада Тирана?
Резчик покачал головой.
– Ты будто ошалел, смертный. Что тебя тревожит?
– Я… я слышал… то есть, говорят, сегулехи обычно никому ничего не говорят. Но ты…
– Ревностная лихорадка всё ещё терзает моих смертных сородичей? Глупцы! Значит, в городе по-прежнему стоит армия Тирана?
– Кого? Чего? Даруджистаном правит совет. У нас нет армии…
– Восхитительное безумие! И в городе нет сегулехов?
– Нет! Только… истории. То есть – легенды.
– Так где же прячутся мои напялившие маски соотечественники?
– Говорят, они живут на острове, далеко на юге, за Морном…
– За Морном! Теперь понятно. Их держат наготове. Этот ваш Совет Даруджистана – чародеи все до единого? Бессмертные, скрытные, параноидные маги! Низко припали к земле на случай, когда Тиран вернётся, как ему дóлжно однажды вернуться! Вернётся, чтоб отыскать своё войско! Ха-ха, «совет»!
– Это не совсем совет, господин, – проговорил Резчик. – Если говорить о магах, то нужно вспомнить ложу Т'орруд…
– «Т'орруд»? Да, хитро. Возмутительно даже! Баруканал, Дэруданит, Травейлегра, Маммольтэнан? Эти имена тебе что-то говорят? О, вижу, да.
– Маммот был моим дядей…
– Дядей? Ха! Чушь! – Мертвец развернулся. – Я увидел довольно! Худ! Я ухожу! Она явила своё решение. Ясно, как лёд. Худ, треклятый глупец, я тебе был для этого не нужен! А теперь мне придётся снова искать его след, гори твои старые кости!
Солдат вновь вскочил на своего неупокоенного коня.
Геборик окликнул его, стоя у корыта:
– Солдат! Позволь спросить… за кем ты охотишься?
Заострённые зубы распахнулись и сошлись в беззвучном смехе.
– Охочусь? О да, все мы охотимся, но я был ближе иных! Чтоб Худу все суставы перекрутило! Волосы из носу вырвало, а зубы в брюхо впечатало! Копьё ему в задницу и гору на темечко! О-о, я ему найду жену однажды, можете биться об заклад! Но прежде – охота!
Солдат собрал поводья, развернул коня. Распахнулся портал.
– Скорняк! Услышь меня, проклятый Поклявшийся! Обманувший смерть! Я иду за тобой! Иду!
