Кенеб направился к стоянке морпехов.
– Что вы хотите, чтобы я вам сказал, Кулак?
Сержант разложил перед собой полдюжины тяжёлых арбалетных стрел. Он уже прикрепил «шрапнели» к двум из них и трудился над третьей.
Кенеб пристально смотрел на глиняную гранату в руках Смычка.
– Сам не знаю, но давай честно.
Смычок остановился, оглянулся на свой взвод и прищурился.
– Адъюнкт рассчитывает на подкрепления, если всё пойдёт плохо? – тихо спросил он.
– В том-то и дело, сержант. Не рассчитывает.
– Выходит, Кулак, – проговорил Смычок, – она считает, что Дуджек скис. И с ним – Войско Однорукого. Так она думает?
– Да. Ты знаешь Быстрого Бена, а этот Высший маг был там. В Коралле. Я не могу спросить его лично, поэтому обращаюсь к тебе. Адъюнкт права?
Солдат снова принялся прилаживать взрывчатку к наконечнику стрелы. Кенеб ждал.
– Похоже, – пробормотал сержант, – я ошибся.
– В чём?
– Адъюнкт читает знаки лучше, чем я думал.
Худовы яйца! Вот этого я вовсе не хотел слышать.
– Ты хорошо выглядишь, Ганос Паран.
Он сухо усмехнулся:
– Это всё от безделья, Апсалар.
С палубы послышались крики моряков: каракка повернула к гавани Кансу. Крики чаек служили аккомпанементом скрипу снастей и стонам дерева. Холодный бриз всколыхнул солёный воздух, который вливался в каюту через иллюминатор с левого борта, и бриз этот принёс с собой запах суши.
Апсалар ещё некоторое время разглядывала сидящего напротив мужчину, затем вновь принялась водить пемзой по рукояти одного из своих ножей. Полированное дерево, конечно, выглядело красиво, но слишком скользило в потной ладони. Обычно она надевала кожаные перчатки, но всегда полезно было готовиться к разным неожиданностям. В идеальной ситуации убийца сам выбирает, где и когда драться, но такой роскоши ему никто пообещать не может.
Паран сказал:
– Вижу, ты так же методична, как и всегда. Впрочем, теперь твоё лицо живее. Глаза…
– Ты слишком долго пробыл в море, капитан.
– Возможно. Как бы там ни было, я больше не капитан. Годы службы позади.
– Сожалеешь?
Тот пожал плечами:
– Немного. Никогда у меня не получалось быть там, где я хотел, – с ними. Только в самом конца, но тогда… – Он помолчал. – Тогда уже было слишком поздно.
– Может, так оно и лучше, – заметила Апсалар. – Чище.
– Странно вышло: «Мостожоги» для нас значат очень разное. Разные воспоминания, разные точки зрения. Выжившие хорошо со мной обошлись…
– Выжившие. Всегда остаются выжившие.
– Хватка, Мураш, Дымка, Молоток и ещё несколько человек. Совладельцы «К'руловой корчмы» в Даруджистане.
– «К'руловой корчмы»?
– В старом храме, который когда-то был посвящён этому Старшему богу. Да. Не самое подходящее место, конечно.
– Даже больше, чем ты думаешь, Паран.
– Сомневаюсь. Я многое узнал, Апсалар, – и о многом.
Гулкий удар в правый борт: портовый патруль явился собрать плату за стоянку. Щёлкнул линь. Новые голоса.
– К'рул активно вступил в борьбу против Паннионского Домина, – продолжил Паран. – С тех пор его присутствие мне уже не так приятно – Старшие боги вернулись в игру…
– Да, ты уже что-то подобное говорил. Они ополчились против Увечного Бога, и трудно их в этом винить.
– В самом деле? Иногда я тоже так думаю, но бывают дни… – Он покачал головой и поднялся. – Сейчас отдадут швартовы. Мне нужно всё подготовить.
– Что именно?
– Лошадей.
– Паран.
– Да?
– Ты теперь Взошедший?
Его глаза расширились:
– Не знаю! Ничего нового я не чувствую. Да и, признаться честно, я даже не очень понимаю, что значит «Восхождение».
– Значит, тебя труднее убить.
– Почему?
– Ты нашёл в себе силу, личного характера, но с ней… в общем, сила притягивает силу. Всегда. Не обычная земная власть, но нечто иное, природная сила, взаимное притяжение энергий. Начинаешь видеть всё иначе, думать иначе. А другие тебя замечают – обычно это не к добру, кстати. – Она вздохнула, разглядывая его, затем добавила: – Может, и не нужно тебя предостерегать, но я попробую. Быть осторожен, Паран: из всех стран в этом мире две – опаснее прочих…
– Твоё знание или Котильона?
– Котильон знал про одну, я – про другую. Сейчас ты готовишься сойти на сушу в одной из них. Семь Городов – не самое удачное место для путника, Паран, особенно – для Взошедшего.
– Я знаю. Я это чувствую то… с чем мне придётся иметь дело.
– Найди кого-то, кто будет за тебя драться, если сможешь.
Его глаза сузились.
– Да уж, явный недостаток веры в меня.
– Я тебя уже убила однажды…
– Когда была одержима богом – самим Покровителем убийц, Апсалар.
– Который играл по правилам. А здесь водятся те, кому правила не нужны.
– Я об этом подумаю, Апсалар. Спасибо.
– И запомни: торгуйся с позиции силы или не торгуйся вообще.
Он странно улыбнулся и направился наверх.
Из угла послышалось шебуршание – на свет выбрались Телораст и Кердла. Костяные лапки застучали по доскам пола.
– Он опасен, Не-Апсалар! Держись от него подальше… О нет, ты слишком много времени с ним провела!
– Не беспокойся обо мне, Телораст.
– Беспокойство? Ох, нам-то беспокойства самим хватает, да, Кердла?
– На век вперёд хватит, Телораст. То есть, о чём это я? Никакого беспокойства. Совсем.
Апсалар сказала:
– Господин Колоды всё знает о вас обеих, что, несомненно, усугубляет ваше беспокойство.
– Но он же тебе ничего не сказал!
– Ты так в этом уверена?
– Конечно! – Птицеобразный скелет принялся скакать и извиваться перед своей товаркой. – Подумай, Кердла! Если бы она знала, она бы нас растоптала! Верно?
– Если только не задумала ещё более чудовищное предательство, Телораст! Об этом ты не подумала? Не подумала, да? Одной мне приходится думать!
– Ты вообще не думаешь! Не умеешь даже!
Апсалар поднялась:
– Уже опустили трап. Пора идти.
– Спрячь нас под плащом. Обязательно! Там же собаки на улицах!
Девушка убрала нож:
