Вот уже много месяцев они не были так близки. Она трепетала от его прикосновения. Нормально ли это? Если магия струится везде и во всем, то, наверное, так бывает, когда она вновь обретает себя?
Несколько долгих мгновений они танцевали в молчании, то сходясь, то отдаляясь, как давеча на ринге, только медленно и плавно. А потом, ни с того ни с сего, Лайла спросила:
– Почему?
– Что почему?
– Почему ты пригласил меня танцевать?
Он почти улыбнулся – тень улыбки, игра света.
– Чтобы ты не успела сбежать, пока я не поздороваюсь с тобой.
– Здравствуй, – сказала Лайла.
– Здравствуй, – сказал Келл. – Где тебя носило?
– Что, скучал? – усмехнулась Лайла.
Келл открыл рот. Закрыл. Снова открыл и наконец произнес:
– Да.
Слово было еле слышным, и искренность в его голосе застала Лайлу врасплох. Как удар под дых.
– Что, – замялась она, – жизнь при дворе тебе больше не по вкусу?
Но, честно говоря, она тоже по нему скучала. По его упрямству, насупленному виду, вечной морщинке на лбу. По его глазам – небесно-голубому и глянцево-черному.
– Ты выглядишь… – начал он и умолк.
– Нелепо?
– Невероятно.
– А ты нет, – нахмурилась Лайла, заметив тени под его глазами, печаль во взгляде. – Келл, что случилось?
Он слегка напрягся, но не ушел от ответа. Набрал воздуха, будто придумывая ложь, однако произнес чистую правду:
– После той ночи я не знал покоя. Думал, состязания помогут, но стало только хуже. Я будто задыхаюсь. Понимаю, что это безумие, что я ни в чем не нуждаюсь, но я видел, как чахнет и умирает король, запертый в замке. – Он опустил глаза, словно пытался через рубашку разглядеть печать на груди. – Не понимаю, что со мной происходит.
– Жизнь, – ответила Лайла, кружась вместе с ним. – И смерть.
– Что ты хочешь сказать?
– Всем кажется, что я рвусь навстречу смерти, так? Но я не хочу умирать. Это дело нехитрое. Я хочу жить. Но только приближаясь к смерти, чувствуешь себя живой. А заглянув ей в глаза, вдруг понимаешь, что до сих пор и не жил по-настоящему. А только притворялся. Может, я и чокнутая, но жизнь полна красок только тогда, когда ею рискуешь.
– Ты чокнутая, – сказал Келл.
– Кто знает? – тихо рассмеялась она. – Может, это мир сошел с ума. Может, ты до сих пор под наваждением. А может, только сейчас ощутил вкус жизни. Поверь мне на слово, потому что я не раз была на волосок от смерти. Келл, ты чуть не погиб. Поэтому теперь понял, что такое жизнь. Что такое страх за свою жизнь. Борьба за нее. И раз ты это понял, обратной дороги нет.
– Что же мне делать? – спросил он, запинаясь.
– Вряд ли я смогу дать ответ, – сказала она. – Я просто убежала.
– Убежать – хорошая мысль.
– Тогда беги, – сказала она. Келл сдавленно рассмеялся, но Лайла говорила совершенно серьезно. – Знаешь, что такое свобода? Она никогда не дается сама собой. И никто ее тебе не вручит. Я свободна, потому что боролась за это. Ты же вроде самый могущественный маг всех миров? Если не хочешь быть здесь, просто уйди, и все.
Музыка звучала все громче, они то сходились, то расходились, подхваченные вихрем танца.
– Я дал слово Раю, – сказал Келл. – Что, когда он станет королем, я буду рядом.
– Насколько я знаю, он еще не на троне, – пожала плечами Лайла. – Понимаешь, я осталась здесь, потому что мне некуда возвращаться. А ты? Если уйдешь, тебе ничто не помешает вернуться. Может, тебе просто надо размять ноги. Пожить немного. Посмотреть мир. Потом можешь осесть и жить рядом с Раем долго и счастливо.
Он фыркнул.
– Но, знаешь… – Она внезапно посерьезнела. – Никогда не делай того, что сделала я.
– Говори яснее.
Она подумала о Бэрроне, о серебряных часах в кармане.
– Если решишься… когда решишь уйти, сначала попрощайся.
Прозвучали финальные ноты, Келл закружил Лайлу и привлек к себе. Их тела сплелись, и оба затаили дыхание. Когда они обнимались в последний раз, оба были избиты и окровавлены, им грозил арест. Тогда, казалось, все было всерьез, а сейчас казалось нереальным, как фантазия.
Через плечо Келла Лайла увидела на краю зала вескийскую принцессу в окружении молодых дворян. Принцесса метала в нее испепеляющие взгляды. Лайла лучезарно улыбнулась ей и позволила Келлу увести себя с танцпола.
– А что с Камероу? – спросила она, когда они нашли наконец тихое местечко между колоннами.
Он стиснул ее руку сильнее.
– Никто не знает. Это тайна.
– Ты считаешь меня болтушкой? – укоризненно спросила она. Келл ничего не сказал, лишь не спускал с нее своего странного двухцветного взгляда, словно боялся, что она исчезнет. Лайла взяла у проходящего официанта бокал игристого вина. – Что ты сделал с Камероу? Убил?
– Что? Нет, конечно. Он просто выдумка. – Он сдвинул брови. – А ты что, убила настоящего Эльсора?
– Нет, – покачала головой Лайла. – Он на корабле, идущем в Денолар. Или Дело…
– Делонар? – вскинулся Келл. – О чем ты только думала?
– Не знаю, – честно ответила она. – Я не понимаю, кто я такая, чем живу, на что способна. Наверное, просто хотела узнать себя получше.
– То есть, чтобы проверить, как развиваются твои способности, ты решила участвовать в самом знаменитом турнире трех империй?
– Но ведь получилось забавно.
– Лайла, – тихо произнес Келл, и впервые в его голосе не слышалось злости. Напряженность – да, была, но он не сердился. Был ли хоть раз, чтобы он произнес ее имя таким тоном? Едва ли не умоляющим?
– Что? – У нее перехватило дыхание.
– Откажись от участия.
И в тот же миг вся теплота между ними развеялась. Келл снова стал таким, каким она его помнила: упрямым и самоуверенным.
– Ни за что, – отрезала она.
– Ты не сможешь продолжать.
– Я уже далеко продвинулась. И не отступлю.
– Лайла…
– И что ты со мной сделаешь? Прикажешь арестовать?
– Надо бы.
– Но я не Стейсен Эльсор, – она показала на бальное платье. – Я Дилайла Бард. – Истина – лучшее прикрытие. Морщинка между его бровями стала глубже. – Да ладно тебе, не дуйся, проиграл так проиграл.
– Я поддался, – огрызнулся он. – Но даже если бы и нет, ты все равно не сможешь двигаться дальше.
– Смогу и буду.
– Это слишком опасно. Если ты победишь Рула, то выйдешь в финальную тройку. И с тебя снимут маску. Издалека твой маскарад еще может ввести в заблуждение, но неужели ты всерьез думаешь, что тебя никто не раскусит, когда все увидят твое лицо? Кроме того, сегодня я видел тебя на арене…
