– До конца расследования меня отстранили от активного участия, – сообщил Ангус Карлсон.
– Мне жаль, – сказала Гейл и погладила его по плечу в знак утешения. Они сидели на обочине дороги, прямо перед своим домом, под уличным фонарем. – Но ты поступил правильно.
Он пожал плечами:
– Не знаю. Тогда показалось, что да. Хорошо хоть, тот парень не умер. Я выстрелил ему в ногу.
– Ты просто исполнил свой долг. К тому же у тебя много свидетелей из больницы. Они все подтвердят.
– Да, но пушка-то была не заряжена.
– Что?
– Ну у того парня, которой размахивал пушкой перед лицом той женщины в хиджабе…
– Каком именно?
– Не понял?
– Ну, есть хиджаб и никаб, а потом еще бурка, – пояснила Гейл. – Правильно?
– Да, бурка прикрывает все, а никаб – почти все лицо, только глаза видны.
– Тогда что такое хиджаб?
– Ну, это вроде платка или шали, который закрывает голову, волосы и шею, а лицо видно.
– Так что было на той женщине? Получается, хиджаб, да?
– Да. Но я хотел тебе о пушке рассказать.
– Извини, – сказала Гейл.
– Когда проверили пистолет этого парня, выяснилось, что он не был заряжен. Остается лишь надеяться, что они не обратят этот факт против меня. Он размахивал этой пушкой просто как сумасшедший.
– Откуда тебе было знать, что пушка у него не заряжена, – сказала она. – Ты же человек, а не рентгеновский аппарат. И еще, скажу я тебе, полицейские перестреляли немало людей за то, что те размахивали игрушечными пистолетами. У него же был не игрушечный, верно?
– Нет, самый настоящий. Однако этот парень, наверное, нанял адвоката, и тот скажет, что я должен был это знать, что я стрелял в него безо всякой на то необходимости, что я неправильно оценил ситуацию. Но я говорил с шефом, и он посоветовал мне не беспокоиться.
– Ну и не беспокойся. – Гейл помолчала немного. – А надолго тебя отстранили?
– Не знаю.
– Почему же тогда разрешили выполнять работу детектива?
Ангус покачал головой:
– Понятия не имею. Может, проверяют? Ну, человек считает, что свободен от подозрений, расслабится, и они тут как тут, непременно на чем-то тебя да поймают. – Он выдавил усмешку. – А моей мамочке наверняка бы понравился такой расклад, да?
– Ангус!
– После всего того дерьма, что она на меня вылила, было бы здорово рассказать ей, как прекрасно идут у меня дела, как все складывается просто отлично. И вот теперь эта история и…
– Не надо о ней говорить, – сказала Гейл. – Терпеть не могу, когда ты ее упоминаешь. Так что не надо.
Ангус помрачнел:
– Ладно.
Оба какое-то время молчали. Затем Гейл сказала:
– Эта штука, хиджаб-нихаб-бурка, заставила меня призадуматься.
– Это о чем же?
– Вообще-то никакого отношения к этой истории не имеет. Просто иногда одна мысль влечет за собой другую, и все так странно складывается. Хотя, наверное, это полная ерунда.
Ангус Карлсон закрыл глаза и опустил голову.
– Ты просто скажи мне, Гейл.
– Сегодня утром я пошла прогуляться. Просто захотелось выйти из дома, заняться чем-нибудь, понимаешь?
– Да.
– Знаешь лавку у «Намана»?
– Это книжный магазин?
– Да, он продает подержанные книги. И не держит на полках всякой новомодной ерунды.
– Тут недавно его лавку подожгли, – сказал Ангус. – Кто-то бросил ему в окно коктейль Молотова.
– Я об этом не знала. А если б даже и знала, все равно бы туда пошла. Хотела найти одну книгу.
– Какую книгу?
– Это не важно, – ответила Гейл.
– Нет, ты скажи, что за книгу?
Теперь уже она тяжко вздохнула.
– Хотела посмотреть, не найдется ли у него книг о жизни семейных пар. Ну, таких, как мы, понимаешь? Пар, у которых нет детей, и почему их нет, и почему один из супругов хочет ребенка, а другой – нет.
– Гейл…
– Ты спросил, что я хотела там найти, вот я и ответила. Да ты послушай дальше.
– Ладно, продолжай.
– Ну и я вошла в магазин, и там был страшный беспорядок, но Наман был на месте, перебирал свой товар, пытался оценить ущерб. И все это выглядело просто ужасно. Те книги, что не сгорели, были повреждены водой, наверное, просто пожарные перестарались. Но даже несмотря на все это, некоторые книги сохранились очень даже неплохо, если не считать того, что от них пахло дымом и гарью. Ну вот, я зашла и заговорила с ним, и мне стало его страшно жалко.
– Конечно.
– Я знаю, люди во всем винят его, потому что он мусульманин, или… сама толком не пойму, кто там еще. Думают, что это он имеет отношение к взрыву на стоянке перед кинотеатром. Ну или к тому, что произошло с водой.
– Да, попадаются и такие люди, – заметил Ангус. – Они не знают, как совладать со своим гневом, с религиозными или расовыми предрассудками. В результате чего происходят такие вот истории.
– Поэтому мне так не хотелось даже упоминать об этом, но…
– Но что?
– Там, у него в лавке, лежала на полу одна книжка, прямо передо мной. Книга о ядах.
Ангус напрягся, обернулся к жене.
– Целая книга?
Гейл кивнула.
– Точно не помню, как называлась. Но это было нечто вроде справочника обо всех ядах, которые только существуют на свете. И обо всех способах убивать ими людей.
Ангус призадумался.
– Только то, что в лавке у него есть эта книга, еще не означает, что именно он отравил всю водопроводную воду в городе.
– Знаю. Я это понимаю.
– Ты что-нибудь ему сказала?
Она снова кивнула:
– Я подобрала ее с пола и протянула ему. И было это сразу после того, как он говорил о людях, которые подозревают его в разных преступлениях. Ну и тут я пошутила, наверное, не слишком удачно. Сказала нечто вроде: «Наверное, будет лучше, если никто не увидит у вас эту книгу».
– Прямо так и сказала?
– Да. – Гейл смотрела встревоженно. – Наверное, мне не стоило говорить ему это?
– Ну, не знаю. Ведь ничего такого особенного ты ему не сказала.
– Ты прав. Так оно и есть.
– Разве только, – задумчиво добавил Карлсон, – эта книга оказалась у него не случайно.
– Вот и я тоже так думаю, – согласилась с ним Гейл.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
СОРОК ДВА
