– Тоже вампиром стану? – Валентин украдкой вытер глаза тыльной стороной ладони, рассмеялся и потянулся к рюмке.
– Сугубо по обоюдному желанию, – Феликс тепло, по-дружески рассмеялся в ответ, поднимая свою рюмку. – Давай выпьем!
Валентин опрокинул рюмку, выдохнул, не замечая, что Феликс к своей так и не притрагивается.
– Какой поражающий эффект у этих взрывов?
– Зависит от предмета, но в основном слабенький, так, просто хлопушка. – Валентин подцепил вилкой кусок мяса и отправил в рот.
– Так, что еще умеешь?
– Ну-у… А! Вот это еще могу: за один раз нейтрализую взрыв двух гранат!
– Каким образом?
– Возьму в руку или собой накрою, и они безвредными становятся. Еще могу остановить до трех выстрелов из пистолета или винтовки – осечки пойдут. Но против автоматов ничего сделать не могу, не даются они мне, не успеваю.
– Что чувствуешь, ощущаешь, когда это происходит?
– Голова сильно болит, – Валя тяжело вздохнул и снова потянулся к бутылке.
– Еще на что способен? – Подперев кулаком подбородок, гость холодно, изучающе смотрел, как тот наполняет рюмку и залпом выпивает водку.
– Да там совсем уж ерунда! – Валентин поморщился, вытирая губы тыльной стороной ладони. – Позориться не охота!
– Давай-давай, выкладывай, поверь, мне очень интересно.
Сабуркин пожал плечами, взял вилку, отложил на дальний край стола, затем сжал пальцы в кулак и резко раскрыл ладонь. Вилка шевельнулась, словно оживая, и проехала по столу прямиком к Валентину. Он плавно, без резких движений поднял руку – вилка висела, словно примагниченная зубцами к его ладони. Затем Валентин снял ее, взялся за ручку и поднял повыше, чтобы Феликсу лучше было видно, после уставился на прибор хмельным немигающим взглядом. И металлическая ручка, словно вмиг сделавшись мягкой, закрутилась в спираль, а после выпрямилась, становясь прежней. Положив вилку на стол, Валя сделал движение рукой, словно что-то отталкивал в воздухе, и вилка сама собой отлетела к краю стола.
– Любопытно, – сказал Феликс. – Только с металлом такое проделываешь или еще с какими-то материалами?
– Только с металлом. Серебро плохо, но поддается, золото, платина не даются вообще… Хотя с платиной не пробовал, где ее взять-то.
– Рассказывал обо всем этом кому-нибудь?
– Да кому рассказывать! В дурдом заберут или на опыты.
– Ясно. – Феликс встал из-за стола, одергивая пиджак. – Позвоню тебе в конце этой или в начале следующей недели. Скажи номер телефона.
– Не помню я его.
– Где твой мобильник?
– Не знаю, в комнате где-то валяется… поищу сейчас, – Валентин привстал, но Феликс остановил его.
– Сиди, сам найду.
Он вышел из кухни и включил свет в маленькой комнате. Желтые обои, тахта, шкаф, тумбочка и полки на стенах – снизу до потолка. На полках стояли поделки: сложенные из спичек дома, соборы, мельницы, даже Эйфелева башня, а также вырезанные из картона и раскрашенные акварелью макеты дворцов и старинных замков. Прекрасно выполненные работы с мельчайшей точностью в каждой детали.
Поглядев на это творчество, Феликс взял с покрывала тахты мобильный телефон, позвонил с него на свой номер и вернулся на кухню. Валентин сидел, сложив руки на столе и понурив голову.
– Вот твой телефон. – Феликс положил аппарат на стол. – Увольняйся с работы. Позвоню или зайду на днях.
– Заходите, буду рад, – пробормотал Валентин, не поднимая головы.
Глава 19
– И что это нам дает? – озадаченно произнес Паблито, когда вернувшийся в машину Феликс рассказал о визите к Валентину Сабуркину.
– Ты же у нас самый умный, вот и думай. Член ты коллектива или не член? – Поглядывая в зеркала бокового вида, Феликс выехал со стоянки.
– Давайте все вместе подумаем холодными головами! – пропищал крыс. – Что у нас есть на этот день? Вампир, юрист с этими… как их… с маргаритками и спивающийся военный, взрывающий тарелки. Ведь это уже кое-что!
– Правда? – ворон развернул к нему ехидный клюв. – Скорей рассказывай, каких таких чудес они смогут наворотить в помощь людям? Прямо интересно послушать!
– Э-э-э… можно стать охранниками…
– Супермаркета? – уточнил Феликс.
– Людей можно охранять, – крыс пошевелил ушами, пропуская мимо его усмешку. – Как-то спасать их… не знаю. Впрочем, давайте посмотрим третьего, может после хоть что-то прояснится.
В начале пятого утра «Ауди S8» цвета «амулет» снова стояла на загородной проселочной дороге.
– Давай, удачи, – напутствовал ворон, – иди и найди… Найди наконец выход!
Бросив пиджак на сиденье, Феликс направился к полю и на этот раз зашел гораздо дальше, практически скрылся из вида.
Вернулся он через час. Открыв дверь, мужчина присел на край сиденья и принялся тщательно отряхивать ботинки от земли. Крыс с вороном терпеливо ждали. Первым не выдержал Паблито:
– Ну что? Что?!
– Наверное, это ошибка, – положив руки на руль, Феликс уставился в лобовое стекло. Небо светлело. Еще немного, и на горизонте появится полоска рассвета, похожая на кровоточащий порез. Поймав себя на мысли, что думает о рассвете именно как об истекающей теплой кровью ране, Феликс тряхнул головой и добавил: – Завтра еще раз попробую.
– Почему ошибка, в чем дело?
– Лучше показать, чем объяснять. Поехали, она в соседней деревне живет.
– Она? – подпрыгнул ворон. – Наш коллектив разбавит девушка? Вот здорово!
– Надеюсь, все обойдется, – мрачно ответил Феликс.
Разделялись деревни лишь указателями да узкой проселочной дорогой. Свернув на нее, Феликс немного поплутал среди утопающих в зелени домов, заборов и выехал на окраину. Остановившись на приличном расстоянии от стоящего на отшибе одноэтажного деревянного дома, выкрашенного в светло-коричневый цвет, он опустил стекло и сказал:
– Похоже, здесь.
За металлической сеткой-забором виднелся яблоневый сад, огород и добротный бревенчатый сарай. В рассветной дымке мирно дремали деревья, птицы начинали звонкую перекличку, пахло травами и влажной землей.
– А тут неплохо, – Паблито вспорхнул на плечо Феликса и высунул голову в окно. – Можно выезжать сюда как на дачу.
– Грибы собирать, да. – Феликс исподлобья смотрел на дом так, словно его хозяйка уже успела ему чем-то досадить.
Солнечные лучи позолотили верхушки яблонь, и Феликс машинально включил затемнение. Мигом поднялись черные стекла, и торчавшего в окошке ворона чуть не прищемило. Опомнившись, Феликс опустил затемнение, а Паблито еще долго ворчал, что пора уже избавляться от старых привычек.
