Щенок Жмых катался по крыше, зажимая глаза и вереща во весь голос мощным, пенальти с разбега пробил ему ногой в голову, тот как-то булькнул и затих, мелко-мелко затряслись ноги. Это все отметил, походя, включая ЛЦУ. Второй – здоровый, сам себя поперек шире, небритый мужик с непомерно длинными руками, уже поднимался, тряся головой. Его автомат валялся рядом.
Точка лазерного прицела оказалась на правой лобной доле, я вдавил спуск. Грохнуло неслабо, чуть оглушило. Да, вот это попадание! Между глаз, как по циркулю или линейке, захочешь так сделать специально – фиг повторишь. А тут чисто снайпер элитный, если забыть, куда целился.
Развернулся, бросился бегом ко второму, нет, этот тоже вроде бы готов. Цыплячья шея не выдержала резкого и мощного удара. Приложил два пальца чуть ниже подбородка, нащупывая пульс. Вроде бы ничего… Осмотреться!
И вновь знакомое ощущение уткнувшегося в затылок теплого металла. Я сразу понял, что это такое. Да сколько можно-то?! Выругался сквозь зубы, не обращая внимания на оружейный ствол, прижатый к моей голове.
– Не дергайся, парень! – тихо произнес чей-то густой бас. – Медленно-медленно положи руки на затылок. – Дождавшись, когда я сделаю требуемое, он стал дальше командовать: – Теперь пальчики в замок!
Выполнил.
– На колени! Ноги в щиколотках скрестить!
Обходил он меня слева по широкой дуге, так и держа на прицеле. Пленителем оказался среднего роста мужчина, усатый, красномордый, одетый в обычную «флору», хитрый бронежилет, какую-то довольно современную каску, облегающую голову, РПС, в руках – «АС ВАЛ». Вот с этим типом я шутить подобным образом не рискнул бы и никому не посоветую. Сразу видно, он не будет заниматься ерундой и при любых сомнениях выстрелит на поражение. Вот попал так попал!
– Теперь рассказывай! – довольно жестко сказал он, когда встал прямо напротив меня, направив ствол автомата в лицо.
– Что рассказывать? – задал я вполне уместный вопрос.
– Кто такой? Откуда? Как здесь оказался? – говорил он спокойно, немного устало, без всяких нервных: «Ты че, тупой?! А ну живо говори все!» То есть совершенно не походил на мелко бандитский типаж.
– Свежак, Вальтер, Зеленоминск, выпал из сбитого вертолета.
– Имя у тебя правильное и расклады немного знаешь. Кто «крестный»?
– Цемент.
– Да-а? – Вот здесь уже проявились неподдельные эмоции. В голосе изумление, немного недоверия.
– Да, – ответил я четко.
– А где он сам-то?
– Мертв.
– И как это случилось?
– Пуля в голову.
– А кто?
– Я знаю?! – вопросительно, утвердительно, снисходительно. И ведь прокатило!
– Где это произошло?
– Здание ФСБ.
– А чего нас не дождался? Мы в любом случае туда бы заехали! – неожиданно наехал на меня мужик и опустил автомат. Я даже растерялся и ответил только через несколько секунд чистую правду:
– Про вас не знал, да и эвакуация начиналась, времени немного было.
– Ладно, расслабься, только не дергайся. Все, в общем, нормуль. Ты среди правильных, так что можешь ничего не опасаться. Свежаков трогать нельзя! Почти кончились твои мытарства.
– Я живца хлебну?
– Да хлебай на здоровье, говорю же – расслабься. Ствол лишний раз не мацай, а то знаю я вас, свежаков, башни у вас рвет не хуже, чем у танков после снаряда в боеукладку. Спокойно вдохни-выдохни. Все будет хорошо!
– И что, ты мне вот так сразу поверил? – Я просто поставил себя на его место. Даже в той жизни не стал бы доверять, а уж после случившегося за последние дни – да ни за что!
– Ну, во-первых, я немного ментат, слабенький Дар, но правду ото лжи отличу. Во-вторых, если бы ты Цемента не встречал, вряд ли знал про здание ФСБ. И вряд ли у тебя была его РПС, но это еще ладно, будь он живым, тебе ресовский боевой нож вряд ли достался. А так наследство. Правильно? – Дождался кивка, хотя я не понял, про какой нож он говорит, продолжил: – В-третьих, видно, что ты свежак. Хоть и резвый, но у меня глаз наметанный. А в-четвертых, муров ты на раз завалил. Для меня этого достаточно. Дальше – как комсостав решит. Но я свое слово за тебя скажу. Так что можешь вставать, собирать трофеи со своих муров, только поторопись, если здесь оставаться не хочешь. Минут через пятнадцать-двадцать как с главарем этой шайки-лейки закончим, так и выдвинемся. Кстати, я – Третьяк, – протянул он руку в штурмовой перчатке, я тоже не стал снимать. Рукопожатие было крепким, но не чрезмерно. Затем он прижал палец к уху и заговорил в гарнитуру рации: – Да… Да… Да… Свежак отметился. Двух муров завалил. С ресовской вертушки вывалился. Прямо на крышу… Да, ну там метров пять было. Низко шла… Крестник Цемента… Мертв. Пуля в башку… Не знает… Не сказал… О'кей!
Я же подошел к краю крыши. Остатки вертолета продолжали гореть, выделяя крайне черный, густой дым. Пламя то взметалось ввысь под порывами ветра, облизывая балконы третьего этажа, то стелилось по асфальту, отчего тот дымился. В этот момент стоявшая поодаль иномарка, единственная, которая пока не горела, с глухим буханьем подпрыгнула на месте, вновь взметнулся огонь, быстро охватил салон, и опять черный-черный дым. Нет, в таком аду невозможно выжить. Вон и еще три квартиры, но уже выше, загорелись. Хана дому, некому тушить. Этими мыслями пытался отогнать тоску. Вот ведь незадача, отчего-то чувствовал свою вину за смерть девушки. Вроде бы и спас, и довел. И вообще ни в чем не виноват, только если в том, что жив… Да, я жив, а она вон там догорает. Как я смог из вертолета выпасть? Вышвырнуло? Высота была метров десять-двадцать, да без переломов бы не обошлось. Ладно, потом гадать будем. Глубоко вздохнул, нашарил сигареты, закурил. Светлая память. Надеюсь, умерла без мучений. А на что, мать его так, еще тут надеяться! И все равно дерьмово. Слов таких нет, по крайней мере цензурных… Даже прошипел сквозь зубы, обращаясь неизвестно к кому: «Суки, какие же вы суки!»
Рядом со мной материализовался еще один рейдер. Вот этот упакован был мощно, до виденной звездной пехоты не дотягивал, но и «вежливые люди», и полосатые носители демократии были нищими и голыми папуасами по сравнению с ним.
– Курить – здоровью вредить! – шутливо заявил он, а потом протянул руку: – Я – Каштан.
– Вальтер, – пожал ладонь.
– Будем знакомы, – вполне дружелюбно улыбнулся тот. – А про курение я тебе серьезно говорю, лучше это дело бросать!
– Сейчас и здесь можно, – спокойно сказал я. Не хватало еще нравоучений, тем более ладно бы в тихом месте сидели. А тут такой дымохрен поднимается плюс «заря», выстрелы, жженая пластмасса, пластик, дерево, краска, а им никотин помешал…
– Это да, но я на будущее. – Помолчал и добавил: – А ловко ты муров сделал, хоть сюда и самых оленей загнали, даже вмешиваться не пришлось. Нас чуть с Третьяком не заглушил.
