– А что тут объяснять? Еще и всяким демонам, которые даже не за долю работают, а за зарплату? Я тебе говорю, Гранит, и говорил: зачем брать ссыкунов на дело? Ты посмотри на него, все кругом спокойно – этот уже в штаны наложил, стволом, сука, трясет. – С этими словами он коротко и резко, без замаха ударил кулаком в штурмовой перчатке Зондера в голову, одновременно с этим левой перехватывая направленный на меня пистолет-пулемет и уводя его в сторону. Глухо отозвались пластиковые накладки при соприкосновении с челюстью водителя, тот покатился по асфальту, а в руках Третьяка осталось оружие.
– Видишь, какое это чмо? – Тот даже не сменил тона, вот это выдержка, а действовал так быстро и четко! Нет, с таким лучше дружить, ведь ничего в глазах не поменялось, ничем не выдал. Взорвался на раз! Не зря, ох не зря я сразу оценил опасность, исходящую от него. И Каштан такой же. – Оружие просрал… Тебя я только отчего-то, командир, все меньше понимаю!
– Объяснись! – прорычал Гранит.
– Я скажу тебе так: набрал ты в этот раз команду водил, которые… Вот если бы была засраная элита, эдаких элитных засранцев-ссыкунов, так они бы среди них были суперами! Особенно Зондер. Парнишка молодой, ничего так. К нормальным можно было бы отнести, если бы не последний их общий ход с просмотрами. Но они даже на долю не претендовали, тем вас с Москвичом и купили. Ладно, взял их баранку вертеть – сгодятся. Только на хрена их слушать, да еще и советами советоваться? Двадцать минут, я засек, вы тут чисто в демократию играли! Ты на спек случаем не подсел, а, командир? Вот откуда этот Зондер? Из Шестнадцатого сектора! Там четыре десятка деревенских домиков грузится, вокруг все чистится регулярно, так что никаких матерых тварей не было и быть не может. От простых пустышей его Вторая штрафная с крыши сняла, обдристанного и обоссанного. После он в Остроге только отирался, даже за Вторую линию не выходил. Сейчас под прикрытием Дохлера издалека наблюдал за большинством матерых зараженных… А что, хорошо путешествовать, когда в команде есть человек с таким Даром. Этот же мужик сразу, с ходу оказался в таком дерьме, в котором никто из нас не бывал! Изначально имею в виду, а так мы всякого уже насмотрелись, – поправился он, когда командир хотел уже возразить. – И я это знаю, я знаю, где и как каждый из нашей команды загрузился, где был и где не был! Второе: вместо нормального подхода к свежаку… тебе нассали в уши не будем показывать пальцем кто, мол, засада, подсадной! Ага, специально от большого ума к ресам в вертушку на эвакуацию, чтобы подсадить… Вот это, мать его так, внедрение, все просчитали, даже когда собьют этот долбаный геликоптер, а он вывалится удачно и на крыше окажется.
– Никто этого и не говорит! Речь про то, что он с мурами был, а как только почуял, запахло жирным писцом, перекрасился под свежего! Как он выжил?
– Правду ото лжи я как-нибудь отличу, и мы как раз с Каштаном на крыше нарисовались, когда муры, точнее один молодой, его под прицелом автомата держал. Олени только, вот и получилось у свежака воспользоваться моментом и «Зарей» заглушить! Дальше добил. И заметь, муры на крыше еще ничего не знали про нас и что мы уже умотали почти всех их. Они и на крыше-то нарисовались, чтобы самим остатки вертушки попалить и на цифру фот сделать для отчета перед Рихтером. Так-то! Или ты мне уже не веришь или Каштану?
– Верю я вам, верю, – недовольно пробасил тот.
– А вот я охреневаю от этих ваших постанов! – неожиданно рыкнул Третьяк. – Что ты придумал какую-то хрень с новичком! Таинство загрузки, в рот его чих-пых! Вместо того чтобы поставить на помощь, он и так здесь все знает, тем более с Цементом нюхался, ты отправил его искать приключения на жопу! Уф, видит, сколько мы грузим… – явно передразнил он кого-то. – А так прям никто не узнает, сколько и чего мы взяли, особенно учитывая, что почти сразу двинем на приемку! Что, Шпуню не знаешь? У него везде и всегда засада, особенно после запоя, а хреначил он два месяца, и кругом теперь еще месяц будут шпионские игры! Что, с пары магазинов обеднели бы? Если за работу дали? Хрена с два! А новичку помощь в нелегком деле – выживании в Улье! И не просто так сунули бы, а за дело! Положняк!
– Что ему ваши магазины, он вон полные сумки трофеев набрал, да еще и кусача почистил! – как-то нервно выкрикнул чернявый Зондер, перебив Третьяка.
Тот выпучил глаза, морда уж совсем страшно налилась малиновым, как бы мужика кондратий не прихватил…
– Ты еще здесь, блевотина? А ну бегом отсюда! Залез в машину, и чтобы я тебя не видел, увижу – завалю на месте, сука! – взревел слоном Третьяк. Водила, видимо, понял, что лучше послушать совета, почти бегом бросился к «Тигру», дверцей которого хлопнул изо всех сил. Рейдер же растопырил три пальца и начал трясти ими перед командиром: – Третье, почти самое главное, я не знаю, как многие, но главный закон Улья – помогать свежакам – я чту! И ты знаешь, откуда я, кто я, так вот большинство из моей бывшей команды относились к новичкам без всякого пиетета, могли в уши нассать, могли кинуть где-нибудь, чтобы свои шкуры спасти. Так вот все они давно уже в желудках тварей или с пулями в башке, а мы с Каштаном – нет. И это простая практичность. Не было бы такого закона, мне никто бы не помог, да и многим бы. Но Стикс четко дает понять, что такое хорошо и что такое плохо! Повторю для дебилов: новичков обижать нельзя! Точка! Им нужно помогать, направлять, делиться информацией! А не слушать первозаходников обосранных! Далее: у меня будет еще много вопросов, но в Остроге. Главный: почему эти заднеприводные вместо того, чтобы помочь человеку отбиться от твари, сидели и смотрели, только попкорн не жрали? Ты думаешь, после таких ходов я кому-то верить из них буду? Да это реальное муровство! Ре-аль-но-е! По-ни-ма-ешь, ты, долбаный командир, что у тебя в отряде туева хуча без пяти минут муров?! – Здесь уже Третьяк себя не сдерживал, орал в полный голос, брызгая слюной и тряся отнятым пистолетом-пулеметом. Затем он глубоко вздохнул, швырнул в сердцах оружие водителя в сторону входа в подземную тюрьму, не забыв поставить на предохранитель. Выдохнул и продолжил вполне спокойным тоном: – В общем, я сказал. А ты подумай. Не только мне подобное не нравится, старики все, мягко говоря, тоже были шокированы: Каштан, Дохлер, Тальк… Мы все понимаем, сожалеем и сочувствуем твоей беде. Но бери уже себя в руки! Ты же, мать его так, Гранит! И ладно мы сказали друг другу, подумали, решили, так ведь до Князя дойти может. Последствия осознаешь? Командир ты хороший, отличный командир, вот только крайние разы чего-то стал меняться. У того же Миксера – помело поганое, за этих дураков я вообще молчу. У Шпуни везде засада, уже СБ до того достал, от него все шайтановские шарахаются… Это и хотел сказать. В общем, или ты наемников сам в кулаке держать будешь, чтобы пасти свои держали на замке и делали все, как честные рейдеры, или мы их так в оборот возьмем – мало им не покажется, килдинги тогда за добрых бабушек и дедушек сойдут… Но ответ они в любом случае будут держать в Остроге, почему сидели и не помогли…
Командир во время пламенной речи багровел, бледнел, играл желваками, переминался с пяток на носки, но молчал, однако взгляд его сатанел с каждым сказанным словом Третьяка. После того как последний замолчал, он еще с минуту смотрел куда-то в сторону, а затем как-то сник, но сразу же расправил плечи и глухо и невнятно произнес:
