кувшин из тыквы, наполненный водой,
ножик,
рыболовную сеть,
сырой рис,
большой котёл
и последнюю медную монету.
Затем она замотала всё это в покрывало, как в мешок, привязала его себе на спину и окинула бедную комнатушку прощальным взглядом. В окне мрачной тенью нависала Бесплодная гора, но Миньли закрыла глаза и представила, что жилище их сверкает золотым убранством, а гора ярко зеленеет. Она улыбнулась и вышла из дома.
Глава 6
Миньли опасалась, что соседи станут расспрашивать, куда это она собралась с мешком за спиной. Однако никто её не заметил. Все занимались своими делами: кто подметал крыльцо, кто развешивал бельё, кто варил рис. Маленькие дети, мальчик и девочка, устроили потасовку из-за пирожков, слепленных из грязи. Мать звала их ужинать, но они, вместо того чтобы есть настоящую еду, упорно защищали друг от друга свои сокровища. «Вот глупые», – усмехнулась Миньли.
Так никем и не замеченная, она прошла всю деревню. У подножия Бесплодной горы она развернула покрывало и достала иглу, миску для риса, бамбук и кувшин с водой. Затем, стараясь не забыть ничего из наставлений золотой рыбки, она взяла обломок камня и девяносто девять раз провела им по игле вверх и вниз. Потом она до половины наполнила миску водой и опустила туда кусочек бамбука. После всего этого Миньли взяла иголку и посмотрела на белого кролика, нарисованного на миске.
– Давай, дружок, – сказала она ему, – показывай дорогу!
С этими словами она положила иголку на бамбук – и, о чудо, та принялась вращаться!
Миньли улыбнулась нарисованному кролику:
– Спасибо! Я пойду за тобой, куда скажешь!
Миньли вновь увязала вещи в покрывало и, бережно держа перед собой миску, двинулась мимо Бесплодной горы туда, куда указывала игла.
– Прощай, Нефритовая Дракониха, – сказала она, миновав гору. – Скоро я узнаю, как сделать тебя счастливой!
Каменистая тропа свернула в лес; луна показалась на небе и стала подниматься, но Миньли всё шла и шла. «Нужно уйти подальше, – говорила она себе, – чтобы мама с папой меня не догнали». Она шла по мягкому ковру из опавших листьев, а ночные птицы, вспугнутые её шагами, взлетали ввысь. Только когда небо посерело и выглянуло солнце, Миньли присела, прислонившись к стволу высокого дерева. Теперь она была в лесной глуши, далеко от дома.
Она так устала, что уснула почти мгновенно.
Глава 7
Когда мама и папа возвращались с поля, солнце уже зашло, а луна только начала подниматься. И хотя их встречал запах свежесваренного риса, дом выглядел непривычно тёмным и тихим.
– Почему это Миньли сидит в темноте? – удивилась мама, подходя к порогу.
Папа покачал головой:
– Наверное, грустит, что отпустила рыбку.
– Даже золотую рыбку для дочки и ту прокормить не можем, – вздохнула мама. – Ну и доля нам досталась – несчастней не бывает!
Но когда они вошли в дом и прочитали записку, мама по-кошачьи пронзительно взвизгнула и громко разрыдалась.
– Я сглазила! Вот теперь мы и впрямь несчастней всех!
– Тише, тише, жена, – утешал её папа. – Если мы поторопимся, то отыщем Миньли и вернём домой.
Папа не мешкая достал холщовый мешок, бросил туда одеяла, наполнил флягу водой.
– Конечно, она уже почти полдня в пути, – рассуждал он, – так что догнать её будет непросто…
Глядя на папу, мама тоже принялась собираться в дорогу. Она сложила в коробочку сваренный Миньли рис, не переставая при этом плакать.
– А всё из-за твоих сказок! – причитала она. – Наслушалась, поверила в чудеса и пошла искать то, чего нет!
Упрёки ранили папу в самое сердце, и лицо его исказилось, словно от боли, однако он молча продолжал сборы. Он трясущимися руками завязал мешок. Но, когда он ласково обнял маму за плечи, рука уже не дрожала.
– Идём, – сказал он.
Выйдя за порог, они обнаружили, что чуть ли не из всех дверей выглядывают соседи: домики в деревне стояли близко друг к другу и многие слышали мамин пронзительный крик. Когда же мама с папой поведали о случившемся, то, казалось, вся деревня вывалила на улицу.
– Бесконечная гора? Лунный Старец? Изменить судьбу? – неслось со всех сторон. – Бегите скорее за ней, не то она пропадёт, бедная глупышка! Тоже ещё надумала – верить в сказки!
Соседи наперебой вспоминали, когда они в последний раз видели Миньли, и все показывали в разные стороны. Одни говорили, что она спешила домой, другие – что к рисовому полю. Наконец сквозь шум и гам пробился звонкий мальчишеский голос.
– Ваша Миньли пошла к Бесплодной горе, – сказал маленький мальчик. – С мешком на спине. Вон туда!
Под прощальные возгласы и напутствия односельчан мама с папой поспешили к Бесплодной горе. Тёмные тени тянулись за ними в лунном свете.
Дойдя до горы, они остановились и в нерешительности переглянулись.
– Куда же она направилась? – Папа зажёг фонарь и поднял его высоко над головой. Мягкий свет рассеивал тьму и, казалось, согревал воздух.
– Следы! – воскликнула мама. – Смотри, они ведут в лес! Вдруг это Миньли?
Папа посмотрел вниз. Вдоль отпечатков ног тянулась длинная полоса.
– А это что такое? – спросил он.
– Может быть, Миньли тянула за собой трость, – с надеждой предположила мама. – Ведь это же её следы?
Папа снова посмотрел на следы. Они были маленькие и неглубокие.
– Может, и её, – сказал он.
И они пошли по следу.
Глава 8
Когда Миньли проснулась, солнце уже стояло высоко. Всё вокруг было залито ярким светом. Хотя Миньли спала в лесной тени, её черноволосая голова, казалось, была охвачена жаром. Она заглянула в кувшин. Воды осталось не больше половины – часть ушла накануне на компас, ещё немного она выпила по пути. Она сделала несколько глотков, стараясь не думать о том, как мама и папа прочли её записку. «Надеюсь, они меня поймут», – сказала она себе и, кое-как приладив кувшин на плечо, двинулась на запад.
Не прошло и минуты, как Миньли вновь отхлебнула из кувшина, потом ещё и ещё. Она старалась беречь воду, но жёлтое солнце палило даже сквозь густую листву. Вскоре кувшин опустел. И тут из глубины леса донеслось тихое журчание.
