– Нам повезло иметь достойных матерей и отцов, которые опекали, наставляли нас и учили нравственности, – ответила Нисса. – Боюсь, бедняжка Кэт получила исключительно дурное воспитание.
– Да! – с сочувствием воскликнула Анна. – Помоги ей Господь, ибо кто еще поможет? Быть королевой – тяжелый крест!
– До меня уже доходили слухи, будто король подумывает вернуться к вам, мадам, если его браку с Кэтрин придет конец, – сказала Нисса Анне, которая при этих словах даже побледнела.
– Нет, клянусь небесами, нет! Я ни за что не сойдусь с этим озабоченным старым кабаном! Одного раза более чем достаточно. Думаю, Хендрику пора бросить эту затею насчет женитьбы. Кажется, он решительно не в состоянии найти подходящую женщину! Была единственная, которой он вроде бы был доволен, так она умерла – упокой Господь ее душу! Он старый человек. Зачем ему новая жена?
– Вы же знаете, что он не считает себя стариком, – возразила Нисса. – Кроме того, Совет будет настаивать, чтобы он снова женился и попытался произвести на свет сыновей. Малыш принц Эдуард – его единственный законный наследник мужского пола. Не дай бог с ним что-нибудь случится. Что тогда?
– Нисса, когда вы поймете, что женщина способна управлять страной не хуже мужчины? У Хендрика есть две дочери, и обе замечательно умны. Особенно моя дорогая малышка Бесс! Из нее получилась бы отличная королева, хотя навряд ли у нее будет шанс. Бедное дитя! Она очень переживает из-за Катрины. Вы же знаете, они двоюродные сестры по линии матери Бесс. Катрина всегда была добра к Бесс, как никто другой – видит Бог! Они думают, что грехи матери лежат и на ее малолетней дочери. Это несправедливо.
Вот зачем я приехала сегодня к вам, Нисса. Что здесь творится? Мы все слышали, что говорят о грехах юности нашей королевы, однако что за этим кроется? Мой духовник сказал, что ее поведение до брака с Хендриком не может быть поставлено ей в вину, если замужество исправило ее и она стала хорошей супругой королю. Тогда почему они ее мучают? В чем подозревают? Или тут кроется нечто такое, о чем мы не догадываемся? Но вы можете узнать, вы птица гнезда Говардов, и от судьбы королевы зависит их благополучие.
Анна жадно отпила из кубка с вином, а Нисса принялась объяснять:
– Говарды сами теряются в догадках и напуганы не меньше, чем любой из нас. Герцог Томас, к его глубочайшему сожалению, ничего не знал о дурном поведении своей ставленницы. Он дрожит от страха, как бы король не назвал его виновным во всех несчастьях, которые навлекла на него Кэтрин!
Анна Клевская презрительно фыркнула.
– Герцог Томас – злобный и опасный старик. Он точно морковкой, тряс бедной девушкой перед похотливым носом Хендрика. И вспомните, что он сделал с вами, моя милая Нисса!
– Да, мадам, однако вопреки злодейству герцога Томаса наша с Варианом история закончилась очень счастливо. Он любил меня с самого начала, да и я постепенно узнала и полюбила его. Мы были так счастливы в Уинтерхейвене с нашими малышами, но королеве вздумалось потребовать нас к себе. Можно подумать, не могла обойтись без нас в поездке! Господи, как же я ненавижу королевский двор! – Она взглянула на Анну. – Почему вы не приезжали летом?
– Люди слишком любят меня. И все еще сердятся на беднягу Хендрика, что он нашел мне замену. Думаю, вот и объяснение тем глупым слухам, о которых вы говорили – будто он собирается вернуться ко мне. Король просил меня остаться летом дома, чтобы без помех представить народу свою новую жену. Я была счастлива подчиниться его желанию. Мне нравится просто быть собой. Меня навещала малышка Бесс, зато бедняжку Марию заставили поехать со всеми, а ведь все знают, как она не жалует Катрину!
– Мы почти не видели принцессу Марию. Она уезжала на охоту с отцом и на люди выходила только по особым случаям – когда король хотел показать, какая у них дружная семья, – сказала Нисса. – Фрейлин принцессы мы тоже видели очень редко. Они держались своей компанией.
Обе женщины успели всласть поболтать – например, о грядущих праздниках и о том, как печальная участь Кэтрин Говард повлияет на всеобщие увеселения. Нисса поведала Анне, как хотели они с мужем покинуть королевский поезд еще в Ампхилле, но король, желая угодить своей ветреной женушке, нарушил уже данное обещание.
– Вы знаете, как я люблю Рождество в Риверс-Эдж! – грустно воскликнула Нисса. Она не стала открывать собеседнице истинную причину их горячего желания поскорее сбежать.
Наконец принцесса Клевская уехала, и Нисса вернулась к своему рукоделию. За окном уже сгустился мрак, как всегда зимой, но глаза у нее были молодые, и освещения, которое давал огонь в камине, было достаточно. Что ожидает бедную Кэтрин? Неужели они все-таки докажут, что она изменяла королю? Или Кэт каким-то чудом сумеет выкрутиться, и о ее преступном легкомыслии не узнают?
Архиепископ снова приходил к королеве и уговаривал ее письменно покаяться в распутном поведении до брака с королем. Кэтрин свято верила, что ее связь с Деремом была лишь связью и не имела силы брачного контракта, но архиепископ думал иначе. Он полагал, что у него достаточно улик для доказательства того, что бывшие любовники имели намерение пожениться. В таких обстоятельствах брак Кэтрин с королем вполне можно было аннулировать. Выходя за Генриха, Кэтрин не была девственницей. Она не родила королю детей, которые могли бы пострадать. На этих условиях уже можно было избежать взрывоопасной ситуации, однако Томас Кранмер не был удовлетворен. Архиепископ нутром чуял, что в деле кроется что-то еще.
– Что вы сделали? – Узкое личико леди Рогфорд было искажено от ярости. – Вы просто дура! Вы дали архиепископу оружие, с помощью которого он теперь запросто расторгнет ваш брак!
– Но архиепископ поклялся, что король простит меня, если я признаюсь, что согрешила, – плакала королева. Тот факт, что обращение старшей фрейлины стало вдруг таким бесцеремонным, как-то ускользнул от ее внимания.
– Ну да, отчего бы королю не простить свою шлюху? – Леди Рогфорд с удовольствием наблюдала, как мертвенная бледность заливает лицо несчастной Кэтрин. Она продолжала: – Ибо кем будет считать вас Генрих после того, как вы признаетесь, что добровольно вступили в связь с Фрэнсисом Деремом? Шлюха короля! Не королева Англии, а любовница Генриха. Даже вашу кузину Анну так никто не называл. С другой стороны, Анна Болейн была женщиной умной. А у вас, бедное дитя, не хватает мозгов, чтобы осознать, что вы наделали!
– Ох, Рогфорд, но как же мне быть? – хныкала Кэтрин. – Я не хочу, чтобы меня считали обычной девкой! Скажите, что мне делать?
– Позовите архиепископа, – сказала леди Рогфорд. – Скажите ему, будто страх помешал вам выразиться ясно: этот негодяй Дерем взял вас силой. Скажите, что он прибегнул к насилию, черт вас подери!
– И архиепископ мне поверит? – голос Кэтрин дрожал.
– А почему бы ему не поверить? – нетерпеливо воскликнула леди Рогфорд.
Но Томас Кранмер не поверил. Что за чепуху пытается она ему скормить? Теперь он был совершенно уверен, что королева лжет. Что еще скрывает ее ложь?
