– Как вы отреагировали, мадам, когда он сказал это?
– Я сказала, что он знает куда больше моего, раз говорит такое, – ответила Кэтрин. – Полагаю, Том Калпепер стал бы для меня хорошей партией, но потом в меня влюбился король.
Архиепископ знал, что королева и ее кузен были знакомы с детства. И они всегда нравились друг другу. Король тоже весьма отличал Калпепера. Возможно ли?… Могло ли так случиться?… Неужели красавец Том Калпепер состоял в связи с королевой? У него была возможность. Неужели осмелился? Покинув апартаменты королевы, архиепископ отдал приказ об аресте Тома Калпепера. Доказательств у него пока не было, но он очень хотел побеседовать с этим молодым человеком.
Калпепер был честолюбив. Он, можно сказать, вырос при дворе. Он был красив, весьма умен и очень нравился королю. У архиепископа были все основания предполагать, что ради спасения своей шкуры этот парень расскажет всю правду. Но кто знает, какую именно правду, размышлял архиепископ. Изменяла ли Кэтрин королю? И с кем – с Деремом? Знал ли Калпепер? Решилась бы Кэтрин довериться кузену?
– Том Калпепер арестован и заключен в Тауэр, – сообщил граф Марч жене, едва войдя в апартаменты герцога Норфолкского. Он играл в теннис с лордом Мелтоном, когда услышал новость. Хэмптон-Корт бурлил, потому что Калпепер был всеобщим любимцем.
– В чем его обвиняют? – побледнев, спросила Нисса.
– Пока ему никаких обвинений не предъявили. Просто привезли для допроса.
– Если узнала я, тогда, возможно, смог узнать кто-нибудь еще. Господи, помоги Кэтрин Говард!
Вариан крепко обнял жену.
– Может быть, это ничего не значит. Вы же знаете, дорогая, что Кранмер роет землю, хотя до сих пор не нарыл ничего серьезного. В чем он может обвинить Кэтрин? В том, что она плохо разбирается в мужчинах? Или что у нее свербит в одном месте?
Нисса засмеялась.
– Вы говорите непристойности, а ведь все это очень серьезно, Вариан! Вы и сами знаете.
Вариан улыбнулся, касаясь губами ее темных волос.
– Нисса, что бы ни случилось, судьба уже привела в движение свои жернова. Я ничего не могу изменить. Поэтому, если в нашем положении я не попытаюсь увидеть хоть что-то смешное, мне грозит депрессия, из которой мне будет не так-то просто выйти. Интриги моего деда, кажется, потерпели провал – раз и навсегда. Мне очень жаль его, но у нас с вами своя жизнь! Кажется, нам уже давно не выпадала счастливая возможность побыть наедине? Думаю, время пришло, не так ли, дорогая?
– Я так боялась за Кэт и за нас с вами, что вообще не думала об этом, – честно призналась Нисса.
– Знаю, – граф едва сдерживал смех. – Однако, мадам, боюсь, что у меня, как и у моей кузины, тоже кое-где чешется. – Он поцеловал ее в макушку. – Не хотите ли мне помочь?
Он чувствовал, как сотрясается от смеха ее податливое тело.
– Какой вы испорченный, сэр, – сказала она, но ее пальцы уже проворно расстегивали его камзол, тянулись к завязкам рубахи. Ладони Ниссы гладили его обнаженную грудь. Она потерлась о него щекой, вдыхая такой знакомый мужской аромат. Распахнув рубаху у него на груди, игриво лизнула языком сосок. Затем, опустившись перед ним на колени, занялась пуговицами брюк, а он тем временем избавлялся от верхней одежды, которую Нисса уже расстегнула.
– Сапоги, – сказала она.
Он поднял ее с колен, подвел к стоящему возле камина стулу и сел. Стоя к мужу спиной, Нисса обхватила ногами его ногу в сапоге.
– Толкайте! – приказала она, сдергивая сапог. То же самое проделала она и со вторым сапогом. Затем, обернувшись к Вариану, она стала медленно раздеваться. Сначала корсаж, потом юбки. Кончик язычка проворно облизнул губы. Нисса сбрасывала с себя нижние юбки, шелковую, шерстяную и льняную. Подняла руку и сняла с волос сетку, выпущенные на свободу, ее темные шелковистые пряди рассыпались по плечам.
Развалясь на стуле, он одобрительно наблюдал за ней.
– Что, если кто-нибудь войдет? – спросил он вдруг.
Нисса сняла с себя последнюю сорочку. Обняла ладонями груди, лаская их у него на глазах. Сейчас на Ниссе оставались лишь чулки, подхваченные подвязками в шелковых розочках, да усыпанные драгоценными камнями изящные туфельки. Она не спеша направилась к двери и повернула ключ в замке. Вариан молча восхищался длинной линией ее стройной спины и круглыми ягодицами, над которыми играли ямочки. Но вот она повернулась к нему, и вид возбужденных, торчащих сосков ее юных прекрасных грудей заставил вскипеть его кровь. Снова опустившись на колени, Нисса начала покрывать поцелуями его обнаженный торс и живот. С каждой минутой его возбуждение становилось все более очевидным. Она положила ладонь на его набухшую ноющую плоть.
– Я тоже тебя хочу, – прошептала она и легла на спину перед камином, раздвинув ноги.
При виде такой смелости он едва мог дышать. Как зачарованный, наблюдал он за тем, как она забавляется сама с собой, не сводя с него пристального взгляда своих фиалковых глаз. С трудом поднявшись на ноги, он кое-как избавился от последней одежды и некоторое время стоял над Ниссой и просто смотрел, как она ласкает себя, наливаясь готовностью. Потом опустился рядом с нею на пол, обнимая ее обнаженное тело. Ее кожа горела от возбуждения, когда их губы встретились, она глубоко вздохнула. Он целовал ее медленно, наслаждаясь ее податливостью, ловя их ответные движения. Покрывал легкими поцелуями лицо. Нисса закрыла глаза, упиваясь лаской его губ. Густые темные ресницы трепетали, как крылья бабочки. Он куснул мочку уха, лизнул ушную раковину, пощекотал языком…
Выгнув спину дугой, Нисса протянула руку к его напряженному мужскому достоинству.
– Умоляю! – страстно прошептала она.
– Еще рано, – прошептал он в ответ. Перевернув Ниссу на живот, он провел языком вдоль ее позвоночника. Снова уложил ее на спину и поцеловал между грудей, прислушиваясь к бешеному стуку ее сердца.
Он сводил ее с ума своими медленными, изысканными ласками. Ему хотелось бы взять ее немедленно, но на сей раз он решил выждать, раздразнить ее этой чувственной игрой. Ей нравилось, но она сгорала от желания.
– Сейчас! – потребовала она, яростно впиваясь зубами в его плечо.
– Вот нетерпеливая бабенка, – проворчал он, легонько шлепнув ее по бедру. Потом обнял губами сосок, одновременно вонзая два пальца в жаркую промежность.
Нисса застонала от наслаждения. Но быстро поняла, что этого недостаточно. Он должен войти в нее, заполнить собой целиком, насытить ее страсть до конца. Она сердито зашевелилась под ним.
– Сейчас, черт возьми! Сейчас! – прошипела она сквозь зубы, молотя кулачками по его спине. В ответ на ее мольбу он пригвоздил ее спиной к полу, и она раздвинула ноги. Но, к ее изумлению, он закинул ее ноги себе на плечи, погрузив лицо в складках плоти, скрывавших ее маленькую жемчужину. Лизнул возбужденный розовый бугорок. Нисса не могла вздохнуть, все ее существо наливалось томительным жаром, который распускался внутри, как огненный цветок.
