– Вариан!
Ноги отказывались ей повиноваться, но она пыталась бежать ему навстречу, прямо в его объятия. Он был бледен и казался осунувшимся. Но он был жив и бежал навстречу ей!
Его сильные руки схватили ее в объятия, губы искали ее губы. Нисса плакала. К ее удивлению, в его глазах тоже стояли слезы.
– Я думал, что никогда не увижу тебя снова, любовь моя, – честно признался жене Вариан де Уинтер. – Однако я свободен! Свободен, Нисса, чтобы ехать с тобой в наш Уинтерхейвен! Домой, к нашему сыну и нашей дочке!
– Как это возможно? – рыдала она, уткнувшись в его грудь.
– Сам не знаю. Два месяца я сидел в грязной камере, и мне говорили, что я виновен в сокрытии государственной измены, что мои земли конфискованы в пользу короны. А сегодня утром ко мне пришел сэр Джон Гейдж и сообщил, будто король решил, что в моем случае была допущена ошибка. Ведь я де Уинтер, а не Говард. Что меня отпускают и что мои земли немедленно возвращаются ко мне. Но мне поставили единственное условие – я должен был присутствовать на казни королевы. Но теперь я свободен и могу ехать домой. Нас уже дожидается баржа.
Архиепископ, подумала Нисса. Внутренний голос подсказал ей, что ее супруга освободил именно Томас Кранмер. Будучи человеком справедливым, он каким-то чудом сумел убедить короля, что граф Марч был арестован напрасно.
Взявшись за руки, Нисса и Вариан поспешили прочь из Тауэра туда, где уже дожидалась их баржа. На палубе стояли Тилли и Тоби, улыбаясь во весь рот. Им предстояло плыть до Уайтхолла, где стояли кареты, готовые отправиться в путь.
Они были уже готовы покинуть апартаменты герцога Томаса, когда он сам встал перед ними и смиренно спросил у Ниссы:
– Скажите, мадам, она достойно встретила смерть?
– Вы могли бы ею гордиться, милорд. Мне не быть и вполовину такой храброй, какой была Кэтрин Говард!
– Вы не вернетесь ко двору. – Это не было вопросом. Герцог констатировал факт.
– Никогда, – ответил его внук. – Но, дедушка, я тотчас приеду, если вам понадобится моя помощь. Не зарекайтесь, Томас Говард. Умерьте свою гордость.
Герцог кивнул. Как и король, сейчас он казался стариком – возраст внезапно начал брать свое. Он взглянул на Ниссу.
– А вы, мадам? Приедете ли вы, если я позову?
Нисса долго молчала. Потом ответила:
– Да, дедушка. Я приеду.
– Значит, вы меня простили, – проворчал он.
– Однажды я сказала вам, Том Говард, что вы отняли у меня все мечты. Теперь я стала старше и мудрее, чем была тогда. Вы не отняли у меня мечты, вы их мне подарили. Но тогда я этого не знала. Да, я прощаю вас – за себя, но за Кэт не прощу никогда. Я знаю, что вы поймете.
– Да, – ответил он, и его голос вдруг дрогнул.
Привстав на цыпочки, Нисса коснулась поцелуем заросшей седой щетиной щеки герцога Норфолкского. – Прощайте, дедушка.
Дед и внук обнялись, и герцог поспешно вышел, однако Нисса успела заметить слезы в его глазах.
Итак, они с Варианом покинули Уайтхолл. Отпрашиваться у короля не было необходимости – он был осведомлен об их отъезде. Был понедельник, тринадцатое февраля тысяча пятьсот сорок второго года от Рождества Христова. Если повезет, они будут в Риверс-Эдж как раз вовремя, чтобы отпраздновать первый день рождения близнецов. Потом можно будет уехать в Уинтерхейвен. Погода не подвела, и через несколько дней их глазам представилась долина реки Уай, отливающей зеленоватым серебром в лучах зимнего солнца. Почти дома! Почти дома… Казалось, копыта лошадей выбивали торжественную дробь, когда они легким галопом неслись по утоптанному снегу лондонской дороги.
– Совсем скоро мы будем в Риверс-Эдж, – сказал жене Вариан де Уинтер. – Надо бы подумать о подарке для близнецов! Они нас даже не узнают…
– Близнецы совсем крошки. Они и не вспомнят, что нас так долго не было, разве что мы сами расскажем им эту историю. Однажды, когда они достаточно подрастут, чтобы понять, – ответила Нисса. – А что до подарка, то я его уже приготовила.
– У тебя есть подарок для наших малышей? – Граф был поражен. – Когда же ты успела?
– Милорд, – сказала Нисса, утыкаясь носом в плечо мужа и покусывая мочку его уха. – Мы с вами приготовили им этот подарок еще осенью, перед тем как я отправилась в Сайон служить бедной Кэт. Последние месяцы были ужасны! И я так была занята, что сама догадалась всего несколько дней назад. Дорогой, я жду ребенка. На Праздник урожая мы подарим Эдмунду и Сабрине маленького братика! – И она рассмеялась счастливым смехом.
– Этого сына будут звать Генрих, не так ли? – спросил граф Марч.
– Нет, – ответила она. – В последнее время король повел себя слишком неблаговидно. Кроме того, в Англии развелось слишком много Генрихов.
– Но ведь может родиться дочь! – лукаво воскликнул он. – Мадам, как мы назовем дочь?
– Это сын, – твердо сказала Нисса. – Женщина может это определить. Это будет сын! И я отдам ему мое поместье Риверсайд. Он будет состоятельным джентльменом.
– Но как его будут звать, мадам? – не сдавался Вариан.
– Ну как же? Разумеется, он будет Томас, – ответила она, удивленная его недогадливости.
Выглянув из окна, Нисса вдруг увидела вдали Риверс-Эдж.
– Смотри! Смотри! – радостно закричала она. – Вон мама и папа, стоят в дверях, и… ох, Вариан! Они держат на руках близнецов. Боже правый! Я их не узнаю. Ох, дорогой! Я никогда больше не уеду из нашего дома и от наших детей!
Вариан де Уинтер с любовью взглянул на жену, потом обнял ее и поцеловал. Никогда еще не любил он Ниссу так сильно, как сейчас!
– Любовь вспомнила про меня, Нисса, – сказал он. – Как мне благодарить судьбу?
– Почему ты так сказал? – спросила пораженная до глубины души Нисса в тот момент, когда карета уже остановилась.
– Что сказал, дорогая?
– Помни меня, любовь…
– Сам не знаю, любимая. Просто подумалось…
Дверца кареты распахнулась. Нисса ступила на землю, и ее внезапно пронзила дрожь. Помни меня, любовь! Эти слова, эхом звучащие в ее голове… Господи, Кэт, подумала Нисса. Желаю тебе найти в царстве Божьем ту любовь, которой ты не нашла на земле. Вокруг уже сияли улыбками родные лица, и она улыбалась в ответ. Обняв мать и отца, Нисса заботливо подхватила на руки обоих близнецов, счастливо улыбаясь мужу. Как им повезло встретить друг друга! Вот что самое главное в жизни. Любовь и вправду о них не забыла. И за это она будет благодарна ей всю жизнь.
Послесловие
Никто не ожидал, что Генрих VIII снова женится, хотя Тайный совет настаивал на новом браке из соображений престолонаследия. Однако и ему, и им было уже ясно – детей у короля больше не будет. Тем не менее двенадцатого июля 1543 года, через семнадцать месяцев после казни Кэтрин Говард, король взял в жены Екатерину Парр, вдову лорда Латимера. Конфликтующие религиозные партии, которые жаждали обратить Англию каждая в свою веру, пытались свергнуть и эту королеву, но она пережила Генриха, который умер двадцать восьмого января 1547 года. Екатерина Парр была преданной и любящей супругой Генриху, она сумела помирить между собой его родственников и уговорила восстановить дочерей Марию и Елизавету в статусе принцесс, стерев тем самым клеймо их якобы незаконного рождения.
