Джоко Роспиноджи вынырнул из дверного проема в противоположной стене. Он был уже без куртки, зато с двумя женщинами, выглядевшими так, словно они материализовались из софта для виртуального борделя. Их задрапированные в муслин фигуры с не поддающимися законам гравитации формами были так же ненатурально безупречны, а выражения лиц так же безучастны. Восьмилетка Роспиноджи, стоящий между этими двумя лакомыми кусочками, смотрелся комично.
– Иванна и Кэс, – представил он спутниц. – Мои постоянные компаньонки. Любому мальчику нужна мамочка, правда же? Или две. Ну а теперь… – он неожиданно громко щелкнул пальцами, и женщины прошествовали в другой конец комнаты, к накрытому столу.
Джоко сел на соседний с нами диван:
– …к делу. Чем конкретно я могу быть полезен тебе и твоим друзьям, Ян?
– А вы перекусить не хотите? – спросил я.
– А, – Роспиноджи улыбнулся и указал на своих компаньонок. – Ну, вот они будут, а я искренне привязан к обеим.
На лице Шнайдера проступило смущение.
– Что, нет? – Роспиноджи вздохнул и протянул руку к моей тарелке. Взяв первую попавшуюся булочку, он откусил от нее кусок. – Ну вот. Теперь-то мы можем перейти к делу? Ян? Пожалуйста?
– Мы хотим продать тебе шаттл, Джоко, – проговорил Шнайдер, вгрызаясь в куриную ногу. – С бешеной скидкой.
– Неужели?
– Угу. Считай, что он из армейского резерва. «Ву Моррисон ISN-70», очень малый износ, никакой официальной информации о прежних владельцах.
Роспиноджи улыбнулся:
– Сильно в этом сомневаюсь.
– Проверь, если хочешь, – Шнайдер проглотил прожеванный кусок. – База данных подчищена лучше, чем твои налоговые декларации. Дальность полета шестьсот тысяч километров. Универсальная конфигурация, полет в дальнем космосе, суборбитальный полет, передвижение под водой. Послушен в управлении, как бордельная подстилка.
– Да, я припоминаю, что семидесятки – неплохие машины. Или это ты же мне и говорил, Ян? – мальчик погладил свой лишенный растительности подбородок жестом, явно перешедшим по наследству от предыдущей оболочки. – Ну, да не важно. Орудиями, я так полагаю, предмет этой сногсшибательной сделки оснащен?
Шнайдер кивнул, не прекращая жевать:
– Микроракетная турель на носу. Плюс система запуска хлопушек. Полный программный пакет автоматизированной защиты, очень достойная версия.
Я подавился булочкой.
Женщины проплыли к дивану, где сидел Роспиноджи, и симметрично расположились по бокам от него, словно эффектное обрамление. С момента их появления я не слышал от них не только ни слова, но даже ни звука. Женщина слева от Роспиноджи начала кормить его со своей тарелки. Привалившись к женщине, он принялся жевать, задумчиво глядя на меня.
– Ну хорошо, – произнес он наконец. – Шесть миллионов.
– Ооновских? – спросил Шнайдер, и Роспиноджи рассмеялся:
– Санов. Шесть миллионов санов.
Стандартная Археологическая Находка, денежная единица, учрежденная в ту пору, когда правительство Санкции представляло собой лишь мелкую шестеренку глобального административного механизма, а в настоящее время – непопулярная мировая валюта. По сравнению с латимерским франком, сан напоминал болотную пантеру, карабкающуюся по грузовому пандусу с антифрикционным покрытием. Сейчас один доллар Протектората (ООН) стоит двести тридцать санов.
Шнайдер пришел в ужас, возмущенный до глубины своей скупердяйской души:
– Ты издеваешься, что ли, Джоко? Даже шесть миллионов ооновских – только половина его настоящей цены. Это же «Ву Моррисон», чувак.
– А криокапсулы в нем есть?
– Э-э-э… нет.
– Ну и на кой хер он мне тогда сдался, Ян? – спросил Роспиноджи спокойно. Он бросил взгляд на женщину справа, и та безмолвно протянула ему бокал вина.
– Видишь ли, сейчас единственное, ради чего кому-то, кроме военных, может понадобиться космический корабль, – это вылететь отсюда, прорваться сквозь блокаду и вернуться на Латимер. Я понимаю, что заявленные шестьсот тысяч километров дальности полета для умелого пилота не предел и что навигационные системы у «Ву Моррисонов» пристойные, я в курсе; но при скоростях, которые можно выжать из «ISN-70», притом левой комплектации, все равно понадобится в лучшем случае тридцать лет, чтобы добраться до Латимера. Для этого нужны криокапсулы, – он поднял руку, останавливая протесты Шнайдера. – И я не знаю никого, буквально никого, кто мог бы их достать. Ни за баб, ни за бабки. Лэндфоллский Картель понимает, что к чему, Ян, и все ходы и выходы перекрыл наглухо. Никто не выберется отсюда живым – по крайней мере, до конца войны. Вот и весь сказ.
– Можно без проблем продать его кемпистам, – заметил я. – Военная техника им нужна как воздух; они заплатят.
Роспиноджи кивнул:
– Да, мистер Ковач, они заплатят, и заплатят они в санах. Потому что ничего другого у них нет. Ваши «клиновские» дружки об этом позаботились.
– Они мне не дружки. Я просто ношу их форму.
– Однако же она хорошо на вас сидит.
Я пожал плечами.
– Как насчет десяти? – с надеждой спросил Шнайдер. – Кемписты платят впятеро больше за восстановленные суборбитальники.
Роспиноджи вздохнул:
– Ну да, а тем временем мне придется его где-то прятать и давать на лапу тем, кто его обнаружит. Это же тебе не скутер-внедорожник. Кроме того, придется устанавливать контакт с кемпистами, что, как ты, возможно, знаешь, в наши дни карается принудительным стиранием. Надо будет устраивать секретную встречу – причем брать с собой вооруженную охрану на случай, если эти горе-революционеры вздумают реквизировать товар, вместо того чтобы раскошеливаться. Как они, скорее всего, и поступят, если прийти безоружным. Оцени организационные расходы, Ян. Я тебе услугу оказываю, помогая сбыть его с рук. К кому еще ты с ним пойдешь?
– Восемь…
– Шесть нас устроит, – вклинился я. – И мы благодарны за услугу. Но как насчет того, чтобы подсластить сделку, подбросив нас в Лэндфолл и снабдив кое-какой бесплатной информацией? Просто в качестве дружеского одолжения.
Взгляд мальчика стал острым, переместился на Таню Вардани.
– Бесплатной информацией, значит? – он комически подергал бровями. – Такой, знаете ли, не существует в природе. Но разве что в качестве дружеского одолжения. Что вы хотите знать?
– Лэндфолл, – сказал я. – Кто там самая шустрая рыба-бритва за пределами Картеля? Я имею в виду корпорации второй, возможно, даже третьей величины. Какая новая звезда собирается вспыхнуть на горизонте ближайшего будущего?
Роспиноджи задумчиво отхлебнул вина:
– Хм-м. Рыбы-бритвы. Не думаю, что у нас на Санкции IV они водятся. Да и на Латимере, если уж на то пошло.
– Я с планеты Харлан.
