Прекрати.
Я услышал шуршание одежды и поднял голову. Передо мной стоял Цзян.
– Ковач, – он присел на корточки и начал снова. – Ковач, мне очень жаль. Она была отличным сол…
Интерфейсный пистолет сверкнул в моей правой руке, дуло уперлось Цзяну в лоб. Он ошеломленно осел.
– Пасть заткни, Цзян, – я плотно сжал губы и втянул в легкие воздух. – Скажешь еще слово, и я забрызгаю Люка твоими мудовыми мозгами.
Я ждал. Пистолет в моей руке казался неподъемным. За меня его держала биопластина. В конце концов Цзян поднялся и оставил меня в покое.
В голове пульсировали цифры. Час пятьдесят…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Хэнд назначил официальный сбор на час семнадцать. Близко к контрольному сроку, но, возможно, он сначала предоставил всем возможность излить чувства в неофициальной обстановке. Гвалт на верхней палубе не умолкал с тех пор, как я оттуда ушел. Из грузового отсека без помощи нейрохимии я мог различать только интонации, но не смысл. Продолжалось все это, похоже, довольно долго.
Время от времени я слышал, как в грузовой отсек кто-нибудь заходил, но ко мне никто не приближался, а у меня не доставало ни сил, ни интереса, чтобы поднять голову. Единственным, судя по всему, кто не собирался держаться от меня в стороне, был Могильер.
Я же говорил, что меня тут ждет работа.
Я закрыл глаза.
Ну как там насчет пули мне в морду, Волк «Клина»? Где же твоя неукротимая ярость – когда она так нужна?
Я…
Теперь я тебе нужен?
Я с этим говном покончил.
Смех словно стук стеков памяти, камешками сыплющихся из ковша.
– Ковач?
Я поднял голову. Это был Люк Депре.
– Думаю, тебе стоит подняться на палубу, – сказал он.
Гвалт наверху, похоже, прекратился.
* * *
– Мы не уйдем, – тихо сказал Хэнд, обводя взглядом присутствующих, – повторяю, не уйдем, не поставив заявочный буй «Мандрейк» с другой стороны портала. Перечитайте ваши контракты. Формулировка «каждую представляющуюся возможность» является первостепенной и краеугольной. Вне зависимости от того, какой приказ последует сейчас со стороны капитана Сутьяди, вас ждет казнь и возвращение на свалку душ, если мы вернемся, не исследовав эти представляющиеся возможности. Ясно я излагаю?
– Нет, не ясно, – крикнула Амели Вонгсават из кабины пилота. – Потому что единственная возможность, которую вижу я, это тащить этот мудацкий буй по берегу на собственных горбах и зашвырнуть его в портал в надежде, что он вообще еще работает. Если это возможность, то исключительно для самоубийства. Эти сукины дети забирают стеки!
– Мы можем просканировать местность на предмет нанобов… – голос Хэнда утонул в хоре сердитых голосов. Он раздраженно вскинул руки над головой. Сутьяди рявкнул, требуя тишины, и получил ее.
– Мы солдаты, – неожиданно нарушил наступившую паузу Цзян, – а не кемпистские срочники. Это безнадежная битва.
– Когда вы жертвовали собой на Данангской равнине, – сказал Хэнд, – вы тоже понимали, что ведете безнадежную битву. Но отдали свою жизнь. Именно это я у вас сейчас и покупаю.
Цзян посмотрел на него с откровенным презрением:
– Я отдал жизнь за солдат, находившихся под моим командованием. А не за деньги.
– О Дамбалла, – Хэнд закатил глаза, – а ради чего, по-твоему, ведется эта война, солдатня ты тупая? Кто, по твоему мнению, платил за Данангскую атаку? Вбей себе в голову. Ты сражаешься за меня. За корпорации и их долбаное марионеточное правительство.
– Хэнд, – я сошел с лестницы и встал в центре отсека. – Мне кажется, твои маркетинговые приемы перестают работать. Не хочешь сделать перерыв?
– Ковач, я не…
– Сядь, – слова на вкус напоминали пепел, но, видимо, в них было и что-то посущественнее, так как Хэнд подчинился.
На обратившихся ко мне лицах было написано ожидание.
Только не это опять.
– Мы никуда не уходим, – сказал я. – Не можем. Я хочу унести отсюда ноги не меньше вашего, но мы не можем. Пока не поставим буй.
Я переждал шквал возражений, не имея ни малейшего желания восстанавливать порядок. Сутьяди сделал это за меня. Установилась напряженная тишина.
Я повернулся к Хэнду:
– Почему бы тебе не рассказать им, кто активировал ОАН? И почему.
Он молча смотрел на меня.
– Хорошо, я сам расскажу, – я окинул взглядом лица окружавших меня людей, чувствуя, как тишина становится глубже и плотнее, и указал рукой на Хэнда. – Наш спонсор нажил в Лэндфолле несколько врагов, которых вполне устроит, если он не вернется обратно. Нанобы – это их способ добиться желаемого. Пока способ не сработал, но в Лэндфолле об этом еще не знают. Если снимемся с места, то узнают, и не сомневаюсь, что на полпути нас встретит кое-что остроносое. Так ведь, Матиас?
Хэнд кивнул.
– А коды «Клина»? – спросил Сутьяди. – Они что, ничего не стоят?
Его вопрос тут же вызвал всплеск новых.
– Какие коды «Клина»?
– Что, позывные вызова? Спасибо за…
– А почему мы об этом ничего не…
– Так, замолкните все. – К моему удивлению, они послушались. – Командование «Клина» передало нам код вызова на случай чрезвычайной ситуации. Вас не поставили в известность, поскольку, – я почувствовал, как на моих губах, точно болячка, начала вызревать улыбка, – вам об этом знать не полагалось. Вы слишком мало значили. Ну вот теперь вы знаете, и вам может показаться, что код – гарантия безопасности. Хэнд, объяснишь, почему это не так?
Тот какое-то время смотрел в пол, затем снова поднял голову. Его взгляд отвердел.
– Командование «Клина» находится в подчинении Картеля, – произнес он лекторским тоном. – Тот, кто активировал нанобов ОАН, должен был располагать санкцией Картеля. По этим же самым каналам они получат доступ к кодам авторизации, которые использует Айзек Каррера. Именно «Клину» и будет, по всей вероятности, поручено нас сбить.
Привалившийся к перегородке Люк Депре лениво пошевелился:
– Ковач, ты же сам клиновец. Вряд ли они будут убивать своего. У них другая репутация.
Я бросил взгляд на Сутьяди. Его лицо напряглось.
– К сожалению, – сказал я, – наш Сутьяди находится в розыске за убийство офицера «Клина». Сотрудничество с Сутьяди превращает меня в предателя. Все, что надо сделать врагам Хэнда, это передать Каррере список членов экспедиции. Это лишит меня всякой возможности повлиять на ситуацию.
– А как насчет блефа? Насколько я понимаю, у посланников с этим все в порядке.
