В ответ тут же послышался сухой стук пластика, тонкий вой накапливающегося заряда – каждый из находившихся под полым куполом зала людей схватился за оружие.
– Ой, господи ты боже, – Вардани едва удостоила нас взглядом через плечо. – Расслабьтесь, а. Она в спящем режиме. Это машина.
Я убрал «калашниковы» и пожал плечами. Стоявший на другом конце зала Депре поймал мой взгляд и ухмыльнулся.
– Машина для чего? – поинтересовался Хэнд.
На этот раз археолог вообще не обернулась.
– Не знаю, – сказала она устало. – Дайте мне пару дней, команду и лабораторию со всем необходимым оборудованием, тогда, может, узнаю. Сейчас же могу сказать только, что она в режиме ожидания.
Сутьяди, не опуская «санджета», сделал два шага вперед:
– Как вы это определяете?
– Потому что иначе, поверьте, мы бы уже с ней взаимодействовали. Кроме того, зачем бы существу, у которого над плечами возвышаются крылья с шипами в метр длиной, ставить активную машину так близко к закругленной стене? Говорю же, здесь все обесточено и отключено.
– Госпожа Вардани, по всей очевидности, права, – подтвердила Сунь, поворачиваясь и сверяясь с нухановичским анализатором на руке. – В стенах есть электрические цепи, но в основном неактивные.
– Что-то же должно все это поддерживать, – Амели Вонгсават стояла в центре зала, сунув руки в карманы и задрав голову к потолку, под которым гуляли сквозняки. – Пригодный для дыхания воздух. Слегка разреженный, зато теплый. Кстати говоря, и обогрев же как-то должен обеспечиваться.
– Системы обслуживания, – утратив, по всей видимости, интерес к машинам, Таня Вардани подошла обратно к группе. – Во многих городах на Марсе и Земле Нкрумы – из тех, что располагались особенно глубоко, – они тоже были.
– Способные работать так долго? – спросил Сутьяди мрачно.
Вардани вздохнула и ткнула пальцем в сторону входа:
– Колдовства тут никакого нет, капитан. У нас на «Нагини» работает такая же система. Если мы все умрем, она будет ждать нашего возвращения несколько веков.
– Да, и, если тот, кого она дождется, не будет иметь кодов доступа, она размажет его по стенке. Что не очень меня успокаивает, госпожа Вардани.
– Ну, возможно, в этом и заключается разница между нами и марсианами. Толика утонченной цивилизованности.
– И аккумуляторы помощнее, – добавил я. – Здесь все поддерживается гораздо дольше, чем это смогла бы сделать «Нагини».
– Что насчет радиопрозрачности? – спросил Хэнд.
Сунь переадресовала вопрос системе «Нуханович». Массивная наплечная часть анализатора замигала. В воздухе над тыльной стороной ладони образовались символы.
Сунь пожала плечами:
– Не очень высокая. Я едва улавливаю навигационный маяк «Нагини», от которого нас отделяет всего-то одна стена. Полагаю, сигнал экранируется. Мы стоим на причальной площадке, да еще вплотную к корпусу. Думаю, надо зайти подальше внутрь.
Я заметил, как некоторые члены группы обменялись встревоженными взглядами. Депре заметил, как я на него смотрю, и слегка улыбнулся.
– Ну что, кто хочет исследовать местность? – спросил он вкрадчиво.
– Не уверен, что это хорошая идея, – сказал Хэнд.
Я отделился от кучки, в которую мы невольно сбились под влиянием оборонительного инстинкта, прошел в зазор между двумя насестами и ухватился за кромку отверстия, расположенного за и над ними. Подтягиваясь, почувствовал, как по телу прокатилась волна усталости и слабой тошноты, но к этому времени я уже был готов, и нейрохимия нейтрализовала эффект.
Ниша оказалась пустой. Не наблюдалось даже пыли.
– Может, это и плохая идея, – согласился я, спрыгивая. – Но скольким людям по эту сторону следующего тысячелетия выпадет такая возможность? Сунь, тебе сколько нужно, десять часов?
– Максимум.
– А как считаешь, сможешь для нас набросать приличную карту с помощью этой вот штуковины? – я указал на анализатор «Нухановича».
– Очень возможно. Это же все-таки лучшее программное обеспечение, которое можно купить за деньги, – она отвесила небольшой поклон в сторону Хэнда. – «Умные» системы «Нуханович». Лучше не бывает.
Я перевел взгляд на Амели Вонгсават:
– А орудийные системы «Нагини» заряжены на полную катушку.
Пилот кивнула:
– С параметрами, которые я задала, она сможет выдержать полномасштабную тактическую атаку без всякого нашего участия.
– Ну, в таком случае я бы сказал, что у нас на руках дневной абонемент на посещение Кораллового замка, – я посмотрел на Сутьяди. – Для желающих, конечно.
Оглядывая группу, я видел, что идея пустила корни. Депре уже был «за» – его любопытство читалось по лицу и позе, – но и остальные потихоньку начинали испытывать сходные чувства. То один, то другой запрокидывали головы, чтобы полюбоваться марсианской архитектурой; лица смягчались от удивления и восхищения. Даже Сутьяди слегка поддался общему настрою. Угрюмая настороженность, не покидавшая его с тех пор, как мы вошли в атмосферное поле причального дока, сменилась чем-то менее напряженным. Страх неизвестности отступал, его вытеснило чувство куда мощнее и древнее.
Обезьянье любопытство. Черта, о которой я презрительно упомянул в разговоре с Вардани, когда мы стояли на берегу у Заубервиля. Суматошный, верещащий разум джунглей, карабкающийся по мрачным фигурам старых каменных идолов и тычущий пальцами в раскрытые глазницы исключительно из желания видеть. Светлое, темное стремление знать. То, что привело нас сюда, заставило проделать весь путь от зеленых равнин центральной Африки. То, благодаря чему мы однажды, возможно, зайдем в такую даль, что окажемся там прежде солнечного света этих самых центральноафриканских дней.
Хэнд, приняв начальственный вид, шагнул в центр нашего круга.
– Давайте-ка расставим приоритеты, – произнес он осторожно. – Я разделяю ваше желание осмотреть хотя бы часть этого судна – я и сам бы хотел его осмотреть, – но наша главная задача – это найти место для установки буя, откуда он мог бы передавать сигнал. Эту задачу мы обязаны выполнить в первую очередь, и я предлагаю делать это единой группой, – он повернулся к Сутьяди. – После чего мы можем сформировать исследовательские отряды. Капитан?
Сутьяди кивнул, но кивок выглядел нетипично рассеянным. Как и все мы, Сутьяди уже перестал прислушиваться к частотам человеческого диапазона.
* * *
Если у кого-то еще оставались сомнения насчет состояния марсианского корабля, за те пару часов, что мы провели, бродя по застывшим пузырям, сомнения окончательно развеялись. Мы прошагали примерно с километр, переходя из помещения в помещение, соединяющиеся друг с другом без всякой очевидной системы. Входы в некоторые из них располагались более-менее на уровне пола, прочие же размещались так высоко, что Вардани или Сунь приходилось включать гравитаторы и подниматься, чтобы заглянуть внутрь. Цзян и Депре выступали в авангарде, проверяя каждое новое помещение на предмет засады с обеих сторон – бесшумная, смертоносная симметрия.
