– Как ты полагаешь, сколько им лет?
– Кто знает? – она поднялась. – Если бы мы находились в гравитационном поле планеты, я бы дала им пару тысяч лет максимум. Но мы не в гравитационном поле планеты.
Отступив на шаг, она покачала головой и прижала пальцы к губам, словно заграждая путь слишком поспешному предположению. Я ждал. Наконец рука оторвалась от лица и описала неуверенную дугу:
– Посмотри на паттерн переплетения. Они обычно не… Обычно они растут иначе. Без такого искривления.
Я посмотрел туда, куда указывал ее палец. Самая высокая из ветвей, разбросавшая во все стороны каменные тощие конечности, была мне по грудь. Мешанина красновато-коричневых отростков казалась роскошнее и запутаннее, чем у ветви на Земле. Высокое растение стояло в окружении товарок помельче, которые переплетались похожим образом, только вот…
В этот момент к нам присоединились остальные во главе с Депре и Хэндом.
– Что вы, к чертям… О!
От воздушных потоков, вызванных движением тел в зале, тихое пение ветвей стало чуть заметно громче. У меня внезапно пересохло в горле.
– Просто смотрю вот на них, если это не вызывает у вас возражений, Хэнд.
– Госпожа Вардани…
Я бросил на Хэнда предупреждающий взгляд.
Депре встал рядом с археологом:
– Они опасны?
– Не знаю. В обычных условиях нет, но…
Мысль, которая шевелилась на задворках моего сознания, наконец вдруг оформилась:
– Они растут навстречу друг другу. Посмотрите на ветки тех, что помельче. Они тянутся вверх и расходятся вширь. У высоких они торчат во все стороны.
– Это предполагает определенный уровень коммуникации. Интегрированную систему внутренних связей, – Сунь обошла группу поющих ветвей, сверяясь с датчиком на руке. – Хотя, хм-м…
– Никакой радиации обнаружить не удастся, – голос Вардани стал почти мечтательным. – Они впитывают ее как губки. Полное поглощение всего, за исключением красной части светового спектра. В соответствии с их минеральным составом их поверхность вообще-то не должна быть красной. Она должна отражать весь видимый свет.
– Но не отражает, – сказал Хэнд таким тоном, будто собирался арестовать ветви за нарушение закона. – Почему, госпожа Вардани?
– Если бы у меня был ответ на этот вопрос, я была бы сейчас президентом Гильдии. Мы знаем о поющих ветвях меньше, чем о всех прочих аспектах марсианской биосферы. Вообще говоря, мы даже не знаем, можно ли их отнести к биосфере.
– Они же растут, не правда ли?
Вардани усмехнулась:
– Кристаллы тоже растут. Это не делает их живыми.
– Не знаю, как вам, – произнесла Амели Вонгсават, которая ходила вокруг ветвей, не спеша опустить «санджет». – Но мне кажется, что это смахивает на инфестацию.
– Или на искусство, – пробормотал Депре. – Поди разбери.
Вонгсават покачала головой:
– Это корабль, Люк. На корабле не выставляют объекты коридорного искусства в местах, где о них будешь спотыкаться каждый раз, когда проходишь мимо. Посмотри на них. Они же тут повсюду.
– А если уметь летать?
– Все равно будут мешать.
– Искусство столкновений, – предположил Шнайдер, хмыкнув.
– Так все, достаточно, – Хэнд помахал руками, отгоняя от ветвей новоявленных зрителей. Красные каменные ветви тихо отозвались на его движение, когда их коснулись воздушные потоки. Запах усилился.
– У нас нет на…
– …это времени, – пробубнила Вардани. – Мы должны найти безопасное место для передачи сигнала.
Шнайдер гоготнул. Я сдержал усмешку, стараясь не смотреть в сторону Депре. Похоже, Хэнд начинал терять контроль над группой, а я не хотел, чтобы мандрейковец сейчас сорвался. Я все еще не знал, чего можно ждать, если у него не выдержат нервы.
– Сунь, – голос Хэнда звучал достаточно ровно. – Проверьте верхние помещения.
Специалистка по системам кивнула и включила гравитатор. Двигатели взвыли, затем, когда подошвы ботинок Сунь оторвались от пола, басовито загудели. Цзян и Депре с поднятыми «санджетами» обеспечивали прикрытие.
– Здесь тупик, – крикнула Сунь из первого прохода.
Я услышал, как изменился звук, и вновь посмотрел на поющие ветви. На меня смотрела только Вардани, и только она увидела, как изменилось выражение моего лица. Незаметно для Хэнда она приоткрыла рот в немом вопросе. Я кивнул на ветви и приложил к уху руку.
Слушай.
Вардани придвинулась ближе, покачала головой.
Прошипела:
– Это невоз…
Но это было возможно.
Тихий скрипичный звук модулировался, реагируя на ровное фоновое гудение гравдвигателей. Или на само гравиполе. Менялся и становился еле заметно громче. Словно пробуждаясь.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Место для передачи сигнала мы нашли спустя час и четыре гнезда поющих ветвей. К тому времени мы уже начали двигаться обратно к причальному доку, ориентируясь по карте, которую набросали сканеры «Нухановича». Марсианская архитектура понравилась картографическому софту не больше, чем мне, что было ясно по длинным паузам, возникавшим каждый раз, когда Сунь загружала новую порцию данных. Но после двух часов блужданий по кораблю и кое-каких удачных решений со стороны специалистки по системам программа начала выдвигать собственные предположения о том, в каком направлении нам стоит продолжать поиски. Предположения эти – что, наверное, неудивительно – оказались абсолютно правильны.
Выбравшись из закручивающейся спиралью трубы, наклон которой был слишком крут с точки зрения человеческих представлений об удобстве, мы с Сунь оказались на краю пятидесятиметровой платформы, открытой со всех сторон. Над головами раскинулось кристально-ясное звездное небо. Нас окружала абсолютная пустота, если не считать сухого скелета некой конструкции в центре, показавшейся мне похожей на миллспортский портовый кран. Впечатление открытого пространства было так велико, что я рефлекторно задержал дыхание. Легкие, еще саднящие после крутого подъема, слабо трепыхались в груди.
Я преодолел рефлекс.
– Это силовое поле? – спросил я Сунь, тяжело дыша.
– Нет, – сдвинув брови, она сверилась с прибором на руке. – Прозрачный композит, примерно метр толщиной. Весьма впечатляюще. Никакого искажения. Полный визуальный контроль. Смотри, вон наш портал.
Портал выделялся на фоне звездного неба – странно продолговатый спутник, медленно плывущее в темноте пятно серо-голубого света.
– Мы, наверное, в башне управления стыковкой, – решила Сунь, похлопав себя по руке и медленно поворачиваясь. – Ну что я говорила? «Умная» система «Нуханович». Лучше не быва…
