– Располагайтесь, – сухо бросил Мурсай. – Сейчас вам принесут еду.
И невозмутимо направился к линялой лосиной шкуре, выполняющей одновременно роли двери и занавески.
– А когда мы сможем побеседовать? – остановил его Пиявыч.
– Отдыхайте с дороги. О делах поговорим завтра, – отмахнулся капрал, бочком пробираясь к выходу.
– Эй, служивый, – нахмурившись, проворчал Браги. – А когда ожидается караван виверн из центра?
– Через два дня. А что?
– Мы хотим заплатить за проезд до Иггдрасиля, – ярл решил сразу взять быка за рога. – Это возможно?
Мурсай призадумался. Весь его вид выражал неловкость и смущение.
– Послушай, предупрежу сразу: если мне кто – то скажет, что Болото, как и Оплот, закрылось на карантин, я прикрою на карантин и эту факторию тоже! – нетерпеливо рыкнул норг.
Пиявыч укоризненно на него посмотрел. Но капрал никак не прореагировал на угрозу, словно занятый своими какими – то весьма неприятными мыслями:
– Почему же. Мы сможем вас отправить. Но оплата будет очень высока, – ящер немного потупился, как будто нехотя извлекал из себя заведомую ложь и досадовал по этому поводу. – Каравану придется оставить часть товаров. Нужна будет компенсация за издержки. И воздушный обоз полетит прямиком на Болото. Их маршрут не доходит до главного Ствола.
– Договоримся, – беспечно махнул рукой Браги. – Что ты говорил там насчет ужина?
– Я распоряжусь, – с видимым облегчением выдохнул Мурсай и исчез за мохнатым пологом.
Снаружи донесся громогласный бас Журавлева:
– Большой бой. Расчет с циклопами. Ни один не ушел. Я отомстил.
Ответом ему был многоголосый взрыв одобрительных выкриков. Пиявыч хмыкнул и озадаченно покрутил лобастой головой:
– Странно все это.
– Чего не так? – лениво спросил Браги, с трудом стягивая с себя промокшие сапоги.
– Я, конечно, не великий эксперт по овийским традициям…
– Хорош прибедняться, архивариус! Давай без вводных предложений. Что ты тут углядел?
– Вот послушай. Работа в фактории, с одной стороны – рутина. К тому же, в плане комфорта и удобств, здешней жизни далеко до Иггдрасиля. Но это – чумовой шанс для крафтеров и всяких резвых молодцов, жаждущих быстрого обогащения. Во все времена торговля с туземцами приносила баснословные барыши. Даже несмотря на вполне определенный риск, на такую трудовую вахту должна стоять живая очередь из Игроков.
– Ну и?
– А здесь их нет ни одного. Даже главный торговец – юнит. Вообще ни единого. Ну не странно ли? В Оплоте было трое, как минимум. Если мы всех видели. А тут – ни одного.
– Хм. Ладно. Будем иметь в виду. Но вполне возможно, что причина в банальной пересменке или дате какого – нибудь ежегодного национального праздника.
– Хорошо бы, если бы так, – осторожно проронил Пиявыч.
Занавеска с шумом отъехала в сторону, и в чум влез Журавлев, толкая перед собой неуклюжий железный верстак с накрытым ужином. Колес у импровизированного сервировочного столика не было предусмотрено конструкцией, и он жалобно скрипел под усилиями тролля, оставляя в утоптанной земле чума глубокую колею.
– Хорошая еда, – заговорщицки сообщил Журавлев. – Вареная рыба. Много силы.
– Оставь. Не толкай дальше, – взмолился Пиявыч.
Тролль обиженно шмыгнул носом и, пятясь, удалился вон, едва не сорвав задом полог.
– Приятного аппетита, – пожелал Браги и с размаху шваркнул о стол днище здоровенной кастрюли.
– Спасибо, – покорно ответил Пиявыч, опасливо разглядывая содержимое следующего судка. – Какие – то водоросли. Коричневые и зеленые.
– Угу. Это тебе не эльфийские кулинарные изыски. Хорошая еда. Много силы.
Но к удивлению обоих, пища оказалась вполне сносной и даже вкусной. Отварная рыба, круто заправленная солью, пошла «на ура» под гарнир из молодых тростниковых побегов. Пиявыч, нахваливая, уплетал рагу из пропаренных овощей, заедая их пресными лепешками из рогозной муки. Потом дошла очередь до местного мутноватого винца и клюквенного морса. Через полчаса Браги тяжело отвалился на мягкие подушки, и уже спустя несколько минут чум наполнился его могучим храпом. А Пий Контур еще долго строчил в свою потрепанную тетрадь путевые записки при неровном свете маленькой и жутко коптящей лампы, пока его также не сморила навалившаяся дремота.
Утром в их жилище вползла пелена туманной морозной прохлады. Это Мурсай просунул сквозь полог свою сплющенную физиономию.
– Что? Уже? – спросонья бухнул норг, по привычке ища руками меч.
– Простите, если разбудил. Мы встаем рано. Но вам не нужно торопиться. Времени у нас предостаточно. Вода для умывания у входа в корыте. Если что – я буду на складе. Найдете меня там. Журавлев вас проводит.
Браги свесил ноги с постели. Протер ладонью глаза.
– Кто рано встает, тому целый день потом спать хочется, – вздохнул он. – Эй, новичок, хорош дрыхнуть, пора на вахту!
Окончательно проснувшись, путники ополоснули свои личности холодной водой с прелым запахом тины. Лохань для омовения была любезно предоставлена Журавлевым. Наскоро перекусив остатками вчерашнего ужина, они отправились к Мурсаю в офис. На утренний взгляд здание, в котором должен был, по идее, биться горячий пульс жажды наживы, продолжило производить впечатление заброшенного колхозного строения эпохи перестройки.
Ярл взялся за массивное навесное «ухо» складских ворот, немедленно испачкался в ржавчине и с недовольным видом вытер руку о штаны. С размаху толкнул ногой вторую створку. Воротина с жалобным скрипом выворачиваемых с мясом петель подалась внутрь и открыла путникам лестницу из тесаного дикого камня, круто уходящую вниз. На обоих путешественников пахнуло застоялым запахом плесени и прелых листьев.
– Добро пожаловать в наш супермаркет для всей семьи, – усмехнулся Браги и шагнул под низкие своды фактории.
Через два пролета и одну площадку они вышли в просторную залу, освещенную тусклыми масляными светильниками. Толстые деревянные сваи подпирали нависающий потолок. По стенам располагались стеллажи, заваленные всяким пыльным хламом. Посреди запущенного складского хозяйства одиноким айсбергом остатков былой роскоши гордо красовался внушительный квадратный стол из мореного дуба, за которым скромно расположился капрал Мурсай. Главный ящер напряженно всматривался в длинный свиток пергамента и беззвучно шевелил синими губами. Пиявычу вновь бросилась в глаза его потерянная физиономия с уныло провисшими ушами. На краю стола стояла высокая клетка из плетеных бамбуковых стеблей. В ней преспокойно возлежал здоровенный лимонно – желтый хамелеон и деловито облизывал себе выпуклое око.
Ярл по – хозяйски развалился напротив хозяина базы на крепком стуле с высокой спинкой. Огляделся и непринужденно побарабанил пальцами по столешнице. Пиявыч примостился рядом на низком табурете.
