Между ними были… какие-то чувства. Это отрицать нельзя. Все свидетельствует об этом: и быстрота его исчезновения, и та боль, которую вызвал у нее его уход, и то, с какой быстротой она вновь оказалась у него в постели. Но в последнее время… Стоп! Боже правый, о чем она вообще думает?!
– Понятия не имею, изменился ли его характер, но мой взгляд на вещи точно изменился. Теперь я использую его, чтобы получить то, что хочу.
– Значит, идти с ним в театр ты хочешь?
– Мне нравится Шекспир. А побывать в «Уайтсе» в самом деле оказалось очень полезно. И не думаю, что я справилась бы с этим одна. Честно говоря, без Хейбери мне это и в голову не приходило!
– Диана! Побереги свое сердце.
– Не волнуйся за меня, Дженни. – Диана встала и взяла со стола стопку заявок. – Если чье-то сердце здесь и разобьется, то точно не мое. Я хорошо усвоила свой урок.
– Надеюсь. По крайней мере, помни одно: пока Оливер Уоррен живет с нами под одной крышей, помочь ему исчезнуть – проще простого. Хотя, конечно, придется постараться, заметая следы.
Диана остановилась в дверях. Она сомневалась, что Оливер позволит так легко от себя избавиться, но в то же время знала, как опасно недооценивать ум и решительность Дженни.
– Обещай мне, – твердо заявила Диана, – что Оливер никуда не исчезнет, пока ты не посоветуешься со мной.
С лукавой улыбкой Дженни склонила голову.
– Обещаю.
Выйдя в холл, Диана едва не столкнулась с Оливером – и сердце ее отчаянно забилось. От раздражения, разумеется, сказала она себе. От чего же еще?
– Убирайся из моей части дома, – приказала она, обходя его.
Оливер двинулся за ней.
– Я приказал кучеру подать экипаж к семи часам.
– Я помню и буду готова. А теперь уходи.
– У меня к тебе вопрос.
– Спросишь вечером. Сейчас я занята.
Он схватил ее за плечо и прижал к стене. Проклятие! Диана ненавидела, когда Оливер так делал. Он напоминал ей, что, хотя они и равны друг другу по уму, физически никогда равны не будут, просто потому, что он на шесть дюймов выше и значительно тяжелее ее.
– Снова забываешь, что я тебе не слуга и не наемный работник? – поинтересовался он, прижимая ее к стене.
– Мое нежелание тебя видеть никак не связано с твоим положением, дорогой, – процедила она, отвечая ему сердитым взглядом изумрудных глаз. – Ты просто меня раздражаешь.
Несколько секунд он молчал.
– Ты доставила мне много хлопот, но никогда меня не раздражала. – С этими словами он отпустил ее и вышел.
Эти неожиданные слова ее тронули. Диана готова была задуматься о том, что, может, он испытывает к ней нечто большее, но вовремя себя остановила. Ерунда. Важно другое: похоже, ей все-таки удалось его достать. Она победила, по крайней мере в этой схватке. Вот и отлично.
Решив наконец, что радуется своей победе, Диана отправилась на третий этаж «Тантала» искать Софию Уайт. Здесь, в небольшой гостиной, четыре девушки-крупье, сидя за столом, играли в вист на орехи.
– А где София? – спросила Диана, оглядываясь вокруг.
– Внизу, в зале «Афродита», миледи. А мы пока решили потренироваться.
– Молодцы, я вами горжусь!
Девушки-служащие продолжали ее удивлять: и своей готовностью отказаться от любого шанса быть принятыми в свете, и нескрываемым энтузиазмом от того, что нашли работу, не сводящуюся к обычным обязанностям гувернантки или компаньонки, – интересную работу, в которой нужно использовать мозги.
Спустившись вниз, Диана обнаружила в столовой девять или десять мужчин-посетителей. Две девушки развлекали их беседой, и несколько служанок в ливреях хлопотали вокруг, подавая завтрак. Столовая выглядела пустой, но тут следовало набраться терпения. Чертов Оливер прав: убрать «лишние» столы – все равно что признать поражение.
– София, можно тебя на минуту?
Незаконнорожденная дочь герцога Хеннеси сделала реверанс и вышла следом за хозяйкой.
– Миледи, я знаю, что должна выйти на работу только сегодня вечером, – заговорила она, – но Эмили сказала, что, если вы или мисс Дженни заболеете, не будет никого, кто бы…
– Ценю твой энтузиазм, София, – прервала ее Диана. – На самом деле я хотела спросить, не хочешь ли ты встречать наших гостей по вечерам: провожать их к столам в большом зале и следить, чтобы они всем были довольны?
Рыжеволосая девушка опустила взгляд.
– Миледи, боюсь, не все мужчины будут рады меня видеть.
– Таких мужчин не будем рады видеть мы.
– Моя мать всегда говорила: чтобы быть леди, я слишком низкого происхождения, а чтобы идти в гувернантки – слишком высокого, – задумчиво проговорила София. – Пока я не прочла ваше объявление, я нигде не могла найти работу. Думала уже… – Она вздохнула. – Что ж, буду счастлива встречать гостей в зале «Деметра». Главное, чтобы это не навредило вам.
В мечтах Дианы все ее служащие отличались безупречным происхождением и идеальным характером. Однако реальные девушки, отозвавшиеся на ее объявление, оказались совсем другими. Девушки с изломанными судьбами, для многих из которых ее клуб стал единственным шансом и пристанищем. Никогда Диана не примеряла на себя роль защитницы страдающих женщин, но теперь с удивлением поняла, что эта роль ей по душе. Пожалуй, она даже гордилась тем, что делает.
– Не беспокойся, мне это не навредит. Сегодня вечером я иду в театр, а за клубом присмотрит Дженни. Если что, обращайся к ней. Хорошо?
– Да, конечно! – радостно откликнулась София, снова приседая в глубоком реверансе.
Боˊльшую часть дня Диана провела не в клубе, как ей хотелось, а у себя в кабинете, просматривая заявки. Число членов – основателей клуба, думала она, стоит ограничить двадцатью или тридцатью: чем меньше их будет, тем больше они станут ценить это звание. С другой стороны, член-основатель – это человек, питающий к клубу особую лояльность. Значит, чем больше их будет, тем лучше. По крайней мере, Диана на это надеялась.
Но жизнь научила Диану, что надеяться стоит на лучшее, а готовиться к худшему. Перед ней стоял вопрос: двести членов-основателей – не слишком ли много? Не обесценится ли звание основателя, если выдавать его всем подряд? Диана нахмурилась, глядя на составленный список. Возможно, ответ знает Оливер. Строго говоря, именно потому, что Оливер хорошо разбирается в азартных играх и игорных клубах, она и держит его рядом с собой. Однако обращаться к нему за помощью не хотелось. Точнее, Диана была более чем готова обратиться к нему за помощью – это-то ее и беспокоило.
Она задумалась, постукивая карандашом по деревянной столешнице. Оливер регулярно ее злит, а все остальное время раздражает. Но бывают минуты между злостью и раздражением…
