Наконец Оливер поднял на нее взгляд.
– Не у всех так плохо с умом и самообладанием, как у Фредерика Бенчли.
– Я не хочу нести ответственность за то, что еще какая-нибудь женщина, чья-то жена из-за глупости своего мужа останется без гроша.
– Мужчины, даже те, у кого денег достаточно, каждый день выигрывают и проигрывают за карточным столом целые состояния. В «Тантале» будут проигрываться в прах, Диана. Здесь будут гибнуть состояния и рушиться судьбы. И избежать этого ты не сможешь – разве что установишь какие-нибудь нелепые ограничения на размер ставок.
– Я могу закрыть двери своего клуба для тех, кому играть не на что, – возразила она. – Фредерик был кругом в долгах, но его продолжали принимать во всех клубах как дорогого гостя. Нам присылали кредитные письма, но спокойно позволяли ему играть дальше. У меня в клубе такого не будет.
Ей казалось, что это вполне разумно, – и советы Оливера здесь точно не требовались. Однако напряженные плечи ее невольно расслабились, когда он кивнул. Может быть, просто решил с ней не спорить, но… Диана предпочитала думать, что Оливер понял и принял ее объяснение.
– Тогда я бы ни одного из них не принимал, – сказал он, кладя стопку заявок на стол. – Должен признать, у тебя зоркий глаз: ты безошибочно вычислила людей, у которых азарта больше, чем мозгов. Однако с такой щепетильностью тебе будет трудно получать прибыль.
Она улыбнулась.
– За комплимент спасибо, а о моей прибыли не беспокойся. – Диана отпила чай и поморщилась – совсем остыл. – Ладно, спасибо.
– Мне уйти?
Возможно, стоило бы спросить, зачем он заходил к ней несколько часов назад. Так, простой жест вежливости…
– Да, я с тобой закончила, – ответила Диана. Пока она была не готова к вежливым жестам.
Оливер встал – и не успела Диана опомниться – как он быстро ее поцеловал.
– Зато я с тобой не закончил! – усмехнулся Оливер, направляясь к двери. – В семь часов. И не забудь надеть черное.
«Как же он меня достал!»
– Ждешь, что назло тебе я надену что-нибудь другое?
– Вот вечером и проверим. – Даже по голосу чувствовалось, что он улыбается.
Оливер спустился в холл, общий для его апартаментов, Адам-Хауса и клуба «Тантал». Без двух минут семь здесь было людно: посетители клуба входили группками, чтобы поужинать, или выходили, направляясь в театр либо на один из трех сегодняшних званых вечеров.
– Ваш экипаж ждет, – сообщила, увидев Оливера, Лэнгтри.
– Благодарю. – Он остановился рядом с ней. – Кажется, у вас в последнее время прибавилось обязанностей?
– Когда я поступила на службу к леди Камерон, я знала, что так будет, – ответила девушка, в то же время отсылая служанку в гардеробную за пальто и шляпой лорда Эйвери, а в следующее мгновение – направляя мистера Уолтера Джоури в зал «Гера», где подавали лучшие в клубе вина.
– Значит, не жалеете, что ушли из отцовского магазина?
Лэнгтри улыбнулась.
– Здесь я зарабатываю впятеро больше, чем готов был платить мне отец, – ответила она вполголоса, приветливо кивая новой группе гостей. – И здесь меня не заставляют идти замуж за соседа-булочника. Так что я ни о чем не жалею.
Еще одна дева в беде, для которой клуб «Тантал» стал спасением. Любопытно, сознательно ли Диана помогает женщинам или просто так выходит, что к ней на работу устраиваются те, кому некуда больше податься? Диана не уставала повторять, что клуб для нее – способ заработка, и только, но Оливер начал подозревать, что она лукавит.
– Разве джентльмен, сопровождающий даму в театр, не должен вручить ей букет цветов? – послышался у него за спиной мягкий голос Дианы, сопровождаемый приглушенными приветствиями и шепотками гостей.
– А кто сказал, что я не принес даме цветы? – Оливер повернулся к ней, готовый уже отпустить какую-нибудь двусмысленную любезность… но все слова застряли у него в горле, едва он ее увидел.
Диана Бенчли, графиня Камерон сегодня была не в черном. Тело ее, струясь, облегал и вился вокруг ног изумрудный шелк. Одинокий изумруд блистал на шее, привлекая внимание к низкому вырезу, едва прикрывающему ее прелести. Еще два изумруда сверкали в ушах, изумрудный браслет охватывал запястье.
При виде его ошарашенного лица Диана усмехнулась.
– С тобой все в порядке? По спине похлопать?
Его тянуло к ней, словно магнитом. Потребовалось большое усилие воли, чтобы не сдвинуться с места.
– Как-нибудь в другой раз. В более подходящих обстоятельствах. – Жестом Оливер пригласил ее к двери, сознательно вставая между ней и тремя джентльменами, которые уставились на нее, раскрыв рты. – Миледи, экипаж ждет.
Выйдя на улицу, он помог ей подняться в просторный экипаж и сам сел рядом. Его самоконтроль, твердая решимость не прикасаться к ней сегодня вечером таяли на глазах; он едва не спросил, не нужна ли ей компаньонка. Вместо этого закрыл дверцу, сел напротив – экипаж тронулся с места.
– Этот наряд ты выбрала потому, что он тебе идет или чтобы он оттенил твои изумительные глаза? – спросил Оливер, немного помолчав.
– И то и другое, разумеется. – Диана огляделась. – А где же цветы?
– Должно быть, съели лошади.
– Хм… – Она склонила голову, беззастенчиво разглядывая его из-под длинных ресниц – мужское естество его отозвалось на этот взгляд. – Мог бы сразу признаться, что про цветы забыл.
– В свою защиту скажу, что мне не пришлось выходить из дома. – Оливер поерзал на сиденье, впервые обнаружив, что в привычном экипаже стало как-то очень неудобно сидеть. – Итак, зеленый. Не из-за того, что мы оба знаем. Тогда почему?
Диана провела ладонями по бедрам. Не знай Оливер ее лучше, решил бы, что она пытается его соблазнить.
– Изумрудно-зеленый – цвет неожиданный. Он достаточно темный, чтобы сохранять атмосферу таинственности. – Она коснулась пальцем серьги – изумруд блеснул в свете уличного фонаря. – Кстати, драгоценности фальшивые. Не хочу, чтобы ты думал, что я трачу твои деньги на пустяки.
– Такое мне и в голову не приходило.
Оливер снова заерзал на сиденье. Куда бы скрыться от взгляда этих бездонных изумрудных глаз? В них утонешь, не выберешься. Слава богу, он уже не мальчик – человек зрелый, циничный, искушенный в соблазнах света, и следовать глупым порывам сердца не привык. Иначе, один Бог знает, куда завел бы его этот порыв.
– Ты, конечно, понимаешь, – начал Оливер, – что, появившись со мной в театре без сопровождения, подтвердишь слухи о том, что мы с тобой любовники.
– Подтвердить это может только прямое «да» от тебя или от меня. А мы это подтверждать не станем.
