– Значит, ты действительно намерен сидеть здесь три часа и смотреть «Короля Лира».
Оливер усмехнулся, обходя троих разряженных щеголей, которым ни при каких условиях не светило попасть в «Тантал».
– Уверен, тебе понравится. – И, бросив на нее взгляд, он добавил: – Кстати, я тебя обманул.
Некоторое усилие понадобилось Диане, чтобы сохранить внешнюю безмятежность. Насколько она знала, до сих пор Оливер обманывал ее всего один раз, и это плохо кончилось.
– Обманул в чем?
– Мы пришли смотреть не «Короля Лира».
– А что же тогда?
– Другую пьесу. – Оливер отдернул бархатную занавеску и жестом пригласил Диану войти в ложу. – «Укрощение строптивой».
Если бы большая часть публики внизу не смотрела в их сторону, Диана, наверное, его ударила бы.
– Если ты хочешь сказать, Хейбери, что строптивая – это я, значит, я сильно переоценила твой ум и проницательность. Скажу больше: даже если бы я нуждалась в укрощении, ты – не тот человек, что меня укротит. – Сердито фыркнув, она опустилась в кресло. – Такого человека не существует!
Оливер сел с ней рядом.
– Поверь, Диана, – проговорил он так тихо, что за многоголосым гудением зала она едва расслышала его голос, – я не чувствую ни малейшего желания или потребности тебя укрощать. Так уж вышло, что ты мне нравишься такой, какая ты есть.
– И не пытайся умаслить меня лестью! – отрезала Диана, из последних сил удерживая на лице рассеянную улыбку ради публики. – Если ты не считаешь меня строптивой, зачем лгать мне о том, какую пьесу мы будем смотреть?
– Затем, что иначе мы поспорили бы наедине, и я бы проиграл. А я хочу посмотреть пьесу.
– Интересно, почему? В ней играет какая-нибудь твоя любовница?
Едва этот вопрос слетел с ее губ, Диана ощутила нелепое желание зажать уши, чтобы не слышать ответа. Господи! Да какая ей разница, что он ответит?
– Сам удивляюсь, но нет. – Оливер провел пальцем по краешку ее платья. – Я еще не говорил, что ты сегодня потрясающе выглядишь? Не будь я таким прожженным циником, сказал бы, что от тебя захватывает дух.
Что ж, неожиданно. И какая-то часть ее – та, которой все еще восемнадцать, которая мечтает, чтобы ее обожали, а не заключали с ней сделки, – была польщена этим комплиментом, и тем, что он так думает, и тем, что он не стесняется об этом сказать. Однако той глупой восемнадцатилетней девчонке никто еще не разбивал сердце.
Несомненно, в ответ Оливер ожидал услышать обычную колкость. Диана глубоко вздохнула:
– Спасибо.
Оливер изумленно смотрел на нее.
– Спасибо? И все?
Диана пожала плечами, устремив взгляд на противоположную ложу.
– Милый комплимент.
– Я и хотел, чтобы прозвучало мило.
Диана снова бросила взгляд на ложу напротив.
– Кто это там разглядывает меня в бинокль?
– На тебя смотрят все. Зачем выделять кого-то?
Легкая сладкая дрожь пробежала по телу Дианы. Если бы они совсем недавно не закончили обсуждать ревность, она непременно спросила бы, откуда такая внезапная сухость в его тоне.
– Должно быть, тебе он не друг? – спросила Диана вместо этого.
– Это Адам Басуич герцог Грейвз. Во время открытия твоего клуба, кажется, был в Йорке. Наверное, только что вернулся.
– И он тебе не нравится, потому что…
– Я не говорил, что Грейвз мне не нравится.
– Хорошо, какое слово ты предпочитаешь? – не отставала она. Если что-то или кто-то выводит Оливера Уоррена из себя, об этом полезно знать.
– Знаешь, ты иногда упрямее собаки, вцепившейся в кость. Бог с ним. Занавес поднимается.
Ну нет, бросать такую явно интересную тему Диана не собиралась. Она молча подождала, пока все рассядутся, и придвинулась ближе к своему плечистому спутнику.
– Вы с Грейвзом поссорились из-за женщины? – поинтересовалась Диана шепотом.
У Оливера дернулось веко.
– Нет.
– Из-за лошади?
– Нет.
– Из-за земли?
– Нет. Помолчи.
– Из-за игры?
Молчание. Ага! Кажется, она попала в цель или приблизилась к цели. Однако его профиль оставался бесстрастным.
– Он тебе проиграл? – спросила Диана. Но тут же подумала: это объяснило бы, почему Грейвз не любит Оливера, но не наоборот. – Ты ему проиграл? – поправилась она.
– Формально – да. – Он наконец бросил взгляд в ее сторону. – На самом деле – сомневаюсь.
– О! – Диана выпрямилась. – Ты считаешь, что герцог передергивал? Знаешь, есть в этом какая-то ирония судьбы, учитывая, что ты сам…
– Хватит! – взревел Оливер, вскакивая и тем же движением вздергивая ее на ноги. От легкости, с какой он сорвал ее с места, у Дианы перехватило дух.
– Отпусти…
Сжав ее левое запястье, Оливер вытащил ее из ложи в коридор. Не успела Диана опомниться, как он прижал ее к стене. Она вскинула голову, уже придумывая оскорбление в ответ на поцелуй, но серые глаза Оливера горели не страстью – яростью.
– Ты, может быть, забыла, – проговорил он очень тихо, – что я в твоем распоряжении лишь по одной причине. Если ты попытаешься заговорить об этом инциденте или хотя бы намекнуть на него там, где нас могут услышать, у меня исчезнут все основания помогать тебе, зато появится очень серьезная причина причинить тебе боль. Это понятно?
Диана бесстрашно встретила его взгляд.
– Вы уже причинили мне боль, лорд Хейбери, и глубоко заблуждаетесь, если думаете, что можете сделать мне еще больнее.
Голос ее дрогнул и сломался, но сейчас это было уже неважно. Игры кончились. Диана больше не старалась превзойти его в цинизме и безразличии. Она говорила искренне.
Оливер не дрогнул. Долгие-долгие мгновения они просто стояли и смотрели друг на друга. Сердце Дианы стучало так, словно готово было вырваться из груди. А затем, плотно сжав губы, он протянул руку и провел пальцем по ее щеке – щека была мокрой.
– Я не плачу, – твердо сказала Диана. Пусть только попробует поспорить, она пнет его ногой, и точно знает, куда.
– Знаю. – Оливер наклонился и медленно, очень нежно коснулся губами ее губ.
Диана прикрыла глаза. По телу ее побежали мурашки, и с ними растеклось приятное тепло. Откуда-то из груди поднимался жар и бежал к кончикам пальцев. Никогда еще он не целовал ее так. Никогда Оливер Уоррен не был с ней так нежен.
Когда он поднял голову – всего на дюйм или два, – Диана вдруг обнаружила, что одной рукой обнимает его за плечи, а другую положила ему на грудь и ощущает кончиками пальцев торопливое биение его сердца. Взглядом Оливер искал ее глаза. Диана молчала, не понимая, что теперь говорить, что думать. По меньшей мере, растерянным выглядел и он.
