Оливер склонил голову.
– Разумеется. Но могу ли я спросить, зачем нам присутствие мисс Мартин? Ты же не стесняешься ужинать со мной наедине.
Не совсем так, призналась себе Диана. Этот новый Оливер, который с ней на одной стороне, который поддерживает ее и защищает, был для нее почти незнакомцем; его она, пожалуй, стеснялась.
– У Дженни могут найтись полезные соображения, – ответила Диана. – И ей я доверяю.
– Отлично. Когда мне спуститься?
– В семь.
– Буду. – Поднявшись, Оливер распахнул дверь в утреннюю гостиную. – Мисс Мартин, кажется, леди Камерон хочет с вами переговорить.
Дженни, ничуть не смущаясь, проскользнула мимо него в кабинет.
– Увидимся в семь, – попрощался он и, бросив быстрый взгляд на Диану, вышел из кабинета.
Несмотря на тревогу из-за Энтони Бенчли, Диана чувствовала, что улыбается во весь рот. Каков бы ни был исход этого приключения, оно решит судьбу не только клуба «Тантал», но и ее сердца.
Еще несколько недель назад Оливер ни за что бы не поверил, что именно Энтони Бенчли поможет ему реабилитироваться перед Дианой. По его мнению, самое лучшее, что мог сделать для него член семейства Бенчли, уже сделал Фредерик – он умер. Однако именно благодаря новому графу Камерону сейчас Оливер сидел в столовой Адам-Хауса не как враг, а как союзник.
Во внутренних покоях Адам-Хауса он бывал не раз, правда, в основном в то время, когда дом еще перестраивался. Не раз проскальзывал через черный ход и переворачивал все в доме в поисках этого проклятого письма. Но тщетно, Диана, разумеется, надежно его спрятала.
Оливер обошел стол и налил себе виски из графина, стоявшего на сервировочном столике у окна. Странно, но в последнее время он почти не вспоминал об этом письме. По сравнению со всеми прочими причинами оставаться в Адам-Хаусе оно было просто… неважно.
Из окна виднелись угол конюшни и множество экипажей и лошадей в ожидании хозяев. Быть может, рано еще говорить об успехе, особенно сейчас, когда Камерон дышит им в спину, однако уже ясно, что Диана сотворила чудо. Новые мужские клубы открываются в Лондоне каждый сезон, но немногим из них удается дотянуть до зимы. Она создала прибежище, где с удовольствием проводили вечера – за ужином, в игре, в общении с милыми и образованными девушками – самые состоятельные и родовитые джентльмены.
– На что ты смотришь? – послышался от дверей голос Дианы.
И сразу по телу его разлилось тепло, словно само ее присутствие пробуждало его к жизни.
– Судя по тому, что творится на конюшне, у тебя сегодня полно гостей.
– С каждым днем посетителей становится все больше. Терпеть не могу чрезмерного оптимизма, но это… внушает надежду.
В конце фразы голос ее дрогнул. Оливер понял, почему, и не стал отвечать пустыми ободрениями. Чем успешнее клуб, тем решительнее Камерон настроен его отнять или сразу через суд, или шаг за шагом, при помощи шантажа.
Оливер повернулся – и застыл… Вместо обычных своих черных платьев Диана надела красное. Черные волосы ее были подхвачены алой лентой, и алые носки туфель выглядывали из-под кружевной каймы платья. Неудержимо захотелось сжать ее в объятиях. Оливеру пришлось глубоко вздохнуть, чтобы подавить этот порыв.
Желание не исчезло, но, по крайней мере, с ним стало легче справиться.
– Знаю, что комплименты женским нарядам звучат банально, – проговорил он, опуская взгляд на вырез ее платья, а затем вновь поднимая глаза, – но от твоего трудно устоять на ногах.
Диана улыбнулась теплой веселой улыбкой, коснувшейся не только губ, но и изумрудных глаз.
– Сегодня у нас женский вечер. Хочу, чтобы мужчины, сопровождающие дам, запомнили этот вечер и вернулись завтра.
Разумеется, красное платье она надела не для него. И все же Оливер не мог им не восхищаться.
– Уверен, с этим у тебя проблем не будет.
– Диана, ужин подан! – выглянула из столовой Дженни и тут же скрылась. Судя по всему, Оливеру удалось завоевать и ее доверие.
– После тебя, дорогая, – пригласил Оливер и, когда Диана проходила мимо, с наслаждением вдохнул лавандовый запах ее волос.
На столе стояли запеченная рыба, картофель и кровяная колбаса вместе с корзинкой хлеба и большой миской, от которой исходил аромат горохового супа. Три служанки, накрывавшие на стол, с поклонами удалились и прикрыли за собой дверь. Значит, им предстоит ужинать втроем. Вот и отлично. Оливер не хотел, чтобы его подслушали.
Намеренно он занял место напротив Дженни Мартин, а Диана села слева от него во главе стола. Почти ко всему на свете Оливер подходил как к игре, в которой намеревался выиграть, на каждом шагу оценивая противников и вырабатывая стратегию. Однако сейчас, глядя, как Диана накладывает себе картофель, он понимал: это не просто еще одна игра. Это игра всей его жизни. Судьба подарила ему второй шанс. И теперь Оливер не встанет из-за карточного стола, пока игра не окончится. Пока он не получит Диану.
Эта внезапная мысль поразила его, словно удар под дых. Пусть их отношения и начались с шантажа, но сейчас Оливер хочет Диану ради нее самой и не на одну или несколько ночей – нет, на всю жизнь. Он хочет состариться и умереть рядом с этой необыкновенной женщиной – единственной, которая осмелилась бороться с ним на равных. Те изменения, что заметил он в ней теперь, притягивали его еще сильнее. Теперь он наслаждался с ней не только в постели, как два года назад. Счастьем стала каждая минута, проведенная рядом. Осознание этого и пугало его, и завораживало.
– Почему ты так на меня смотришь? – нежным голосом поинтересовалась Диана – предмет его восторга и обожания.
Оливер пожал плечами. Думать приходилось быстро.
– Ты сказала, что не хочешь убивать Камерона, – проговорил он наконец. – А как далеко ты готова зайти?
– Если ты спросишь, на что я не готова, мой ответ будет гораздо короче.
– Я надеялся, что ты так и ответишь, – улыбнулся Оливер.
Глава 18
– А конкретнее можно? – поинтересовался Оливер, отодвигая край ее зонтика, чтобы он не касался его головы.
Диана подавила улыбку.
– О чем?
– Что ты имела в виду вчера вечером, когда сказала: «Дженни сможет его убедить: она и Бонапарта обманывала»?
– Удивительно, что ты спрашиваешь только сейчас.
Куда больше Диана удивлялась другому – тому, что наслаждается прогулкой по парку Сент-Джеймс в компании Оливера. Гулять по парку – это так банально, так… по-семейному. Хотя с Фредериком она никогда не гуляла вместе. Он ее не приглашал.
Ее не оставляло подозрение, что, быть может, все это должно было произойти пять лет назад с восемнадцатилетней Дианой, наивной и готовой влюбиться. Простая прогулка в парке. Теперь Оливеру пришлось включить ее в условия сделки, ибо Диана давно перестала верить в романтику и прочие глупости. Однако то, как он потрудился ради того, чтобы прогуляться с ней под ручку, волновало ее и сейчас.
