Диана вскинула бровь. Советы ей, разумеется, не требовались, но она не могла не признать, что совет хорош.
– Смотри не выпускай Энтони из клуба, пока он не проиграет все до последнего фунта. Иначе мы ему больше не понадобимся.
Оливер сверкнул улыбкой.
– Понял. Удачи. – И исчез в недрах клуба.
– Наглец! – пробормотала Дженни.
– Что ж, Оливер хотя бы пытается быть полезным, – заметила Диана и обернулась, приветствуя улыбкой входящего в клуб хмурого Уильяма Дженсена. – Добрый вечер, милорд!
– Какая-то безумная старуха швырнула в меня яйцом, – проворчал он.
– О, мы с этим разберемся!
– Да уж, пожалуйста, и поскорее.
Так, это уже грубо. Пожалуй, лорд Дженсен сейчас сделал шаг к тому, чтобы выйти из членов клуба. Но об этом Диана подумает позже.
– Дженни, ты сможешь незаметно присоединиться к толпе дам снаружи?
– Mais oui. Дай мне минуту. – И Дженни двинулась к дверям черного хода.
– Разрешите спросить, – поинтересовалась Джулиет. – Что вы собираетесь сделать?
– Оберну эту историю нам на пользу.
Диана отсчитала минуту, дала Дженни еще несколько секунд на всякий случай, – распахнула дверь и вышла на крыльцо.
У подъезда топтались с самым суровым видом два десятка женщин. Некоторые держали над головой деревянные щиты с надписями, разобрать которые в тусклом свете газовых фонарей было не так-то просто, но кое-что Диане удалось прочесть. Например: «Дом разврата под любым именем остается домом разврата!» Или: «Место женщины – в ее собственном доме!».
Как видно, подумала Диана, дамы не приняли во внимание, что Адам-Хаус и есть ее дом. А теперь еще и дом для ее девушек. Для всей ее странной новой семьи.
– Леди Дэштон! – громко окликнула Диана.
Виконтесса прекратила скандировать «Позор, позор!» в сторону подъезжающих карет и повернулась к ней.
– Леди Камерон! – трубным голосом ответствовала леди Дэштон. – Право, я удивлена, что вы решились здесь показаться!
– Похоже, у нас с вами возникли разногласия, – непринужденно продолжила Диана, спускаясь с крыльца и подходя к леди Дэштон поближе.
– Разумеется! Могло ли быть иначе? Вы зазываете наших мужей в это гнездо порока, соблазняете их женщинами и побуждаете тратить семейное достояние.
Небольшая толпа согласно загудела.
– Что ж, я могла бы ответить, что проигрывают они в основном не клубу, а друг другу или что правила запрещают посетителям прикасаться к моим служащим, но вряд ли вы станете меня слушать. Вместо этого хочу сделать вам предложение.
– Едва ли вы сможете нас переубедить!
– Раз в месяц, по воскресеньям после полудня, я готова открыть клуб «Тантал» для вас. Все средства, которые заработает клуб в эти дни, будут направляться на благотворительные цели по вашему выбору. Или же можете проводить здесь благотворительные ярмарки, обеды, другие мероприятия – как пожелаете. Вот и проверим, действительно ли вы хотите, чтобы порок был повержен, а добродетель восторжествовала, или просто самоутверждаетесь за счет тех, кому повезло в жизни меньше, чем вам.
– Как вы смеете?!
– Мой клуб стал приютом и убежищем для нескольких десятков образованных и благовоспитанных дам, виновных лишь в том, что судьба не одарила их состоянием или любящими родителями. Вот так я смею.
– Это вы так говорите. Но я что-то сомневаюсь.
Диана подошла к виконтессе вплотную и заговорила вполголоса:
– Миледи, я бы не отказывалась от возможности лишний раз сделать доброе дело. Особенно когда альтернатива добру – стоять в темноте, кричать, ругаться и бросать в людей яйцами, непонятно зачем и без всяких результатов. – Диана посмотрела на небо. – Тем более что вот-вот пойдет дождь.
– Мы продолжим протестовать! Будем приходить сюда каждый день.
– И чего вы добьетесь? Допустим, «Тантал» закроется. Все эти джентльмены пойдут тратить деньги в другие места, а соблазняться будут первыми встречными девицами на улице. А у вас не будет места для ежемесячных благотворительных собраний.
– Думаете, вам удастся нас подкупить?
Диана склонила голову.
– Я просто хочу, чтобы клуб продолжал спокойно работать, чтобы у моих служащих был кусок хлеба и крыша над головой. Это важно для меня. Ради этого я хочу предоставить помещение и отдать часть доходов клуба на цели, важные для вас. Это не подкуп – это компромисс, сулящий обоюдную выгоду.
Леди Дэштон смерила ее долгим взглядом.
– Думаю, если я откажусь, вы позаботитесь о том, чтобы раструбить об этом повсюду и выставить меня в самом черном свете.
– Если вы хотите продолжать вражду, то, думаю, во мне найдете серьезного противника, – спокойно ответила Диана.
«Противника, который не может позволить себе отступить», – добавила Диана про себя.
– А еще говорят, что только мужчины способны вести переговоры и управлять государствами, – заметила виконтесса – губы ее тронула усмешка.
– И кто так говорит? Сами мужчины, должно быть.
– Совершенно верно. Что ж, я готова согласиться на этот… компромисс, если вы предоставите нам десять часов в первое воскресенье каждого месяца.
– Шесть часов. Мои служащие много работают, они заслужили свободный воскресный вечер.
Виконтесса шумно вздохнула.
– Я не готова обсуждать это прямо сейчас.
– Что ж, может быть, пообедаем вместе в пятницу в «Булочной Престона»?
– Хорошо.
Диана протянула ей руку. Не один Оливер за последние годы научился безошибочно «читать» людей. Быстро и уверенно Диана убедила леди Дэштон согласиться на свое предложение и понимала: если после всего этого виконтесса откажется пожать ей руку, то будет выглядеть мелочной и смешной. А этого ей совсем не хочется.
Так и вышло: секунду поколебавшись, леди Дэштон неохотно коснулась пальцами в перчатке ее пальцев.
– Но сначала я обсужу ваше предложение с другими дамами, – добавила виконтесса.
– Разумеется. Увидимся в пятницу.
Бурно обсуждая произошедшее, активистки «Женского клуба умеренности» постепенно рассеялись, а Диана вздохнула с облегчением и вернулась в дом. В зале «Деметра» к ней присоединилась Дженни.
– Отлично придумано! – заметила Дженни. На лице ее играла необычно широкая и веселая улыбка. – Они просто не знали, куда деваться. Отказаться от пожертвований на благотворительность? Немыслимо!
– Будем надеяться, теперь, заведя с клубом деловые отношения, они перестанут протестовать против нашего существования. Быть может, мы даже увидим в клубе их мужей.
