— Конечно, рассказал — возмутился тот — просто, кажется, Наталья Юрьевна не очень-то мне верит.
— Ну почему же — возразила гадалка — я, в общем-то, верю, просто раньше о таком никогда не слышала. И мне бы очень хотелось на это посмотреть — она заинтересовано посмотрела мне в глаза и предложила — Можно мне поехать с вами? А я за это не возьму с вас денег за консультацию, а? Будет просто чисто дружеский обмен знаниями и информацией. Что скажете?
— Почему бы и нет? — я не видела смысла ей отказывать — Только, знаете, мы едем в дельфинарий прямо сейчас. У вас нет никаких срочных дел на вечер?
— Есть, конечно, как не быть — признала Новикова — Но ваше мероприятие мне кажется важнее. Вы не могли бы дать мне десять минут, чтобы я перенесла все свои встречи, освободив вечер?
— Хорошо — согласилась я — Мы подождем вас в приемной — и направилась в указанную сторону, уверенная, что Адам последует за мной.
Ждать пришлось чуть больше десяти минут, потому что ясновидящей нужно было еще переодеться. Но вскоре мы вышли из ее дома и успешно доехали до дельфинария.
Маша встретила нас как обычно у служебного входа, поздоровалась и, увидев с нами новое лицо, поинтересовалась кто это. Пришлось мне в двух словах рассказать ей о той беде, что со мной приключилась и объяснить, что именно благодаря провидческому дару Натальи Юрьевны мы сейчас и находимся здесь.
Во время моего рассказа девушка охала и ахала, сочувственно поглядывая на меня, а в конце спросила:
— Оль, а как дельфины могут тебе помочь? Думаешь, они умеют то, что не под силу людям?
— Ну, если честно, я пока не знаю, Маш, но интуиция подсказывает мне, что от них может прийти вполне реальная помощь. Поэтому я хочу поговорить с Тимом — ему будет проще объяснить то, что со мной случилось и, может быть, в силу своего ученого ума он подскажет мне что-нибудь дельное.
— Ну что ж, удачи. Расскажешь потом, что он тебе сказал?
— Конечно, расскажу, если это не секретная информация — пообещала я и уточнила — Тим у себя? Или вы сейчас с ним работаете?
— У себя. С ним мы уже поработали. Игорь сейчас тренирует близнецов.
— Понятно, спасибо. Увидимся в комнате отдыха?
— Давай. Я и Игоря заодно позову.
Мы расстались с Машей у входа в комнату Уилера. Войдя, я привычно послала волну приветствия и радость от встречи в сторону бассейна:
— «Уилер, дорогой, это Ольга. Можешь со мной поговорить?»
Морской ученый торпедой выпрыгнул из воды и принялся радостно стрекотать на дельфиньем языке, одновременно дублируя свою речь мысленно:
— «Ольга! Как хорошо, что ты пришла! Мы тебя так ждали!» — но тут его радость внезапно погасла, и от него прилетела вопросительная волна изумления — «Что с тобой случилось?! Почему твои огни такие слабые?»
Я подошла к краю бассейна и уселась на бортик, привычно положив свои руки на дельфинью голову. Решив не ходить вокруг да около, я просто показала морскому другу свои воспоминания о дне, когда узнала, что Адам попал в аварию, а так же передала последующие неприятные ощущения, которые преследовали меня с того злополучного дня. Под конец я устало вздохнула и выразила другу всю свою печаль и тревожное недоумение:
— «Уилер, я не знаю, что со мной, но это отнимает у меня все силы. Ты не подскажешь мне, как это исправить?» — я послала ему свой собственный образ, который бледнел и усыхал прямо на глазах.
Дельфин беспокойно зашевелился под моими руками, и в ответ до меня донеслась его тревога:
— «Ольга, ты в большой опасности. Я знаю, что с тобой» — тут я увидела себя в переплетении каких-то больших и маленьких золотых ниточек. Эта золотая сеть была чем-то похожа на человеческую кровеносную систему. Тут мысленная картинка будто приблизилась, и я увидела, что в районе груди и сердечного центра одна из крупных нитей разорвана. И золотая субстанция, которая текла по ней, теперь течет только в верхней части тела, а вся дальнейшая разветвленная сеть ниточек от порванной нити ниже точки разрыва пожухла и скукожилась. Пораженная область заняла часть туловища, уходя и в руки и в ноги. Здоровые золотые ниточки нижней части тела раздулись и вибрировали от избытка золотой субстанции, но все равно не могли компенсировать работу поврежденного участка сети.
Увидев это, я отлично поняла, что хотел сказать дельфин (даже не будь я биоэнергетиком, мне было бы ясно, что золотые нити — это энергетические каналы, а золотая субстанция, соответственно, жизненная энергия), и пришла в ужас:
— «Что же мне делать?! Как это исправить?!»
Видно было, что Уилер задумался, его мысленный фон стал отстраненным и работал на бешеной скорости. Но через несколько секунд он снова обратил на меня свое внимание и подумал извиняющимся тоном:
— «Я не знаю, как тебе помочь. Но я спрошу у сородичей, может быть, они знают» — и он показал, как объединяется с другими дельфинами в единую мысленную сеть и передает им то, что от меня увидел.
От разочарования силы совсем покинули меня, и мои руки бессильно соскользнули с дельфиньей головы. Я так надеялась, что у Уилера найдется какое-то решение! Дельфин послал мне подбадривающую волну, но на мысленном уровне ничего не подумал, а отплыв на середину бассейна, замер в неподвижности.
— Что он тебе сказал? — с беспокойством спросил Адам, пытаясь поймать мой взгляд.
Я промолчала. Больше всего на свете мне сейчас хотелось оказаться подальше от всех людей, даже от моего любимого, и вволю наплакаться: уж если даже Уилер не знает, как мне помочь, то вряд ли кто-то из остальных скажет что-то путное. Но Адам не был бы Адамом, если бы не попытался докопаться до интересующей его информации. Правда, сделал он это на удивление деликатно: присев рядом со мной на бортик, он обнял меня за плечи и принялся задавать наводящие вопросы:
— Почему он так странно застыл? Вы поссорились? Или у тебя не получилось объяснить ему, что с тобой случилось?
— Все плохо, Адам — вынуждена была ответить я — он знает, что со мной случилось. Он даже показал мне, как это выглядит на энергетическом уровне. Это какой-то кошмар: пол энергетической системы убито наглухо! Но он без понятия как это лечить. А застыл он потому, что пробует выведать у других дельфинов, не знают ли они, как такое лечится… Это все без толку, Адам! Зря мы все это затеяли.
Любимый покрепче прижал меня к себе:
— Ну-ну, не расстраивайся, хорошая моя. Это еще не конец. По крайней мере, теперь ты знаешь, что у тебя за повреждение и его размеры. Это хоть какая-то точка, от которой мы можем отталкиваться.
Я тяжело вздохнула и подумала: «Ну вот как ему объяснить, что я больше не желаю ничего выяснять и не собираюсь ни от чего «отталкиваться», потому что мне и сегодняшнего разочарования хватило выше крыши?»
Тут Уилер закончил беседовать с сородичами и снова подплыл ко мне поближе. Я без особой надежды положила руку ему на голову, молча ожидая своего приговора. Но услышала я совсем не то, что предполагала:
